…Ну где и когда, находясь в России, вы еще услышите “здешние премьеры” Ксенакиса да Булеза, как не в стенах Московской консерватории на очаровательном фестивале современной музыки “Пространство Эдисона Денисова”?
Сейчас за эту музыку уже не дерутся. Никто не восклицает “кто, черт возьми, из нас сумасшедший?!”; подступает ее срок. Не сказать, что Большой зал вчера был полон “до люстр”, но все пришедшие дослушали концерт до конца, несмотря на два антракта по 15 минут (что для консерватории — случай наиредчайший!).
Антракты вызваны чисто технологической необходимостью — разные произведения требовали “нестандартного” размещения инструментов на сцене. То выкати рояль, то закати. То одну арфу подавай, а то целых три. Кстати, изумительная вещь: где, как не на “авангардистах”, можно полюбопытствовать звучанием редких “гостей”-инструментов в стане симфонического оркестра. Вот, например, контрафагот. Помните, в “Репетиции оркестра” Феллини музыкант сетует, что “всю жизнь таскается с этой пукалкой, издающей лишь неприличные звуки”? Или увидеть гигантскую сурдину для тубы — я нарочно сел в первый ряд и подмигивал тубисту на исполнении Notations Булеза: сурдина и вправду для непосвященного напоминает огромную алюминиевую кастрюлю для плова (не в обиду, г-н тубист!).
...Теперь об авторах. За два года до своей кончины (в 1996-м) Эдисон Денисов попадает в страшную автокатастрофу под Москвой. Лобовой удар. Все выясняли тогда — открылся капот у Денисова до удара или во время... Дела давно минувших дней. Потом друзья переправили его во Францию, где он и скончался — как из-за травм, так и из-за поздно обнаруженного рака. Вчера же исполняли его “Колокола в тумане” — тут спасибо НФОРу (оркестру Владимира Спивакова). Что говорить, оркестр блестящий, один из лучших (если не лучший) в стране. Ему по силам было играть “Колокола” не “проходно”, мол, “экзотчина” какая-то, а певуче, искренне, с любопытством художника.
Второе отделение начали с Synaphai Ксенакиса; вывезли “Стейнвей”, солировал Михаил Дубов. Настолько рьяно, что под конец из рояля вылетела какая-то деталь — на память партеру... Кстати, Ксенакис — любимый композитор нынешнего министра культуры г-на Соколова, даже книжку о нем написал (есть в каталоге Ленинки). Напомню в двух словах, что Янис Ксенакис — выходец из богатого и солидного греческого рода — во время Второй мировой участвовал в Сопротивлении. Потерял глаз. Потом бежал во Францию, учился там у Ле Корбюзье и Оливье Мессиана, еще в 50-е зарекомендовав себя как талантливейший математик, архитектор и композитор... По окончании Synaphai галерка — курсанты военного училища — дружно скандировали “браво!”.
Но особым смаком стало финальное исполнение Notations Пьера Булеза. Кстати, НФОРом в этот раз правил известный французский дирижер Даниэль Кавка (оркестранты перешептывались между собой: “Кафка”). Булез еще жив, слава богу. Ему 81 год. Перед Кавкой — все равно как на столе чертежника — лежали огромные листы сложной партитуры. Говорят, сам Булез всегда дирижировал в “подчеркнуто сдержанно-деловой” манере, но разве возможно было без экспрессии вести его Notations? Вот вам этика: закончив, Даниэль дважды поклонился сначала оркестру, а потом уж публике... Которая — невиданное дело — вызывала его на аплодисмент четыре раза!
