Экспедиция ученых на судне “Академик Иоффе” Института океанологии РАН близится к завершению. Сегодня океанологи вплотную подошли к холодному Восточно-Гренландскому течению, несущему свои воды из Арктики вдоль берегов Гренландии.
Спецкор “МК” Владимир Чуприн передает с борта научно-исследовательского судна.
Хоть мы и истосковались по земле после столь длительного плавания, но долгожданные берега гренландского мыса Фарвель лично меня не обрадовали. На десятки миль вокруг судна здесь и там в туманной пелене возвышались неприступные ледовые стены айсбергов. Вспомнилась трагическая судьба “Титаника”, который, кстати, столкнулся с таким же айсбергом, образовавшимся из ледников Гренландии…
— Сегодня для судов больше опасен разрозненный крупнобитый лед, а не айсберги, — говорит кандидат физико-математических наук Сергей Писарев. — Если его высота не превышает 20—30 сантиметров над водой, такую льдину могут не заметить радары. И при неожиданном столкновении даже у большого судна возникнут серьезные проблемы.
В этих местах (температура за бортом 2 градуса) близится к концу научная часть нашей экспедиции, и уже в ближайшие дни “Академик Иоффе” ляжет на новый галс, т.е. на другое направление. Мы уже исследовали два течения: Ирмингера и Северо-Атлантическое. В северных широтах Гольфстрим разветвляется на два “рукава”, которые огибают соответственно Исландию и Норвегию. Собраны уникальные научные данные о стоянии вод в разрезе от Англии до Гренландии.
Гренландия — яркая иллюстрация того факта, что климат на планете меняется. Когда этот остров около тысячи лет назад открыли викинги, он утопал в сочных пастбищах, поэтому и назвали его зеленым. Нынче Гренландия покрыта льдами толщиной до 2 км! Говорят, что под их тяжестью остров даже чуть-чуть проседает. “Лишняя” замерзшая вода, накапливаемая в ледниках от постоянных снегопадов, сползает в море в виде айсбергов.
Сергей Писарев о них знает не по учебникам. За его плечами многочисленные научные экспедиции и полярные дрейфующие станции. В общем, “МК” решил взять информацию из первых рук.
— Лед у айсберга пресный или соленый?
— Конечно, пресный, он ведь образован на материковой части. Для питья можно использовать и морские многолетние льды. На 30 см от поверхности там почти не содержится соли.
— Как долго “живут” айсберги в свободном плавании?
— До 5 лет! За сезон айсберг проходит сотни километров. Потом второй, третий… В этих местах имеется сильное Восточно-Гренландское течение, которое оказывает свое влияние на формирование климата. Американские и европейские научные организации постоянно мониторят эти воды.
— Недалеко от нас айсберг высотой метров 10—15. А сколько спрятано под водой?
— Полная толщина составляет не менее 100 метров. Это колоссальный вес. Однажды на Земле Франца Иосифа нужно было расколоть льдину толщиной 3 метра. Мы не пожалели взрывчатки, но у нас ничего не получилось.
— Значит, бороться с айсбергами и подавно бесполезно?
— Зачем с ними бороться? В районе Гренландии они никому не мешают, здесь почти не ходят суда. Потом, за всеми их перемещениями наблюдают со спутников, кораблям передается эта информация. Проблема айсбергов может о себе заявить в Баренцевом и Карском морях, где Россия начинает освоение шельфовых нефтяных и газовых месторождений. При встрече с такими махинами от нефтяных вышек останется только мокрое место. Но бывали случаи осторожной отбуксировки льдин, изменения их курса.
* * *
Айсберги — зрелище очень захватывающее и красивое. Капитан нашего судна Геннадий Посконный не новичок в плавании среди ледяных глыб. Поэтому к огромному айсбергу мы решили близко не приближаться. Льдины тают хоть и очень медленно, но постоянно, и в один прекрасный момент они могут сделать кульбит, перевернуться. В памяти снова всплывает печальная участь “Титаника”. Нет, нет и еще раз нет!
Надо заметить, что к встрече с ледяными берегами Гренландии “Академик Иоффе” подготовился основательно. На главной палубе даже повесили колокол, который моряки зовут рындой. У него в этих туманных местах назначение многоцелевое: звонить при плохой видимости; звонить, если сел на мель; звонить, если снимаемся с якоря…
Вкупе это все называется “бить в рынду”, т.е. сняться с якоря и отправиться в плавание. Однако капитан считает, что и у этих суровых берегов рында просто останется элементом судовой принадлежности.
P.S. В координатах 59 градусов 30 минут северной широты и 40 градусов западной долготы мы попали в сильный циклон, которыми славятся эти широты: 9 баллов по волне и 10 баллов по силе ветра. “Девятый вал” Айвазовского, наверное, отдыхает. Впрочем, настоящие морские волки на судне заверяют, что никакого девятого вала в природе не существует, все это художественный образ. А есть вот какая загадка: при сильном шторме каждая девятая волна оказывается много выше и мощнее предыдущих восьми волн. Среди этих девятых волн, увы, встречаются и волны-убийцы… В общем, точка с вышеупомянутыми координатами двое суток доставляла нам крайние неудобства. Геннадий Посконный (невозмутимый и с трубкой во рту) принимал непростые командирские решения. В частности, временно запретил проведение научных работ нашей экспедиции и даже любые выходы на палубы — чтоб никого не смыло за борт штормовой волной.
