В минувшие выходные в стране стартовала Всероссийская сельскохозяйственная перепись. С каждым днем в Московской области растет число селян, которые могут сказать: “Теперь и меня посчитали…” С удовлетворением, настороженностью или раздражением — зависит от отношения к статистическому мероприятию. А воспринимают его люди по-разному. В этом убедился корреспондент “МК”, пройдясь вместе с переписчиками по дворам деревень.
Деревня Дернополье расположилась недалеко от райцентра, но благ цивилизации от этого здесь с годами не прибавляется. До ближайшей остановки автобуса — километр по разбитой вдрызг дороге, ни газа тебе, ни магазинов.
— Людей, главное, не напугать, — проводит инструктаж психолог с тремя высшими образованиями Валентина Салова. — Приветливая улыбка, доброжелательный тон. Представиться не забудь, объясни зачем пожаловала.
Желтая бейсболка с зеленой эмблемой, бейджик, испещренный печатями, черный офисный чемоданчик — Валентина Анатольевна упакована по всем строгостям переписных правил. С 8 утра она уже на ногах.
Стучимся в покосившуюся калитку. Из дома-развалюхи появляются две старушки. Недоверчиво осматривают гостей с ног до головы.
— Здравствуйте, можно к вам? — берет инициативу в опытные руки Валентина Анатольевна. — Мы проводим сельхозперепись — знаете зачем?
Начинается ликбез для респондентов. Почувствовав хорошее обращение, престарелые сестры Боровковы смягчаются и охотно начинают рассказывать о своем небогатом хозяйстве: чуть больше десятка соток земли, по “ручейку” картошки-моркошки, свеклы и зеленушки. Впрочем, и так видно, что всего по чуть-чуть, но статистика любит точность, поэтому мы все фиксируем в штуках и метрах. Под ногами суетится пяток кур. В сарае заблеяла коза.
— Одна на всю деревню осталась, — разводит руками одна из сестер Александра Дмитриевна. — Давно бы отказались от лишних хлопот, но для детишек соседи просят.
Знакомились чужаками, а расставались добрыми друзьями. Напоследок бабушки для нас даже козу-красавицу из сарая вывели.
— По-разному нас встречают, — делится Салова. — Кто радушно, а кто осторожничает. Одни без полного пакета ягод не отпустят, а другие до последнего скрывают, что у них за забором растет. Особенно не любят про живность рассказывать.
Людей можно понять. Десятилетиями у них не самыми гуманными методами отбивали охоту заниматься сельским хозяйством. Вот и добились, что зачастую на деревню приходится одна корова, лошадь или коза. Единицы держат кур. Желания работать на земле со временем у народа тоже становится все меньше. Большинство частников засевают лишь половину участка.
— Я бы больше сажал, — уверяет житель деревни Скрылья Вячеслав Гуров, — но с водой — беда. В 4 утра встаю, чтобы набрать бочку для полива. Который год просим врезку нормальную для деревни сделать — все без толку.
У Вячеслава Александровича мы тоже все пересчитали: одного петуха, три грядки клубники, один старенький мотокультиватор… Жаль, в анкете не опишешь, как болит у человека сердце за сельское хозяйство.
Переписчики терпеливо выслушивают каждого респондента, стараясь не испортить доверительных отношений. Иначе честных ответов можно и не получить. На то она и статистика, чтобы бесстрастно сообщать только правду. Которая, судя по первым результатам переписи, уже начинает горчить. Медленно, но верно Подмосковье превращается в дачный регион. Например, из 85 дворов деревни Дернополье только на 10 живут коренные жители. В Скрыльях та же ситуация: из 490 участков лишь чуть больше ста принадлежат аборигенам. Если так дальше пойдет, следующую перепись будет вернее назвать дачной, потому что в Московской области заниматься сельским хозяйством станет некому.
