Теплое время года — рай для бомжей. Интеллигентная москвичка Светлана Воронцова стала бомжем поневоле. Как и ее десятилетняя дочь Римма. На днях столичный суд выселил мать и дочь с места прописки, из комфортабельной “трешки” в центре города, где остались бабушка Риммы, семья ее тетки и целый выводок животных в отдельной комнате. Теперь Света днями ездит по городу на своей старенькой “Ладе”, а ночью в ней же и спит. Римму приютили знакомые на летней загородной даче — каждое утро мать ни свет ни заря отвозит обессиленного ребенка в московскую школу: полтора часа туда, полтора обратно.
В иной ситуации решение суда можно было бы назвать беспрецедентным, бесчеловечным. Но уж никак не незаконным — новый Жилищный кодекс разрешает проводить на детях и не такие эксперименты. И для столичных судов подобные дела стали уже привычными.
— Кто пустит переночевать, у того ночую, — грустно улыбается Светлана. Кочевая жизнь не способствует цветущему виду. Полгода назад возможности арендовать квартиру мать-одиночка исчерпала: дом, где они с дочкой снимали жилплощадь за 7 тыс. рэ в месяц, решили снести. Постоянной работы у Светы нет и быть не может: график с 9.00 до 18.00 ей заказан, иначе кто будет отвозить-забирать дочку из школы? Девочка и так уже шатается, а если будет ездить общественным транспортом? Поэтому перебивается Воронцова случайными заработками. И так будет до тех пор, пока не решится проблема с жильем. Но надежд на ее решение, увы, нет. Хотя все это, мягко говоря, странно.
Света — коренная москвичка, выросшая в просторной квартире на 5-й улице Ямского Поля. Была там прописана, ее дочь родилась там же. Однако у дочки буквально с пеленок началась астматическая аллергия — из-за большого количества животных, постоянно толкущихся в квартире. Бабушка Риммы, Надежда Пырченко, братьев меньших боготворит: по словам Светланы, она таскала их в квартиру всю жизнь, с улиц и помоек. И в 1997 году Светлана, испугавшись развития болезни дочки, съехала вместе с крохой на съемную квартиру. Несколько лет ничто не предвещало беды. Пока не стало ясно, что платить за аренду квартиры в Москве Свете больше не по силам. И она решила вернуться домой, к маме и сестре, которая к тому времени обзавелась мужем и сыном.
Но дома Свету, мягко говоря, не ждали. Мать и сестра телефонную трубку бросали, а дверь, где предусмотрительно поменяли замки, не открывали. 28 февраля Светлана поехала к матери поговорить, дверь ей не открыли, она вызвала милицию, чтобы зафиксировать факт того, что ее не пускают по месту регистрации. И затем подала в Савеловский суд иск о вселении. Когда Воронцова пришла к участковому ОВД “Беговой”, обнаружилось, что родные уже накатали на нее заявление — мол, она угрожает им физической расправой, невменяема и ее надо изолировать. Тогда Светлана написала ходатайство в отдел опеки и попечительства района Беговой — чтобы тот принял участие в суде и вступился за права ее ребенка. Устно же специалист отдела так и сказала Воронцовой: “Да вы там давно не живете — вас оттуда давно пора выселить!” И согласились защищать права ребенка лишь… по распоряжению суда. 6 апреля Светлана получила ответ на свое ходатайство из органов опеки за подписью главного специалиста по опеке Бондаревой — оказалось, ее дочь не относится к категории детей, нуждающихся в государственной защите. Первое заседание суда было 15 мая — судья дала распоряжение органам опеки произвести обследование спорной жилой площади и прийти в суд как третьей стороне. К следующему заседанию, 26 июня, органы опеки ничего не представили. И сами не пришли. Светлана написала жалобу главе муниципалитета района Беговой г-ну Крюкову. И вот 28 июля опека явилась-таки в суд с весьма странным актом обследования, датированным 20 июня. Где говорится, что если дочь Светланы вселится в квартиру бабушки, это плохо отразится на моральном климате в семье и даже психическом развитии маленького племянника Воронцовой. В следующем акте вообще говорилось, что все животные вывезены на дачу. Впрочем, возможно, что это сейчас и так. Как сообщила нам старшая по дому, Галина Дмитриевна, собаки и кошки жили в этой квартире всегда, а она постоянно видит их отдыхающими на балконе и гуляющими с хозяйкой на улице. И если сейчас животные и перебрались на дачу, то это временно.
Тем временем родственники накатали на Светлану встречное заявление, где потребовали прекратить право пользования жилым помещением Светланы Воронцовой и ее дочери Риммы и снять их с регистрационного учета. И вот 15 сентября суд удовлетворил их требования, выписывая мать и дочь в никуда, — ввиду того, что семьи истцов и ответчиков… не близкие родственники. Тем самым лишив ребенка права не только на проживание, но и на социальные дотации, обслуживание в поликлинике…
…Такие решения суда в последнее время становятся в городе порядком вещей. И это — последствия принятия нового Жилищного кодекса, о которых когда-то предупреждали специалисты по охране детства. Беда Светланы в том, что несколько лет назад, после смерти отца, родные уговорили ее отказаться от доли наследуемого имущества в квартире на улице Ямского Поля. Обещали разменяться. Светлане и в голову не могло прийти, что родные мать и сестра могут ее нагреть. А потом вышел новый ЖК… Так что теперь у Воронцовой и ее дочурки, как не у собственников квартиры, на нее нет абсолютно никаких прав. Но больше всего Света боится, что после такого решения суда ребенка, самое дорогое, что у нее есть в жизни, у нее могут просто отобрать — жить-то ей с ним негде.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей ГОЛОВАНЬ:
— То, что ребенка выселяют на улицу, — абсурд и полное нарушение прав детей. Но с точки зрения Жилищного кодекса все законно. И таких случаев в Москве, к сожалению, становится все больше. Суды, пользуясь статьей 31 ЖК, начали массово удовлетворять иски о выселении детей, если их родители не собственники квартиры и не являются членами семьи собственников. Это звучит дико, но в данном случае закон может посчитать внучку не близкой родственницей бабушки, а дочь — не близкой родственницей матери, если те не ведут общее хозяйство.
Статья 31 существенно нарушает конституционные права граждан, а главное — права детей на жилище. Дети же ведь не могут решить жилищную проблему сами — арендовать квартиру, купить… Мы боролись с этой нормой еще на этапе проекта закона и предупреждали, чем это обернется. Но нам дали понять, что право собственности теперь превыше всего. Даже превыше интересов и прав детей. Такого нет ни в одной цивилизованной стране! Раньше люди теряли жилье, так как втягивались в криминальные сделки, сейчас же их вина в том, что они не являются собственниками жилья, поскольку несколько лет назад, когда они приватизировали квартиру на какого-то члена семьи, не догадывались, чем это может кончиться.
