Мальчик катит по паркету новый грузовик. Машина такая большая, что в ее кузове помещаются и одноухий заяц, и кукла без головы. Она с трудом въезжает под венский стул: там у нее гараж…
Годы прошли, мальчик давно стал толстым и лысым, и стула венского того нет, и зайца. И только грузовик, потрепанный, поцарапанный, но непобежденный, пережил всех и теперь красуется за стеклянной витриной коллекционера.
— Это один из самых старых и любимых моих экспонатов, — Олег Геннадиевич ласково берет машину в руки (“Фамилию?! Нет-нет! Мы будем говорить не обо мне, а только об игрушках!”). — Тяжеленький — килограмма на четыре! Это “СиМ-5”, выпущенный заводом “Серп и молот” в 1946 году. Между прочим, раньше не было игрушечных заводов, за исключением Московского завода механической игрушки. А машины и куклы выпускали обычные предприятия по разнарядке...
Магазинчику советской игрушки всего полтора года. Причем изначально он задумывался как небольшой выставочный зал.
— Я так и планировал — три месяца экспонировать машины, три месяца — механические игрушки, солдатиков и так далее. У меня дома они даже в гараже хранятся! — говорит Олег Геннадиевич. — Но аренда дорогая. Приходится продавать. Правда, на самые любимые игрушки я ставлю такие ценники, чтобы и в голову никому не пришло их спрашивать!
Бок о бок с “СиМом” красуется ярко-алая пожарная машина.
— Тоже очень старая игрушка, ко мне в руки она попала полностью ржавая. — Коллекционер звякает колокольчиком над кабиной. — Ее очистили пескоструйкой, покрасили. В таком виде, к сожалению, до нашего времени игрушки доживают редко...
В витринах — пистолеты, чебурашки, холодильник “Москвич”… Нашелся и деревянный конструктор — послевоенная мечта моей мамы. Обнаружились огромные разноцветные солдатики, которыми играл мой брат. А в коробке, заваленной пластмассовыми ковбоями и индейцами на подставочках, мы откопали покусанный детскими зубами самолетик — красный бомбардировщик за 70 коп.
— Интересно, современные игрушки тоже когда-то будут коллекционировать? Может, стоит сохранить парочку самых уродливых бэтменов для потомков?
— Все дело в редкости. У современной игрушки масштабы производства совсем другие. А раньше одной куклой играло несколько поколений. Игрушки приходили в негодность — и их выкидывали.
Но некоторые предметы невозможно представить на свалке. Они могли обретаться только в обстановке величественной сталинской квартиры. Прежде всего это железные дороги. Их у Олега Геннадиевича несколько, плюс действующий макет станции “Пионерская” и пара больших железнодорожных мостов.
Самые старые экспонаты — пара солдатиков 1907 года. Один из самых редких — довоенный Дед Мороз в ушанке. А самый странный, на мой взгляд, — маленькая водокачка. Наливаешь в нее воду, качаешь за рычаг, и вода течет. Мне это напомнило бессмысленную, но прекрасную игрушку моего детства, “сверкалочку”: там надо было двигать ручку и во все стороны летели искры.
— Может, и бессмысленная, — коллекционер улыбается и ставит водокачку обратно в витрину. — Только мно-огие хотят ее получить!
— А как к вам вообще попадают старые игрушки?
— Я начал коллекционировать на спор. Не помню уже, о какой конкретно игрушке зашел разговор, но я сказал, что смогу ее разыскать. Вот и разыскиваю их с тех пор… И на барахолках, и по объявлению, на сайтах что-то нахожу.
Покрутив большого пупса — с таким голышом играли все советские девочки, — я поинтересовалась, чем играл в детстве сам Олег Геннадиевич.
— Да не было у меня почти игрушек-то. Солдатики, конечно. И еще огромный ЗиМ-конструктор. Это была машина, но ее можно было собирать. Тяжеленная! Материала тогда не жалели.
— А бывает, что в гостях увидите что-то и просите?
— Бывает. Но очень уж трудно выпросить. Обычно мне отвечают: “Самим надо!”
