Уилл Смит выиграл спор у “МК”

Голливудский актер успел собрать кубик Рубика, пока давал эксклюзивное интервью

  В трагикомедии “В погоне за счастьем” Уилл Смит сыграл необычную для себя роль. Душераздирающую. За такую любой актер мог бы получить номинацию на “Оскар”. Но Уилл Смит почему-то остался без “Оскара”, хотя, без всяких сомнений, его заслужил.
     Но ведь когда человек оптимист — а мистер Смит оптимист, каких поискать, — не “Оскар” главное. О сыне Джадене, с которым он сыграл в одном фильме, о жене Джаде, о детях, работе, о воспитании — Уилл Смит эксклюзивно рассказал “МК” незадолго до премьеры. А заодно на спор собрал кубик Рубика — пока шло интервью.

    
     …И вот плетется он по пыльным улицам Сан-Франциско. В одной руке — странный агрегат, в другой — маленький мальчик, его сын. У него нет дома, нет работы, ему негде ночевать, и вся его надежда — на этот странный агрегат, который он надеется продать. Это — Уилл Смит в новом фильме “В погоне за счастьем”. Таким зритель его еще не видел.
     
     — Ваш герой, Крис Гарднер, все время собирает кубик Рубика. Вы на самом деле умеете его складывать?
     — О да! У вас есть? Подождите, у меня есть. Как раз к концу интервью управлюсь.
     — Да, давайте…
     — Так, это повернуть сюда, это сюда… Нет, я действительно хочу, чтобы вы знали, что я не жульничал во время съемок, а собрал все сам.
     — Вам это действительно так важно?
     — Моему герою нужно было начать свою карьеру с нуля, ведь у него ничего не было, даже дома. Мне же нужно было хотя бы научиться собирать кубик, а не играть, будто я его собираю. Конечно, это не принципиально, но все же тонкая грань между игрой и подлинностью существует, и мне хотелось, чтобы она была как можно меньше заметна. Вы же чувствуете, когда видите в кино доктора... Вы ведь понимаете, когда он держит иглу в руке, — играет он, будто зашивает рану, или действительно знает, как это делается.
     — И много времени у вас заняло изучение кубика?
     — Да нет. Давайте посчитаем: ну, где-то шесть дней — двухчасовые уроки и потом еще где-то часов сорок восемь самостоятельной практики — и я сумел собирать его сам!
     — С сыном на площадке, наверное, было еще сложней…
     — Да, очень. Но когда мне в голову втемяшится какая-нибудь идея, я становлюсь одержимым ею. Тогда я просто не могу оставить окружающих в покое — мне надо, чтобы все было по-моему. И представьте: у меня появилась возможность оказаться со своим сыном на съемочной площадке, обучить его азам профессии. В общем, я стал его учителем и партнером по площадке, а Джада, моя жена, осталась ему мамой и папой заодно. И вот во время перерыва режиссер Габриель Муччино замечает, что я что-то шепчу сыну — делай так и вот так, ну вы понимаете… И Габриель сказал: “Эй, тебе вообще-то стоит беспокоиться о своей игре, а мне позволь позаботиться о Джадене! Да и вообще, ты кто такой, ты еще не сыграл ни одной великой роли, ну чему ты можешь научить сына?” (Смеется.)
     Так и получилось, что я доверился Габриелю. У него тоже есть сын, наши дети — погодки, так что у него достаточный опыт общения с ребятней. Кроме того, Габриель — удивительно тонко чувствующий человек, а это именно то, что нужно для общения с Джаденом, потому что он — очень чувствительный мальчик. Он из тех, кто боится темноты, и ты всегда должен следить за тем, чтобы он не увидел по телевизору фильм ужасов, иначе ему будут сниться кошмары.
     — И какое впечатление осталось у Джадена после съемок?
     — Как это ни удивительно, но он очень четко отделяет реальность от вымысла, от того, что происходит на съемочной площадке. У нас ведь актерская семья. И начиная с года он всегда был в поле зрения камеры — его снимали, фотографировали. Сложность была одна: он еще ребенок, и ему очень трудно контролировать себя в каких-то по-настоящему эмоциональных сценах. Конечно, мне было невероятно приятно обнимать его во время съемок — когда еще в жизни у меня будет на это время, да и он взрослеет, — но все же после каждой такой сцены нам нужно было некоторое время, чтобы вернуться в свое обычное состояние. А уже если по сценарию он должен был плакать, то он плакал по-настоящему… Команды “Мотор!” и “Стоп!” для него ничего не значат. Как-то после сцены, где он должен был плакать, я ему сказал: “Послушай, ты великолепно сыграл! И когда-нибудь ты повзрослеешь и научишься контролировать свои эмоции, и тебе будет гораздо проще. Но сейчас ты просто блестяще сыграл, ты прекрасный актер”. А знаете, что он мне ответил со слезами на глазах? “Ага, а можно я тогда буду играть в комедиях?” (Хохочет.)
     — Родственные связи не мешали?
     — К счастью, мы играли отца и сына, а не чужих людей, так что нам, конечно, это скорее помогало, потому что мне не приходилось вести себя как-то иначе, чем то, к чему Джаден привык. Мы ведь не играли чужих и незнакомых людей. Так что между командами “Мотор!” и “Снято!” я чувствовал себя весьма комфортно, я был отцом. Правда, были сложности после команды “Снято!” — мне все время хотелось поучить его. Но Джада была всегда рядом и контролировала меня, чтобы я не переходил границы разумного. Так что на съемках мне было очень, очень легко. Я с удовольствием вспоминаю эти три недели.
     — Но как же все-таки вы вообще решились подвергнуть сына такому стрессу, как съемки?
     — Мы очень долго это обсуждали дома, поверьте. Конечно, мы должны были быть максимально внимательны к его страхам. И, конечно, мы должны были быть уверены, что Джаден окажется в хорошей компании на площадке. Конечно, это совершенно не означает, что другие наши дети сделаны из стали. (Смеется.) И к ним мы так же внимательны, но Джаден как бы объединяет все их эмоции. Так что мы должны быть абсолютно уверены, что передаем сына в хорошие руки.
     Габриель позвонил мне и очень взволнованным голосом заявил: “Мы посмотрели триста детей, и ты знаешь, мне нужен только твой сын!” Мы думали три недели. Джаден — очень одаренный мальчик. Моя мама, его бабушка, говорит про него: “У него старая душа”. Встретив нового человека, он чувствует его абсолютно. И ему не нужно играть, он просто перемещает свои эмоции в пространство сюжета, это совершенно другое, он проживает все. И что самое удивительное для меня — он абсолютно свободен! Взрослые, знаменитые актеры достигают этого через много лет, и ты чувствуешь свет, который идет от них, когда включается камера, и тебя это потрясает. Знаете, бывает, во время дубля кто-то зашумит, и ты останавливаешься, сбиваешься, а Джаден — нет. Он любопытный, как все дети, посмотрит, узнает, откуда шум, и вновь включается в сцену, будто ничего не случилось. Посмотрев на то, как он играет, я совершенно изменил свои представления об актерской профессии.
     — А то, что сын наблюдал за вашей игрой, вас не смущало?
     — О нет! Его же это только смешило. Как ему нравилось, когда Габриель давал мне указания, а ему нет! У него было такое выражение лица, будто он выиграл, победил! Мой старший сын совсем иначе ко мне относится, у него комплекс супермена по отношению ко мне, он считает, что мне под силу все! Он смотрит на меня, и у него в глазах можно прочитать: “Чувак, ну как же мне жить с этим, как мне тебя переплюнуть?” У Джадена совсем иное: “О, Господи, только зря потратил время…” (Смеется.)
     — У вас трое детей, и у каждого свой характер…
     — Мой старший сын не доставлял никогда никаких хлопот. Что такое проблемы, мы узнали с нашей младшей дочерью, Уиллоу. Ей пять, она еще совсем ребенок, и она всегда стремится быть в центре внимания. Джаден совсем не такой, всем прочим он предпочитает компанию своих друзей, и ему точно никто не нужен. А Уиллоу нужно внимание, она хочет быть перед камерами. На шоу Опры Уинфри она, увидев, что Джаден ушел, тоже захотела уйти. Но не просто так — она специально попросила Опру ее представить и только тогда ушла.

