За годы новейшей российской истории в сознании соотечественников прочно укоренилась мысль, что страна наша в космосе больше не господствует. Станцию “Мир” затопили, ракеты падают, спутники теряются... А между тем именно сейчас на орбите царит оживление. Спутниковую группировку наращиваем и даже на Марс замахнулись. О том, что сегодня происходит в “российском космосе”, “МК” рассказал руководитель Федерального космического агентства Анатолий ПЕРМИНОВ.
Кто недоглядел за “Сатаной”
— Анатолий Николаевич, не могу не начать с неприятного: 26 июля на Байконуре ракета “Днепр” РС-20 (у военных она называется “Воевода” и “Сатана”. — Авт.) упала с 18 спутниками из разных стран. В чем причина аварии?
— Причина была установлена сразу: через полторы минуты полета начались нештатные отклонения вектора тяги, изменилась ориентация ракеты в полете. Все допустимые пределы были нарушены, это вызвало аварийную остановку двигателя и прекращение полета. Боевой расчет (его формируем мы и Минобороны), готовивший и запускавший РС-20, отработал безукоризненно. Более того, в ходе подготовки именно этот боевой расчет выявил целый ряд неисправностей по ракете, в результате чего старт перенесли, а саму ракету заменили.
— Тогда получается, что виноват завод-изготовитель. Насколько мне известно, нашу военную “Воеводу-Сатану” превращали в гражданский “Днепр” на Украине…
— Да, РС-20 разработана и изготавливалась украинскими предприятиями: КБ “Южное” — разработчик, “Южмашзавод” — изготовитель. Производство ракеты прекращено с начала 80-х годов, но эти предприятия по договору с нашим Минобороны осуществляют гарантийный и авторский надзор. Доработки РС-20 для выведения космических аппаратов проводятся по заказу МКК “Космотрас” (это российско-украинское предприятие, руководит которым гражданин России, бывший работник Минобщемаша Владимир Андреев). Для того чтобы военная ракета стала гражданской, в ее системе управления необходимо изменить полетное задание. Этим занимается украинское НПО “Хартрон”.
— Кажется, по вине этого “Хартрона” у нас уже случались аварии?
— Да, в прошлом году, когда мы выводили космический аппарат “Криосат”. Полетное задание для конверсионной ракеты “Рокот” было разработано “Хартроном” некорректно, и при запуске произошла авария.
Марс атакуем!
— Перейдем к самому фантастическому, к Марсу!
— Прежде чем реально лететь на Красную планету, нужно на Земле отыграть все возможные ситуации. Идея этого эксперимента — медицинская: исследование особенностей функционирования организма, динамика межличностных взаимоотношений, выход экипажа из моделируемых нештатных ситуаций в условиях длительного пребывания в замкнутом пространстве. Конечно, можно посадить людей в комнату и наблюдать, как они будут себя вести. Но мы решили иначе: создать условия один к одному. Добровольцы в возрасте 25—50 лет проведут 520 дней (а может, и 700 суток) в “корабле”-модуле, полностью имитирующем настоящий космический корабль. Там будет все, кроме, конечно, невесомости. Даже элементы радиации будут. Эксперимент будет проходить в режиме реального времени. Что это значит? Например, я на Земле говорю фразу, а космонавты на Марсе услышат ее через 20 минут. Вот и здесь слова будут “идти” до добровольцев 20 минут. Это только со стороны все кажется легко и просто: ай, какая красота, запустили корабль с людьми, и все нормально… Год назад я чуть с ума не сошел, когда на МКС были проблемы с системами жизнеобеспечения: мы день и ночь занимались этим вопросом. Честно, по напряженности это сложнее, чем боевое дежурство в Вооруженных силах.
— Когда же может состояться реальный полет к Красной планете?
— Я думаю, человечество еще долго не полетит на Марс. Реальный полет состоится не раньше 2030 года.
— Тем не менее различные предприятия космической отрасли уже демонстрируют технику для освоения Марса...
— Да, ведь СССР лелеял эту мечту лет 30 — у России есть технологии. НПО им. Лавочкина, например, делает марсоход.
— А что вообще гонит людей в дальний космос?
— Большинство людей, я думаю, горят желанием найти себе подобных. А вообще человеком всегда движет неизведанное. Речь не только о космосе — Мировой океан манит, льды. Человек горит желанием узнать, что может произойти с ним в той или иной ситуации. В космосе мы хотим найти себе подобных или хоть что-то живое. Уже доказано, что в нашей галактике “братьев по разуму” нет. Но человек верит, что есть, пусть где-то совсем далеко, разумные существа.
В июне мы запустили космический аппарат “Ресурс-ДК-1”, на котором стоит в том числе итальянская научная аппаратура “Памела”, предназначенная для исследования первичных космических лучей. Будут проведены уникальные эксперименты по изучению античастиц, что поможет разгадать тайну происхождения Вселенной!
