У российского бомонда стало модным ездить в Монголию. Когда-то эта страна была нашим другом по соцлагерю.
В магазинах Улан-Батора лежали только советские товары, школьников принимали в пионеры и водили на экскурсии в главный музей страны — музей Ленина. Теперь Монголия обходится без “старших братьев”.
Почему этот край привлекает любителей путешествий и за что Монголию называют краем миллионеров — рассказал “Турклубу” художник Олег КУЛИК, знаток и фанат Монголии.
“В офис хочу!”
— Мы въехали на территорию Монголии ночью на старом советском “уазике” — это основной вид транспорта для туристов. Вдруг слышим шум, топот, гиканье, что-то стукнуло по капоту. Оказалось, мимо нас пронеслись несколько монголов на лошадях. Спрашиваем: “А что они делают ночью в степи?” “Катаются, — ответил гид. — У вас ведь гоняют на машинах по ночной Москве, у нас тоже”. Так я понял, что Монголия — чудесная страна…
Олег был в краю степей и сопок трижды — летом, зимой и осенью. И утверждает, что путешествие сюда не менее экстремально, чем покорение Эвереста.
— Климат очень суровый. Летом изнуряющая жара и пыль, зимой — сильные ветра и морозы минус 50. Нужно носить термобелье, теплые подштанники, комбинезоны, как у альпинистов.
Если летом в степи вам встречается колодец, из него нельзя попить — вода ледяная, сразу заболеешь. Пища для стальных желудков — только “тяжелое” мясо. Монголы не моются, это у них дурной тон, поэтому вопроса: “А где у вас душ?” — никто не поймет. Как-то в жару я решил обтереться влажными салфетками. Разделся по пояс. Вокруг уселись монголы посмотреть, что же я буду делать. Улыбаются, обсуждают что-то. “Говорят: какой же он страшный, белый, волосатый, да еще и вытирается чем-то, наверное, грязный”, — сказал переводчик...
Ночевать приходится либо в машине, либо в палатке. Лучшее место для ночевки — юрта. Там есть печь, правда, от нее такой жар, что сразу покрываешься потом. Только выключишь печку, температура тут же опускается до минус 25 — из-под одеяла носа не высунешь. Вот такая страна контрастов... Из 25 человек нашей группы до конца путешествие выдержали только 6. Однажды один из моих товарищей, работающих в банке, вышел из машины и заплакал: “В офис хочу!”
Скакун вместо “Бентли”
— Все эти трудности стоит пережить ради местных красот, — считает Олег. — Ни заводов, ни дорог, ни линий электропередачи. Только горы, бескрайние луга, речки да огромное количество диких животных. Местные скотоводы кочуют 12 раз в году, пока лошади не съедают всю траву вокруг юрты. Чингисхан говорил: “Я не завоевывал мир, я иду туда, куда идут мои кони”. Весь скарб монголов легко перевозится с места на место, в домах ничего лишнего.
В нищей Монголии все — миллионеры. Там каждый чабан имеет огромные стада баранов, лошадей... Продал часть стада — отправил детей учиться в Англию или Штаты.
Поначалу к такой свободе сложно привыкнуть, а потом понимаешь: вот он — рай. Так, наверное, хотели бы жить все миллионеры. Никаких обязательств, никакого соперничества, распорядка дня. Сел на коня и поскакал куда глаза глядят. Пастухи заняты тем, что ходят друг к другу в гости, на охоту, устраивают ночные скачки. Вместо “Бентли” — скакун, маленький, кривоногий, но очень выносливый. Вместо гольфа — скачки или охота. Человек, привыкший к такой свободе, уже не променяет ее ни на что. Поэтому 90% монгольской молодежи, отучившись в Европе, возвращается домой, женится и продолжает жить, как их предки. Наш образ жизни для них слишком сложен...
В одной семье скотовода мы, к своему удивлению, встретили симпатичную девушку из Швейцарии. Она приехала в Монголию одна, чтобы изучать вымирающее племя оленеводов, живущих в этих краях. Влюбилась в местного водителя и осталась.
