Мухтар Май — обычная женщина из бедной пакистанской деревни. На первый взгляд ее история повторяет судьбы тысяч других мусульманских женщин, которые и сегодня, в XXI веке, страдают от средневековых законов, лицемерной морали и издевательств похотливых мужчин. Но об этом не принято говорить вслух: ведь на Востоке слово женщины — совсем не то же самое, что слово мужчины...
Ей было 30 лет, когда группа подонков-односельчан изнасиловала ее на глазах у всей деревни. И никто не посмел сказать слова поперек, потому что изуверы были из богатого рода. После такого унижения женщина не покончила с собой от позора, а начала нелегкую борьбу за справедливость. И вскоре дошла до президента страны, который сурово наказал насильников. Недавно Мухтар Май опубликовала книгу “Запятнанная”, которая вышла в свет на 27 языках мира. “МК” удалось связаться со знаменитой пакистанкой только после нескольких недель поисков: весь последний месяц Мухтар провела в Европе в рамках тура по презентации своей книги.
Долг старшей сестры
А начиналось все в глухой пакистанской деревне Меервала в провинции Синд…
— Никогда не думала, что это могло произойти именно со мной, — начала свой рассказ Мухтар. — Я выросла в крестьянской семье. С мужем я к тому времени развелась и жила в доме отца. Как на старшую дочь на меня возлагалось большинство обязанностей по дому, вдобавок я должна была следить за своими младшими братьями.
Откуда Мухтаран знать, что обычная дружба ее 12-летнего брата Шакура с девочкой по имени Сальма из богатого семейства Мастой обернется для нее трагедией? Семья Татла, к которой принадлежала Мухтар, и клан Мастой долгое время враждовали, но до открытого конфликта дело не доходило. Так продолжалось бы и дальше, если бы мужчины семейства Мастой не воспользовались “удобной” ситуацией, чтобы свести старые счеты со своими врагами.
В июне 2002 года мужчины из клана Мастой объявили на всю деревню о том, что 12-летний Шакур изнасиловал их сестру Сальму. Хотя обвинение не было подтверждено конкретными фактами, в этот же день за мальчиком пришли несколько мужчин, назвавшиеся “посланниками клана Мастой”, и силой увели его в дом старшего брата Сальмы — Абдула Холика. “Брат кричал и вырывался, прося нас не отпускать его, но мы были бессильны что-либо сделать”, — голос Мухтар задрожал, как будто она снова услышала отчаянные крики брата.
В деревне Меервала правда испокон веку была на стороне тех, кто богаче и могущественнее. Пока мальчика пытали, надеясь получить от него подтверждение того, что он обесчестил Сальму, семья Мухтар была вынуждена покорно ждать. Однако ответа со стороны семьи похитителей не последовало, и мать Шакура, Мухтар и еще несколько женщин из семьи Татла отправились в дом Абдула Холика, чтобы на коленях умолять освободить ребенка. Им, разумеется, отказали. Однако вскоре неподалеку от дома, где держали мальчика, старейшинами Мастой был организован народный совет, на котором председательствовал старший мужчина могущественного клана — Фаиз. Он обещал отпустить Шакура лишь в том случае, если за него “попросит прощения” старшая сестра клана Татла. То есть Мухтар Май.
200 свидетелей одного преступления
Толпа из 200 человек, большинство члены клана Мастой, свирепствовала, требуя немедленно наказать семью “обидчика” Сальмы. “Это нельзя назвать судом, поскольку там не было ни одного представителя законной власти, — продолжила Мухтар. — Меня привели на этот совет и прилюдно унизили, оскорбив словами мою семью и меня”. Дальше события развивались стремительно. Согласно традиции ответчик должен был на себе испытать то, что пережил “пострадавший”. Поскольку клан Мастой без суда и следствия признал Шакура виновным в изнасиловании Сальмы, то было решено подвергнуть той же участи и его сестру — Мухтар. Однако члены семьи Татла, выслушав обвинение и приговор, предложили свой выход из трудной ситуации: они решили породниться с кланом Мастой, отдав Мухтар замуж за одного из членов их семьи, а “насильника” Шакура поженить на Сальме. Более того, на случай, если факт изнасилования подтвердился бы законно, семья Татла обещала передать свои земли “пострадавшей” стороне.
Но целью Мастой были совсем не земли давних врагов. Они хотели растоптать противника. “Под дулом пистолета меня отвели в сарай Абдула Холика, — в этом месте рассказ женщины стал сбивчивым. — Меня бросили на грязный пол. Было темно. Вошли хозяин дома, дед Сальмы и еще двое мужчин из семейства Мастой. Они рвали на мне одежду и били. Потом каждый из них сделал то, что у нас называется “зияди”, то есть изнасилование, или “незаконный секс”.
Пока в темном сарае совершалось преступление, толпа из 200 человек стояла на улице, ожидая, чем все закончится.
Хотя традиционно все конфликты в деревне было принято решать на совете старейшин, осознав безвыходность ситуации, отец и дядя Мухтар бросились звать полицию. Но дойдя пешком до полицейского участка, который находится в 13 км от деревни, они рассказали лишь часть правды — о том, что семья Мастой удерживает в своем доме Шакура, обвиняя его в изнасиловании Сальмы. Признаться, что в эти минуты изуверы насилуют их дочь и племянницу, мужчины побоялись, поскольку знали, что могущественное семейство может учинить куда более жестокую расправу над ними самими.