Мы больше не делаем ведра
— В начале 90-х предприятия, работающие на космос, были вынуждены заниматься конверсией. Многие ли сейчас выпускают бытовую технику?
— Нет, таких осталось очень мало, но все равно большой процент производственных мощностей недозагружен. Продукция гражданского назначения позволяет нам получать нормальную зарплату. Когда доля гособоронзаказа снижается, мы вынуждены выпускать больше “бытовой техники”. Хотя это не совсем верно, наша гражданская продукция теперь профильная, высокотехнологичная. Предприятия сегодня делают то, что требует рынок.
— Например?
— ЦСКБ “Прогресс” — ведущее предприятие ракетно-космического назначения, выпускающее космический корабль “Союз”. Грубо говоря, они ведь могли и ведра выпускать (телевизор для нас — то же ведро), а занялись спутником. Они создали космический аппарат гражданского назначения, тот самый “Ресурс-ДК-1”. Это комплекс дистанционного зондирования Земли. С его помощью можно предсказывать землетрясения, контролировать чрезвычайные ситуации техногенного и природного характера, следить за источниками загрязнения атмосферы, воды и почвы, составлять карты и кадастры природных ресурсов. У него хорошая полоса обзора — 488 км, около 28 км ширина съемки, в сутки он снимает 1 миллион квадратных километров, совершенно не зависит от погоды. В общем, шикарный аппарат.
— Спутник-то, поди, двойного назначения?
— Да, он может быть использован и военными: если надо — “посмотрит” куда-то попристальнее.
— Этот “Ресурс” мы будем продавать за рубеж или оставим “для внутреннего пользования”?
— Ну почему же не будем? Если у нас будут заказы, мы будем продавать снимки, и сам спутник можем сделать кому-то на заказ. Мы же должны зарабатывать деньги. Космический рынок, он очень непостоянный. Россия держит 1-е место на рынке запуска космических аппаратов. Рынок запуска — всего 2,8 млрд. долларов, а вообще космический рынок (связь, зондирование Земли, гидрометеорология и т.д.) — около 20 млрд. Вот туда нам и надо стремиться. А чтобы капитально входить в этот рынок, как раз и нужны такие системы, как “Ресурс”. Т.е. мы должны производить космическую продукцию гражданского назначения, высокорентабельную, конкурентоспособную, пользующуюся спросом во всем мире.
Своих орбит не отдадим ни пяди
— Как у России сегодня обстоят дела на орбите? Мы так и не догнали Америку по количеству спутников?
— Если сравнивать с временами СССР, то у них орбитальная группировка растет, а у нас уменьшается. Но с 2003 года наша стала наращиваться, и к 2015 году на орбите должно находиться 150—160 космических аппаратов. И это будут уже не те аппараты, которые работают сейчас, рассчитанные на 2—3 года. Мы уже делаем спутники, рассчитанные на 7, 10 и даже 15 лет эксплуатации.
— Спутники дистанционного зондирования Земли, гидрометеорологический мониторинг — это касается всех жителей планеты, а у России, оказывается, в этом секторе дела обстоят “не очень”…
— Да, у нас тут был провал. В прошлом году один аппарат “Метеор” запустили, и все. А сейчас у нас на орбите есть уже 3 работающих спутника. Так что оживление налицо.
— Президент России неоднократно говорил о необходимости создания глобальной навигационной спутниковой системы (ГЛОНАСС). В каком она сейчас состоянии?
— На месте не стоим: все крутится, запускается и работает. Система ГЛОНАСС должна на орбите насчитывать 24 космических аппарата. Сейчас реально работает уже 14, группировка постоянно растет. Последние спутники мы запускали в декабре, они все еще проходят различные испытания, и в этом году должны запустить еще три аппарата. Пока мы наращиваем группировку, любой спутник может выйти из строя “по старости”: многие из них были запущены в 2000—2002 гг., срок активной эксплуатации у них был 3 года. Новые спутники смогут служить уже 5—7 лет.
— В этом году должен вступить в строй европейский космический грузовик…
— Да, наконец-то! Он должен был вступить в эксплуатацию еще в прошлом году, но по техническим причинам этого не случилось. Хотя он был уже на стапелях на комплексных испытаниях, но его пришлось снять. Я его видел.
— На что он похож?
— Похож вообще-то на наш грузовик. Мы там кое-чем поучаствовали…
— Так для нас это хорошо или плохо? Не будет ли он конкурентом нашему “Прогрессу”?
— Поскольку шаттлы ограничены в ресурсе, то любой другой корабль для программы МКС — благо. Нагрузка на российские корабли будет, я надеюсь, уменьшаться.
— Но ведь каждый старт для нас — лишние деньги?
— Если старт на коммерческой основе, то да. Но если это международные обязательства, то за счет государства. А денежки-то берутся из общей Федеральной космической программы, и это больно отзывается на создании орбитальной группировки.
— Можем назвать, сколько реально денег не хватает?
