Лидия Кузнецова, выйдя на пенсию, чувствовала, что как-то обделяют ее с выплатой денег. Взялась за расчеты и ахнула — ошибочка вышла! Недокладывают! В индивидуальный коэффициент пенсионера (ИКП), по которому рассчитывается пенсия, вкралась неточность, чего не захотел заметить Верховный суд РФ. Зато заметил международный суд в Страсбурге, до которого и достучалась Кузнецова. Теперь она при деньгах.
Общеизвестно, что по числу обращений граждан в Европейский суд Россия занимает одно из первых мест. Жалуются россияне на свою родину в основном из-за очевидной “подневольности” отечественных судов. А вот иск серпуховской пенсионерки Лидии Кузнецовой, рассмотренный и удовлетворенный в Страсбурге, выбивается из общего ряда своей нетипичностью. Пенсионерка Кузнецова уличила государственные органы России в юридической некомпетентности с помощью международного суда.
Кто-то из служащих министерства допустил грубую ошибку (с умыслом или без) в трактовке расчета ИКП (индивидуальный коэффициент пенсионера), ошибкой в неблаговидных целях воспользовался Пенсионный фонд, “ляпсус” с арифметикой, обделявший и без того нищих российских пенсионеров, дважды поднялся на уровень Верховного суда РФ. А когда высшая инстанция и во второй раз попыталась “замять” казус с очень выгодным просчетом, дело ушло на обсуждение в Европейский суд по правам человека.
Эта история в очередной раз обнажила истинные приоритеты политики нашего государства: в то время как в других развитых странах государственный институт служит на благо обществу, у нас интересы этого самого общества и “государства” часто имеют столько же общего, как у разбойника и жертвы на большой дороге.
Что подсказывает интуиция?
С 1998 по 2002 год в России начисление пенсии по старости происходило с применением ИКП, который определялся путем умножения размера пенсии в процентах (55% за достижение пенсионного возраста плюс по одному проценту за каждый свыше отработанный год) на отношение среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячному заработку в среднем по стране. При этом законодатель установил, что ИКП, получившийся в результате вычислений, не может быть выше 0,7 — в целях, так сказать, экономии бюджета.
Юридические “ножницы” породили “Рекомендации” по реализации норм об ИКП, “спущенные” низовым органам еще до того, как закон вступил в силу. Эти рекомендации, за подписями министра труда и социального развития РФ и председателя правления Пенсионного фонда РФ, внесли довольно существенную лепту в понижение уровня жизни всех российских пенсионеров.
Вот цитата из Федерального закона №113-ФЗ: “Индивидуальный коэффициент пенсионера, определенный частью четвертой ст. 1 настоящего ФЗ, ограничивающий отношение среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране, устанавливается в размере 0,7”. Составители “Рекомендаций” решили, что ограничение 0,7 относится к словосочетанию “отношение среднемесячного заработка пенсионера к среднемесячной заработной плате в стране”. В результате каждый пенсионер, пенсию которого рассчитывают с применением ИКП, с 1 февраля 1998 года недополучает от 100 до 350 рублей, в зависимости от личных показателей трудового стажа и заработной платы.
— Разница между ИКП, который следовало рассчитать, и ИКП, который рассчитали, оказалась существенной: российские граждане с тех пор недополучают порядка 40% пенсий, — комментируют юристы.
У тебя нет денег, чтобы перезанять?
Не нужно недооценивать способности народа: пенсионеры заволновались и обратились в Верховный суд. На их сторону встала Госдума, издав постановление от 17 марта 1999 года, где было указано на неправомерность вольного толкования законодательных норм, искажающих их смысл. Верховный суд признал незаконными “Рекомендации” Минтруда и отменил их…
Однако в том же году на свет появились новые разъяснения, изложенные в Постановлении Министерства труда и социального развития РФ №54. Текст этого постановления практически полностью воспроизвел точку зрения, отраженную в отмененных рекомендациях. Аналогия с законом Мерфи: каждая новая рекомендация порождает новые проблемы.
На основании решения Верховного суда пенсионеры десятками тысяч пошли в суды по месту жительства отсуживать себе недоплаченную часть пенсий. И суды по прецеденту выносили решения в их пользу. Кассационная инстанция, казалось бы, поставила последнюю точку в “деле о пенсиях”.
