Там, где не ценят жизнь, нет и уважения к смерти.
Одних покойников хоронят в домовинах красного дерева с последней парижской выставки. Других работники морга выдают в гробах с закрытой крышкой, потому что то, что там лежит, никому нельзя показывать.
О жуткой истории, произошедшей этим летом в городе Тарусе, рассказала в своем письме москвичка Татьяна Годовая.
“Мой сын умер 15 июля. Отдыхал с друзьями в Тарусе Калужской области, упал с высокого дерева и сломал шею… Его друзья позвонили мне поздно вечером, сказали, что Вова в морге. Я помчалась из Москвы в Тарусу. Всю дорогу надеялась: Вова жив. Вот приеду и увижу его. Я не знала, что не увижу его уже никогда. Даже тела…
В три часа ночи наша машина остановилась у закрытых дверей морга. Во дворе никого. Стучала, колотила в дверь, но безуспешно. Тогда поехала в отделение милиции, просидела там до утра, дожидаясь начальника...
Наутро начальник отделения пришел и сообщил, что тело мне выдать не могут, так как нет прокурора. А нет прокурора — нет и санкции на вскрытие. Но вскрытия тоже не будет, так как нет патологоанатома.
— Парень молодой, вдруг криминал? — объяснил он. — Вам без вскрытия не могут тело выдать. Езжайте домой. Завтра к обеду мы вам подготовим справку о смерти.
И я отправилась назад, в Москву…
Весь день собирала его лучшие вещи. Костюм, галстук, носки, рубашку — все в тон. Чтобы и там он был красивым. А к утру вернулась вместе со своей сестрой в Тарусу.
В отделении милиции нам снова сказали: “Патологоанатома нет. Он у нас один на три морга, живет в Серпухове, и дозвониться ему мы не можем”.
Мы пошли в прокуратуру, благо она неподалеку. Заместитель прокурора заверил, что вопрос с патологоанатомом сейчас решится, и отправил нас обратно в отделение.
В отделении выяснилось, что вскрытие будет произведено в Калуге. И теперь надо надо искать машину, чтобы перевезти туда тело. “Перевозки” в морге Тарусы не нашлось. Уже на грани истерики я предложила сама съездить в Серпухов, привезти оттуда патологоанатома и заплатить ему за вскрытие в нерабочий день. В ответ меня спросили: “А может, лучше вы сами перевезете тело в Калугу?”
Машина наконец нашлась. Это была “Газель”, принадлежащая местной фирме ритуальных услуг. Из нее вышел водитель и сказал: “Ищите людей перенести труп. И найдите какие-нибудь тряпки его завернуть, чтобы он не испачкал машину”. У меня случился просто шок, когда я представила, что мой мальчик будет перекатываться по полу… Пошла в магазин и купила простыни, чтобы завернуть моего мальчика. Неужели это нормально — возить тела без “перевозки”?! И чтобы этим занимались родственники?!
Начальник отделения приехал вместе с нами к моргу. Он сказал, что вопрос сейчас решится, позвонил патологоанатому и заверил, что тот сейчас будет. В морг, к сыну, меня не пустили. Женщина в резиновых перчатках, сотрудница морга, сказала: “Постарайтесь побыстрее захоронить. Иначе вы все отравитесь трупным ядом”…
Я тогда не поняла, почему…
После этого нам сказали, что нужно купить не только гроб, покрывало и все необходимое для захоронения, но еще и бутылку водки, и формалин, чтобы привести тело в нормальное состояние. Моя сестра Галина сказала, что завтра возьмет тональный крем.
Мы не знали, что ни водка, ни грим уже не помогут! Мальчик погиб 15 августа. Но уже 17-го тело было невозможно показывать родственникам. Июль был жарким, а сотрудники милиции, которые привезли Вову, просто положили его на лавку в коридоре. И больше его никто не трогал. Тело просто забыли поместить в холодильник!
Мой коллега Александр, который и привез нас с сестрой в Тарусу на своей машине, видел Вову в морге. Тело было черного цвета... Когда патологоанатом Юрий Олейник писал справку, Александр спросил его: почему? И тот ответил, что “какой-то добрый дядя оставил его завернутым в одеяло, и разложение началось практически сразу”.
На следующий день мы поехали забирать Вову. Мне сказали: “Приготовьтесь, ваш ребенок будет в закрытом гробу”.
Я очень просила. Я хотела его увидеть, попрощаться… Но сестра сказала, что на дно гроба положили полиэтилен — тело “потекло”. А санитарка морга Нина Ефремова не смогла одеть мальчика, потому что плоть уже отходила от костей. Все его красивые вещи просто положили сверху и накрыли крышкой.
Из гроба сочился ужасный запах. Санитарка посоветовала купить покрывало и накрыть гроб сверху, чтобы родственники, когда подойдут прощаться, его не почувствовали. И все равно пришлось дополнительно укрыть гроб еловым лапником.
Я не хочу никого наказывать. Не знаю, кто виноват в случившемся. И пишу это письмо с одной-единственной целью — сделайте так, чтобы подобного больше никому не пришлось пережить”.
