Концертный зал “Россия” ждет исполнения смертного приговора, а жизнь между тем продолжается — в ход пошли олимпийские резервы. Именно в спорткомплексы “Олимпийский” да “Лужники” переносят ныне свои звездные мощи российские исполнители. И спрашивается — зачем теперь изводить себя различными диетами, если из этих залов и так ничего не видно? Во всяком случае, Валерия, которая дала в субботу сольный концерт в “Олимпийском”, была на сцене маленькая такая, но голосистая. Не то чтобы сорвала аншлаг, но, учитывая столичную пресыщенность, можно сказать — имела успех.
А перед выступлением Валерия с Пригожиным заехали в китайский ресторанчик — пельменей китайских же поесть. Махнули там водочки, но так — чуть-чуть, для аппетита и настроения. А уж попили — можно и попеть.
На концерт пожаловал дорогой гость — Дима Билан. Дорогой, потому что одет был с иголочки, даже привычный зрителю и сердцу головной убор в виде кепки сменил на шляпу. И вообще старался выглядеть как западное поп-диво. Петь не пел, но букет притащил объемный — не пожадничал. Поздравил, пожелал, помахал и поехал — сперва на день рождения к Ксении Собчак, который девушка решила отметить спустя полмесяца после обозначенной даты, а затем на ТВ — сниматься в очередной программе.
Помимо Билана нашла время зайти посмотреть выступление коллеги и Лариса Долина. Даже на банкет осталась.
Пригожин, радуясь за жену, не забывал про самопиар и рассказывал, как после их совместного участия в проекте “Две звезды” его теперь тоже заказывают на корпоративные вечеринки петь. “Это было твое первое и последнее выступление, ты свою певческую карьеру закончил”, — злилась Валерия. А Пригожин ее урезонивал: “Зато теперь можно цену поднять, заказывают-то одну звезду, а приезжают две!”. Репортер “МК” ехидно интересовалась у Пригожина — “не он ли написал книгу “Исповедь мазохистки”? “Да я бы в жизни такого не сочинил!” — искренне отрекся Иосиф. Прозвучало двусмысленно.
На банкете был и младший сын Валерии — Сеня (старшим детям утром надо было рано вставать, поэтому их не взяли). Таскал сладости и был вполне счастлив.