Но не тут-то было. У руководства Пенсионного фонда сработал известный инстинкт, сформулированный мультяшной Масяней: “У тебя нет денег, чтобы перезанять, чтобы переотдать?” Это же если делать перерасчет всем обманутым пенсионерам — никаких капиталов не хватит. Тем более что Пенсионный фонд к тому времени отрапортовал о 20% экономии, построил новые здания и закупил современные компьютеры…
А безвыходных ситуаций, когда не хочется отдавать долги, не бывает.
На деле Кузнецовой это отразилось так: 16 июня 2000 года, когда решение уже вступило в законную силу и деньги должны были взыскиваться с Пенсионного фонда через службу судебных исполнителей, фонд вдруг подал заявление о пересмотре “по вновь открывшимся обстоятельствам”.
Шире надо думать!
Под этими “обстоятельствами” указывалось совершенно другое решение Верховного суда РФ по совершенно другому спору между совершенно иными лицами в отношении “Рекомендаций”, которые уже были признаны незаконными Верховным судом ранее (!).
Оказывается, в августе 2000 года Президиум Верховного суда РФ рассмотрел гражданское дело по жалобам представителей Протвинского городского совета ветеранов с жалобой на новую инструкцию Минтруда (Постановление №54), фактически повторно “узаконившую” незаконный перерасчет пенсий. Протвинские пенсионеры наивно решили, что смогут бороться с государственной машиной без сведущего адвоката, опираясь только на осознание собственной правоты. Решением Верховного суда Российской Федерации в удовлетворении жалобы им было отказано. То есть Верховный суд РФ беспринципно создал необходимый прецедент, укрепив тем самым безграмотные доводы Минтруда и подчиненных ему органов.
В региональных судах тут же “закипела работа”: отменялись и пересматривались ранее принятые в пользу пенсионеров решения. Пенсионеры подавали на кассацию. Но и кассационная инстанция наших судов благополучно оставляла в силе противозаконные вердикты!
Напрасно пенсионеры и их защитники взывали к голосу рассудка, утверждая, что их безбожно грабят, да еще прикрываются при этом законом. Суд искусственно усложнял ситуацию. И делал фантастические выводы: “Правовое значение термина “ИКП”, приведенного в ст. 1 Закона, не тождественно термину “ИКП”, использованному в ст. 4 этого же Закона”.
Одно яйцо можно высидеть дважды!
Однако по порядку. В апреле 2000 года серпуховский суд вынес решение в пользу серпуховчанки пенсионерки Кузнецовой, подтвердив, что Пенсионный фонд действительно занизил ее ИКП. Пенсионный фонд подал кассационную жалобу, которую Мособлсуд отклонил. Решение вступило в законную силу.
Судебные приставы, которые должны были в пользу пенсионерки взыскать недоплаченные ей деньги, бездействовали в течение четырех месяцев, вплоть до отмены апрельского решения суда по заявлению УПФР. Лидия Кузнецова решила обратиться в Европейский суд.
В феврале 2001 года серпуховский юрист и правозащитник Игорь Огородников составил от ее имени петицию в Страсбург. В течение нескольких месяцев шла переписка с русскоязычными референтами, пытавшимися разубедить Кузнецову и отговорить ее вступать в тяжбу с Российской Федерацией (обычный барьер — тенденция последних лет такова, что суд в Страсбурге просто завален жалобами россиян). Однако юрист эту преграду преодолел. На рассмотрение вопроса о приемлемости жалобы в Европейском суде ушло почти пять лет.
— Наша жалоба касалась нарушения трех статей Европейской конвенции о правах человека: нарушение права на справедливое судебное разбирательство, на эффективное средство правовой защиты и на нарушение права неприкосновенности собственности, гарантированного ст. 1 Протокола Европейской конвенции, — рассказывает Лидия Кузнецова. — Дело в том, что Европейский суд расценивает суммы, присужденные по суду, если его решение вступило в законную силу, как собственность истца, независимо от того, получил он эти суммы или нет.
Еще два года ушло на обмен позициями с аппаратом экс-представителя России в Европейском суде Павла Лаптева. В конце концов суд все же вынес решение и удовлетворил иск Лидии Кузнецовой в части нарушения права на справедливый суд и в части нарушения неприкосновенности права собственности.
С государства в пользу серпуховской пенсионерки должен быть взыскан моральный и материальный вред (около ста тысяч недоплаченных рублей за период с 2000 по 2007 год), а заодно компенсация судебных расходов на адвоката, которые были оплачены Советом Европы по ходатайству Кузнецовой.
А само решение Европейского суда по правам человека является основанием для пересмотра всех дел российских пенсионеров в обратную сторону “по вновь открывшимся обстоятельствам”, но теперь уж точно — в их пользу.