— Денег всегда не хватает. Я сознательно не буду озвучивать цифры. Я на защите федеральной космической программы на правительстве сказал: “Дайте хотя бы это”. На что министр Греф ответил: “Да, ваша программа не амбициозная”. И нам под эту реалистическую программу денег дали. Наша задача сейчас сделать то, что спланировано. Мы сегодня склоняемся к кооперации — с Европейским космическим агентством, с Индией и другими странами.
Вообще, космос должен стать локомотивом других отраслей промышленности. Ведь страна может не только на нефти и газе зарабатывать, но и на космосе. Мы просчитали, что вложенный в него рубль дает отдачу в другие отрасли в 29 рублей. Это же неплохо, правильно?
— И все же финансирование наших космических программ далеко от идеала — еще недавно мы были сравнимы с Индией…
— Если судить по количеству денег, то мы на 5-м месте, вслед за США, ЕКА, Японией, Францией. Индию чуть-чуть обогнали. Но мы считаем по-другому: оцениваем уровень бюджетных ассигнований на космическую деятельность. В США выделяется свыше 33 млрд. долларов, Япония, Франция и Китай — свыше 2 млрд., Германия, Индия, Россия, Италия — от 0,5 до 1 млрд.
Мы многого добились. Россия списала все долги США по МКС в прошлом году. Переговоры были похожи на битву — жесточайшие. Мы были должны такую сумму, рассчитываться за которую пришлось бы много лет.
Космонавты будут молодеть
— Вы служили в РВСН и командовали Космическими войсками. Совсем недавно был осуществлен пуск ракеты “Сатана” для продления ресурса. Американцы подсуетились и на этой ракете запустили в космос рекламу какого-то отеля. Это нормально, что страна, для войны с которой и создавались РВСН, оплачивает пуски наших баллистических ракет?
— В этом случае беспокоиться должны американцы, ведь получается, что мы испытание боевой ракетной техники проводим за счет Америки. Я считаю, если какое-то государство оплачивает пуск любого нашего аппарата, это благо, это совершенно нормально.
— В Космических войсках на сегодняшний день только один космонавт, Шаргин. Будет их больше или это совершенно не нужно?
— Это спросите у командующего Поповкина. Но мне кажется, что никакого лимита нет, и мы запустили Шаргина в космос, потому что была такая необходимость. И просто для поднятия престижа КВ. Вообще же у Космических войск другие задачи. Полеты — это мирный космос, а каждый должен заниматься своим делом.
— Я слышала, недавно объявили дополнительный набор в отряд космонавтов.
— Идет обновление, часть людей уходит, нужна молодежь.
— Не связано ли это с тем, что скоро экипаж МКС увеличится в 2 раза?
— И с этим связано. Мы надеемся, что план, подписанный с руководством НАСА, будет выполняться, понадобятся молодые кадры.
— Набор в космонавты будет из ВВС?
— Нет, из разных структур. Хотя, конечно, ВВС — это основа основ, и я по-прежнему считаю, что главные космические кадры должны быть военными летчиками высшего класса. Остальные специалисты различных направлений: все зависит от того, какая научная программа у экипажа. Бортинженеры, которые теперь летают даже командирами экипажа, там может быть и физик, и физик-ядерщик, биолог, специалист по материаловедению.
— А у вас никогда не было такой голубой мечты — самому полететь в космос?
— Была… Но денег не хватает. Быть космонавтом мне правительство не разрешило бы — это выглядело бы как “злоупотребление служебным положением”. Выход остается один — заплатить. Но я же не бизнесмен.
СПРАВКА "МК"
Перминов Анатолий Николаевич — кандидат технических наук, профессор Академии военных наук. Окончил Пермское высшее военное командно-инженерное училище, командный факультет Военной академии им. Дзержинского, Военную академию Генштаба ВС. Проходил службу на различных должностях в Ракетных войсках стратегического назначения, вплоть до начальника Главного штаба РВСН. Был начальником космодрома Плесецк, под его руководством осуществлено более ста запусков космических аппаратов и учебно-боевых пусков межконтинентальных баллистических ракет. В 2001—2004 гг. командовал Космическими войсками РФ.
СПРАВКА "МК"
Сегодня в космической отрасли работает 112 основных предприятий, на которых трудится примерно 250 тыс. человек. Около 30% из них работают в интересах Минобороны. У России осталось три космодрома: Плесецк, Байконур, Свободный.
СПРАВКА "МК"
Мировая орбитальная группировка
1. США — 481 космический аппарат (до 1991 г. — 240)
2. Россия — 96 (до 1991 г. — 138)
3. Япония — 52
4. Европейское космическое агентство — 34
СПРАВКА "МК"
Россия прочно удерживает 1-е место по числу космических стартов и выведенных аппаратов. В 2005 году рост производства в выпуске ракетно-космической продукции военного назначения был рекордным — 28%. Бюджетное финансирование за 2 года выросло с 700 до 900 млн. руб., и рост будет продолжаться.