Кстати, к сексу в Монголии относятся очень просто. В юрте нет комнат, молодые и старики живут рядом, отделенные друг от друга только сундуками да прочей утварью. Днем в юрту всегда кто-то приходит. Иногда набивается столько народу, что встать некуда, тогда кто-то выходит, уступая место новоприбывшим. В это время в юрте, накрывшись одеялом с головой, спокойно может заниматься любовью какая-нибудь парочка, и никому до них не будет дела.
Как монгольский быт убил европейскую любовь
“Самая большая беда в Монголии — туалеты”, — утверждает мой собеседник.
— Степные кочевники не понимают, зачем справлять нужду в специальном месте, когда вокруг столько места. Даже в Улан-Баторе нередко увидишь картину: из офиса или банка выходит какой-нибудь клерк, снимает штаны и присаживается на газончик.
Зимой ходить в туалет невозможно, все примерзает. У одного участника нашей группы был морозоустойчивый комбинезон с подогревом нижней части, так что мы все, выходя “до ветру”, прижимались к нему, чтобы не замерзнуть. Некоторым туристам даже приходится делать клизмы — так их примораживало…
Я стал свидетелем того, как из-за отсутствия туалета распалась влюбленная пара — немка и француз. Познакомились они в поездке, всю дорогу сидели вместе, ворковали. После очередной экскурсии к жилищам кочевников французу приспичило в туалет. Его, конечно, не было рядом, зато был забор. Но так бестолково построенный между юрт, что обойти его не представлялось возможным. Поплутав, мужик решил сигануть напрямик — через забор. Но, видимо, напряжение его было так сильно, что когда он схватился за край доски и подтянулся — случился конфуз. И все это на глазах ожидающего автобуса. Конечно, гид тут же нашел воду, принесли полотенца, тряпки какие-то, но все равно когда горе-турист вошел в автобус, по салону распространилось характерное амбре. Немка тут же отсела. Так монгольский быт убил зарождающуюся любовь...
Пирожки с начесом
Российским яппи, привыкшим есть в шикарных ресторанах, монгольская кухня кажется жуткой. Мясо здесь просто рубят и кидают в котел, прямо откуда все его и берут. Вместо второго и десерта угощают цаем — смесью зеленого чая, кобыльего молока, жира и соли. Очень сытно и согревает. Но пить жирный кипяток, который к тому же очень воняет, сможет не каждый...
Однажды нас угощали пирожками. Вдруг наш водитель, человек утонченный, побледнел и говорит: “Смотрите, он же волосатый!” И правда, из теста торчал длинный волос. Тогда мы в шутку попросили хозяйку: “А нельзя ли нам пирожок побрить?” Водителя как ветром сдуло.
Алкоголь местные не уважают, пьют обычно кумыс либо арак — легкий алкоголь. Для самых дорогих гостей припрятан местный напиток, градусов под 80...
Ночлег вам предоставит любой монгол, достаточно только сказать “самбайну!” (“здравствуйте!”) и переступить порог. Если на порог наступите — это неуважение к хозяину. За постой принято давать сколько не жалко — жесткой таксы здесь нет.
Как-то мы остановились на ночлег. На наш безнадежный вопрос: “А есть горячая вода?” — хозяин неожиданно ответил: “Есть, только вы за полчаса предупредите, когда хотите принять душ”. Душ оказался деревянной кабинкой без крыши. В назначенное время я вошел в кабинку совершенно голый и увидел, как надо мной, забравшись по лестнице, стоит хозяйский сын с ведром теплой воды наизготовку. “Готовы? Поливаю!” Такой вот сервис. Зато нашим девушкам душевая понравилась — очень уж симпатичным был парень.
Шоу парящих девушек
— Одним из пунктов нашей программы была столица — Улан-Батор, — продолжает Олег. — Местный проводник шепнул нам: “Хотите посмотреть ночную жизнь столицы? Сегодня поедем в лучший клуб”.
Клуб оказался каким-то бывшим советским институтом. Большой зал, огромная стеклянная люстра, старые деревянные столики. Ни танцпола, ни светомузыки. За столиками сидят монголы да старички-европейцы (женщин в клуб не пускают). Вдруг музыка заиграла громче, старички сразу оживились, и откуда-то из-за угла одна за другой вышли молодые монголки. Абсолютно голые, только на ногах — огромные прозрачные туфли на платформе. Бедняжки старались вышагивать, как модели на подиуме.