* * *

    — Что для вас главное в фильме “В погоне за счастьем”?
     — Как обычно построены такие фильмы? В них есть жизнь, свобода и счастье. Но в жизни ведь не так, правда? В жизни есть погоня за счастьем, а когда есть погоня, есть действие, есть что играть. Потом, мне очень импонирует главный герой — Крис Гарнер, афроамериканец, который отправился за своей американской мечтой и поймал-таки ее. И эта его идея, эта удача, она вплетена в ткань повествования. Был когда-то такой старый фильм, главной идеей которого было то, что на самом деле существуют лишь те вещи, которых человек страстно желает достичь. С Крисом так же — он страстно мечтал о деле, шел к своей мечте, создал ее сам. Его главная идея — существует только то, о чем мечтаешь, а если ты не веришь во что-то, это становится невозможным. У него в голове сидела идея управлять Вселенной. И он осуществил ее. Я всегда — вы не поверите, всегда — знал это, но мне никогда не хватало слов, чтобы выразить. Вы ведь наверняка заметили, что в фильме не поднимается тема расизма. Хотя в финале Крис говорит, что, оглядываясь назад, возможно, причиной его бед было отношение к его цвету кожи. Но ведь он не думал об этом и просто искал выход из сложившейся ситуации, не давал себе спуску, не искал оправданий, искал другие пути — и находил их!.. И я только недавно сообразил, буквально пару недель назад, знаете что? В желании быть реалистом — прямая дорога к посредственности. Правильно? Так почему, черт бы вас побрал, вы стремитесь к реалистичности? Эйнштейн, Томас Эдисон, Леонардо не были реалистами. Так почему же вы этого хотите?
     — Ну что же, наше время истекло, спасибо вам за интервью…
     — О нет. Подождите, я должен его собрать. Обычно это занимает минуты две — не больше. Сейчас... Я просто не хочу, чтобы люди думали, будто я пудрил вам и им мозги. Я действительно умею собирать кубик Рубика!

О ФИЛЬМЕ

     У Криса Гарнера вся жизнь — сплошной облом. Он торговец — не без таланта, но без удачи. Весьма успешно продает медицинские сканеры, но денег ему это не приносит. У него есть маленький сын и жена, которая устала жить в трущобах и верить в то, что когда-нибудь они выберутся из нищеты и заживут счастливо в большом доме. И однажды она уходит от Криса. Уезжает в другой город, доверив ему сына. Но Крис лишается квартиры, оказывается сначала в ночлежке, а после и вовсе ночует в вокзальном туалете.
     Но все эти страсти нужны для того лишь, чтобы показать, что погоня за счастьем в данном случае увенчалась успехом. Через невероятные тернии Крис получает желанную работу на бирже и становится сначала просто состоятельным человеком, а после миллионером. Но зритель об этом узнает лишь из финальных титров. Кстати, в основе фильма — история многомиллионного состояния реального Криса Гарнера, пережившего похожие события в начале 80-х прошлого века.

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру