Премьера — меньше, чем через месяц. Франкоговорящий канадец ливанского происхождения Важди Муавад трудится как режиссер-постановщик над своей же пьесой. В Et cetera его приняли как родного.
Муавад носится по репетиционной сцене, размахивая листами пьесы, и объясняет что-то актерам театра Et cetera. Худрук Александр Калягин, представляя коллегу, называет его пьесу сложной и интересной. Важди скромно смотрит перед собой, поблескивая очками. Ему 39 лет. Он много ставил во Франции и Канаде, писал пьесы, опубликовал роман. Престижные в Европе премии идут одна за другой. Одна из самых известных его постановок — “Леса” — прокатилась по всей Франции. Она вместе с “Побережьем”, по которому Важди снял фильм, и “Пожарами” — части одного большого произведения. К Калягину Важди приезжал три раза. Он предлагал другую пьесу, но руководство театра остановилось на “Пожарах”. Как рассказал продюсер театра Давид Смелянский, во время первой читки присутствующие “пребывали в слезах”.
— Пьеса рассказывает историю, которую и зрители, и персонажи открывают для себя одновременно, — туманно говорит о ней автор.
Работа над спектаклем идет в течение двух с половиной месяцев, “как работают в Европе”. Премьера случится в Дни франкофонии — когда все, что только может говорить по-французски, будет говорить по-французски.
— В русских актерах есть какая-то сумасшедшинка, — говорит Важди. — Когда я увидел их, мне показалось, что передо мной крупные хищники. Они вгрызаются в слова, бросаются в эмоции, загораются всем своим существом… Но я сам из страны, где все чересчур. Настолько, что там постоянно идут войны.
— Что вам нравится из русской классики? — спрашиваю его.
— Ахматова и Достоевский. А в Чехове я увидел свою семью. И понял, что Чехов — самый гениальный ливанский автор!
Муавад носится по репетиционной сцене, размахивая листами пьесы, и объясняет что-то актерам театра Et cetera. Худрук Александр Калягин, представляя коллегу, называет его пьесу сложной и интересной. Важди скромно смотрит перед собой, поблескивая очками. Ему 39 лет. Он много ставил во Франции и Канаде, писал пьесы, опубликовал роман. Престижные в Европе премии идут одна за другой. Одна из самых известных его постановок — “Леса” — прокатилась по всей Франции. Она вместе с “Побережьем”, по которому Важди снял фильм, и “Пожарами” — части одного большого произведения. К Калягину Важди приезжал три раза. Он предлагал другую пьесу, но руководство театра остановилось на “Пожарах”. Как рассказал продюсер театра Давид Смелянский, во время первой читки присутствующие “пребывали в слезах”.
— Пьеса рассказывает историю, которую и зрители, и персонажи открывают для себя одновременно, — туманно говорит о ней автор.
Работа над спектаклем идет в течение двух с половиной месяцев, “как работают в Европе”. Премьера случится в Дни франкофонии — когда все, что только может говорить по-французски, будет говорить по-французски.
— В русских актерах есть какая-то сумасшедшинка, — говорит Важди. — Когда я увидел их, мне показалось, что передо мной крупные хищники. Они вгрызаются в слова, бросаются в эмоции, загораются всем своим существом… Но я сам из страны, где все чересчур. Настолько, что там постоянно идут войны.
— Что вам нравится из русской классики? — спрашиваю его.
— Ахматова и Достоевский. А в Чехове я увидел свою семью. И понял, что Чехов — самый гениальный ливанский автор!