— Полицейские забрали Шакура и увезли в участок для выяснения обстоятельств, — продолжила Мухтар. — Меня же выбросили на улицу, дав только одну рваную майку, чтобы прикрыться.
К тому времени некоторые зеваки уже начали расходиться, но около сотни любопытных все же дождались концовки ужасного спектакля. Они безучастно смотрели, как голая рыдающая девушка бежала от особняка Абдула Холика до своего дома, и никто не посочувствовал ей, не предложил помощи. “Я ненавидела жизнь, ненавидела себя, но больше всего я проклинала своих врагов, — робкий тон Мухтар незаметно превратился в крик. — Все родственники просили меня молчать о случившемся, чтобы люди Мастой сохранили мне жизнь, но мне уже все было безразлично. Легче было умереть, чем жить вот так”. Отчаявшись, Мухтаран пошла в полицию и написала заявление, изложив в подробностях все, что с ней произошло.
Горькая слава
Обычно факт изнасилования в мусульманских странах доказать очень сложно. В культуре, где женщине отведена второстепенная роль, слово мужчины ценится превыше всего, и ему легко убедить судей в своей невиновности, возложив всю вину на девушку, “соблазнившую” его. Однако Мухтар Май в некотором смысле “повезло”: то, что над ней надругались мужчины клана Мастой, могли доказать сотни людей. Первым поддержку женщине оказал местный имам Абдул Разак. Он осудил действия семьи Мастой и предложил Мухтар подать иск на своих обидчиков. Так она и сделала. Когда в дело вмешались муниципальные власти и началось расследование, в ее дом стали приходить не только полицейские, но и представители правозащитных организаций со всего мира. “Я не боялась за свою судьбу, мне хотелось либо умереть, либо отправить своих насильников на эшафот. Важно, что именно в этот момент на мою сторону встали правозащитные организации, которые объяснили, что теперь я должна бороться уже не только за себя, но и за всех девушек, попавших в такую же ситуацию, но замалчивающих свое горе”. Тем временем расследование продолжалось. Дело брата Шакура шло параллельно с делом сестры Мухтар. В следствии возник неожиданный поворот: как выяснилось, обвиняя 12-летнего мальчика из семейства Татла, мужчины из клана Мастой хотели замять слухи о сексуальных домогательствах к нему. Вскоре обидчиков Шакура посадили в тюрьму.
— Все время, пока шло расследование, люди Мастой то угрожали мне, то пытались задобрить отца, предлагая нашей семье земли и скот, — говорит Мухтаран. Остаться в живых женщине помогла только слава, разлетевшаяся по всему миру после публикации статьи о ней в одном из американских изданий. К тому же внимание со стороны международных СМИ не позволило судьям отнестись к Мухтаран несправедливо. В итоге четверых насильников и еще двоих причастных к преступлению мужчин из клана Мастой антитеррористический суд Пакистана (к делу был подключен самый лучший и самый строгий суд) приговорил к смертной казни…
— В том, что случилось со мной, я прежде всего виню неграмотность людей, — продолжила Мухтар. — Поэтому я решила открыть школы для детей.
Деньги на строительство и оснащение учебных заведений частично были взяты из компенсации, взысканной судом с семьи ответчиков, частично — из пожертвований ее сторонников со всего мира. Однако безоблачное время длилось недолго. 3 марта 2005 года семья Мастой, приложив всю свою мощь и богатство, добилась смягчения наказания для своих родственников. Сегодня Мухтар снова живет в страхе, что обидчики выйдут на свободу и убьют ее. “Мне добавляет сил то, что в моих школах уже сейчас учатся 350 ребят”, — с гордостью говорит она, пытаясь казаться оптимисткой.
“Запятнанная”
— Однажды в мой дом в Меервале приехали представители французского издательства OH!Editions с предложением выпустить книгу о моей судьбе, — продолжила рассказ девушка. — Я долго отказывалась от их идеи, ведь я неграмотная. Но в конце концов я поняла, что книга поможет многим женщинам во всем мире избежать того, что случилось со мной, и согласилась помочь издательству. Так появилась на свет моя книга “Запятнанная”. Благодаря ей вы, наверное, и узнали обо мне…
Сейчас Мухтар Май живет в родной деревне и пока переезжать оттуда не собирается, хотя президент Пакистана Первез Мушарраф лично подарил ей особняк в Исламабаде. Дом Мухтар Май находится под постоянной охраной полиции: ее до сих угрожают убить мужчины из клана Мастой и их влиятельные друзья. В свободное от ведения хозяйства время Мухтар получает образование на дому и вместе со своим помощником Насимом Ахтаром ведет сетевой журнал на урду и английском. С помощью онлайн-дневника Мухтар дает советы всем женщинам, оказавшимся в тяжелом положении. Одной из последних ее записей было: “Не сдавайтесь, будьте храбрыми и честными перед собой и всем миром. Никогда не вините свою судьбу в том, что происходит. Боритесь за справедливость и свои права…”
