В субботу Большой зал траурных церемоний Центральной клинической больницы не мог вместить всех желающих проститься с первым зампредом Центробанка Андреем Козловым. В этот какой-то особенно холодный осенний день несколько сотен банкиров, чиновников и друзей убитого терпеливо ждали перед входом. Женщины плакали. Некоторые мужчины тоже, не стесняясь, утирали слезы.
“Туда лучше не ходить — ноги подкашиваются”, — пробормотала, выйдя из зала, хорошо одетая дама, пряча под дорогими очками заплаканные глаза. Возле выхода ждали несколько машин “скорой помощи”.
Говорят, у чиновников такого большого уровня не бывает друзей. Удивительно, но все, кто пришел проститься с Козловым, явно сочувствовали искренне. И больше молчали, даже приветствовали друг друга чаще кивками и рукопожатиями. И только когда ожидание затянулось больше, чем на час, начали негромко переговариваться. Слышались слова “стабилизация Чечни”, “заключение на закон”, “такая потеря!”. Перед телекамерами говорить решались немногие. Глава Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин, который за неделю присутствовал на вторых похоронах, и экс-глава ЦБ Виктор Геращенко вспоминали о покойном как об отличном профессионале и человеке. А глава Центробанка Сергей Игнатьев позднее попросил прощения “за то, что такое вообще могло случиться”.
Присутствующие по большей части соблюдали дресс-код — темные костюмы. Разве что многие мужчины отказались от галстука. А глава экспертного управления президента Аркадий Дворкович прибыл и вовсе в темном свитере.
Цветов было столько, что они попросту не помещались возле гроба. Их периодически выносили охапками, чтобы потом везти на кладбище. Как и венки: от коллег и друзей.
Многие из тех, кто попадал в траурный зал, далеко не отходили — ждали выноса гроба. На жену покойного было страшно смотреть: она крепко держала на коленях маленькую дочку, укутанную с ног до головы в шаль. Наконец, по прошествии более двух часов церемония закончилась. Гроб красного дерева вынесли из здания, заиграл военный духовой оркестр, курсанты вытянулись по команде “смирно!”. И покойного под выстрелы почетного караула повезли на Троекуровское кладбище.