Зрелище было сюрреалистичным — в полутемном зале платформы были не видны, и казалось, девушки парят над землей. Прошли и скрылись где-то в глубине зала. Через 10 минут история повторилась. И так целый вечер. Мы спросили: “Можно ли дам пригласить за стол?” Нам ответили, что если девушка понравилась, нужно дать ей знак. Танцовщица подсядет к барной стойке и посмотрит на вас. Это сигнал — подходите. Дальше — как договоритесь... Если красавице вы не по вкусу, она не будет даже разговаривать с вами…
У кочевников развлечения более традиционные — скачки и охота.
Дети до 14 лет постоянно соревнуются между собой в скачках. Лошадь для монгола больше чем скот. Грудничков часто кормит кобыла, а сидеть верхом малыши приучаются раньше, чем ходить.
Нас пригласили на праздник — два года как малыши сидят в седле. Из юрты вынесли крохотных детишек. Те уверенно сели на шею лошади, обхватили ее ножками, вцепились пальчиками в гриву и поскакали.
Охотятся в Монголии на волков, оленей, песцов, лис, зайцев — живности в здешних лесах полным полно.
Однажды зимой сидим мы в засаде с напарником — лучшим охотником в округе, ждем, когда загонщик подгонит к нам волка. Я уже замерзаю, сжав в руках камеру, и вдруг на поляну выскакивает волк. Но мой сосед не стреляет, а опускает ружье. “Почему опустил?” — спрашиваю, а он мне на грудь показывает. Вечером переводчик объяснил: “Это был не волк, а бог, у него на груди было белое пятно”. У монголов такие животные считаются священными.
Найти могилу Чингисхана
Монголы — люди очень мягкие, простые, радушные. Лежишь ночью в юрте, а тебе по лицу мягкими сапожками ходят хозяева. Но если серьезно, туристам кочевники очень рады, для них иноземцы — бесплатный театр, посмотреть который сбегаются со всей округи.
Один из пунктов туристического маршрута в Монголии — знаменитая пустыня Гоби. Здесь, по преданию, живут монгольский бог и монгольский дьявол.
Мы были возле места, где, по преданию, живет нечистый. Это высокая гора посреди пустыни Гоби, на вершине всегда лежит снег и дует сильный ветер, к тому же она постоянно скрыта облаками. А вот монгольский бог живет с китайской стороны, в той части пустыни, которую отвоевали у монголов соседи-китайцы.
Монголию очень любят посещать археологи-любители. Одних интересуют останки динозавров, которые здесь в изобилии, другие ищут могилу самого известного монгола — Чингисхана.
По одной из версий, он похоронен под рекой. Соратники знаменитого завоевателя, дабы останки их героя не достались врагам, изменили русло одной из рек (в Монголии они небольшие и узкие), соорудили могильник, а потом вернули реку в прежнее русло. Красивая легенда, правда?
• КАК ДОБРАТЬСЯ: Прямыми авиарейсами до Улан-Батора. Или самолетом до Иркутска, потом автобусом или на джипах до пограничного города Манды. Оттуда — с проводником на “уазиках”, самом распространенном местном транспорте. Джипы стоят гораздо дороже, да и отечественные машины надежнее. Для них в каждом поселке найдутся бензин и запчасти, чего не скажешь об иномарках.
• СКОЛЬКО СТОИТ: Авиаперелет — $600—800. 2—3 недели жизни обойдутся еще в $700. Лучше ехать группой, тогда и машина выйдет дешевле. Основные расходы — на бензин и хорошего проводника ($20 в день). Прокат лошади — $5—10 в день. Рыбалка, охота — по договоренности. За постой в юрте хозяева денег не берут, но туристы тем не менее всегда оставляют деньги или подарки.
• ЧТО ПРИВЕЗТИ: Сапоги с загнутыми носами — из войлока и кожи. Их делают полтора года, зато потом хоть всю жизнь носи, не сносишь. Цена — $70.
Войлочные халаты — цветные с широкими поясами. В них тепло и удобно — отличная одежда для дачи, рыбалки или охоты.
Теплые монгольские шапки, отделанные соболем. Стоят от $20 до 70.
