— С дождем вас! — радостно обнял гардеробщиц в дверях кремлевского дворца Иосиф Кобзон и, тихо напевая что-то, пошел в гримерку. В отличие от него настроение других гостей на дне рождения Бориса Моисеева было прескверным. То ли от того самого дождя со снегом, утопившего столицу, то ли от вечной звездной усталости, то ли просто так, интриги ради...
Звезды от мала до велика, черпая сапогами грязную воду вперемешку со снегом, топали к Боре в Кремль. Журналисты с нескрываемым удовольствием накидывались на них с расспросами о личной жизни. Но в ответ получали по большей части томное и загадочное молчание.
Одним из немногих разговорчивых в тот вечер оказался Александр Буйнов. Правда, все больше он пытался дезориентировать прессу (не дай бог начнут расспрашивать о беременности жены Алены) и хмуро предавался рассуждениям о первой любви и женской сущности и способах обворожения прекрасного пола.
За кулисами только и было разговоров, что о предстоящем “Евровидении”. “Народные” Панайотов с Чумаковым — одни из претендентов на поездку — рассуждали о своих перспективах. Дима Билан с серьезным видом бывалого делился соображениями на этот счет. Правда, некоторые слова, видимо, все от той же усталости, давались ему с трудом. “Мужчина должен казаться непокобелимым... Ой, непоколебимым, — поправлялся Дима и добавлял: — Мужчина ранимее на первый взгляд, чем кажется на самом деле...” И тут, как в подтверждение сказанного, со сцены выпорхнул Боря Моисеев. Именинник принялся жаловаться на собственные штаны и придерживать их, чтобы не упали на пол: “Там такой ветер на сцене! Ужас! Думал, они с меня соскочат!”
Кристина Орбакайте приехала на концерт в новой черной каракулевой шубке и со старым (не в смысле возраста) гражданским мужем Михаилом Земцовым, в обязанности которого, судя по всему, входило распахивание тяжелых кремлевских дверей перед возлюбленной. Не обмолвившись ни словом ни с кем из собравшихся, она прошла на сцену и спела с Борей свой хит. И фраза из ее песни “Губки бантиком, бровки домиком” казалась на дне рождения все молодеющего Бори как нигде уместной.
В том, что с нашим шоу-бизнесом что-то не так, журналистская братия окончательно убедилась, когда приметила у гримерок Лолиту. “Ну, она-то сейчас чего-нибудь выкинет! Не даст со скуки умереть!” — потерли руки папарацци. Не тут-то было. Г-жа Милявская вела себя тише воды, ниже травы: ни тебе горшок с цветком, как в былые времена, схватить, ни тебе юбку задрать, ни тебе в валенки на глазах у всех переобуться. Молча прошмыгнула на сцену, спела дуэтом с Борей, потом закрылась в гримерке, смыла макияж и по-английски убежала домой.
А вот еще не так давно верной спутницы Бори — Людмилы Марковны — за кулисами замечено не было. Парочка не общается уже несколько месяцев. Ссора между звездами произошла, как поговаривают сплетники, после одного из концертов: то ли кто-то кого-то вперед не пропустил, то ли кто-то кому-то нагрубил.
Отсутствие Людмилы Марковны подле Моисеева вполне компенсировали пародировавшие со сцены этот дуэт Владимир Винокур и Елена Воробей. А некогда супруг Гурченко Иосиф Давыдович Кобзон, пребывавший в отличном настроении, наставлял за кулисами молодежь на путь истинный: “Да ни о чем мужчина не думает, когда собирается жениться! Сначала встречаешься с девушкой, думаешь, какая она хорошая. А потом женишься, и оказывается, что она настоящая стерва. Бывает и такое. Но мне повезло — вот я с женой 36 лет вместе, мы до сих пор любим друг друга!”
