Артист, пародист, хулиган Михаил Грушевский долго оставался сам-себе-режиссером. Пока не поселился под одной крышей с режиссером профессиональным. Ирина Миронова, известный клипмейкер, “поймавшая” в свою камеру едва ли не всех российских звезд, теперь режиссирует и его жизнь. В главном фильме супруги у Грушевского сразу две роли: мужа и отца. Отца главной героини — прелестной пятилетней барышни по имени Дарья.
— Михаил, вы ведь долго в холостяках проходили?
— Да, прилично, 36 лет мне было, когда я прервал свой холостой стаж.
— И что, старого холостяка не напугала весть о том, что он станет отцом?
— Да нет, наоборот. Чувство ответственности меня мобилизовало. Но не придавило. Могу даже признаться вам: я считаю, мне просто повезло, что сразу после свадьбы мы узнали, что ждем ребенка. Думаю, если б я просто женился, и мы бы жили только друг для друга — такой, знаете, безответственной жизнью. А после каких-нибудь разногласий и ссор, может быть, я и решил бы, что спокойнее жить одному. Так что рождение ребенка, думаю, сохранило наш брак.
— Быстро привыкли к новому статусу?
— Сейчас кажется, что быстро. Наверное, это было не так, наверное, я преувеличиваю свои заслуги. Вспоминаю тот период, первые месяцев пять беременности жены — очень непростое для меня время было.
— Почему же?
— Ну, наверное, вы правильно подметили — я не понимал, как это все будет, немножко не находил себе места в этой конструкции. Нервозность определенная была: какая у меня роль в этом “треугольнике”? Но потом как-то само собой все выстроилось.
— Я-то вспоминаю, как супруга ваша говорила: “Миша ходил окрыленный, чуть не до потолка прыгал, восклицал: я накуплю ей целую квартиру игрушек!..”
— Кстати, что касается игрушек, примерно так и получилось — с игрушками у Дарьи перебоя не возникает. Хотя сейчас мы уже решили, что, пожалуй, пора бы и построже на этот процесс взглянуть.
— Потому что игрушки дочери уже выселяют вас из собственной квартиры?
— Не совсем так, конечно, но их стало уж очень много.
— И вы сможете отказать? Даже если дочка будет хлопать ресницами и жалобно скулить: папа, ну последний разочек?
— Нет, она так не говорит: последний раз. У нее есть гениальная фраза. Когда ей говоришь: “Даша, ну у тебя уже так много игрушек”, она отвечает: “Мне кажется, надо бы еще одну подбавить”. Ну невозможно — есть у нее какие-то приемы, против которых папа бессилен.
— Мне кажется, вы такой папа, из которого только веревки и вить…
— Боюсь, что есть правда в ваших словах. Но я стараюсь: надуваю щеки, пытаюсь казаться строгим.
— Дарья Михайловна пользуется вашими слабостями?
— В принципе она меня побаивается. То есть бывают моменты, когда Даша понимает, что не стоит совсем уж идти напролом. Но тогда она использует челночную дипломатию, идет на аудиенцию к маме, может через нее пролоббировать вопрос. Или может включить свое детское обаяние. А потом подбросить — как бы невинно и невзначай — интересующую ее тему.
— А вы можете прикрикнуть так, что дочка просто потеряет дар речи?
— Да, могу. Заставляю себя. И надеюсь, что хоть иногда это производит впечатление.
— У вас есть какое-то слово заветное, которое обычно оказывается последним в споре?
— Такого слова нет. Есть ключевой момент — когда я называю ее Дарья.
— Это когда все Дашеньки-Дашулечки заканчиваются?
— Ну да, она сразу как-то мобилизуется. Но вообще мы стараемся почаще напоминать ей, что она Дарья, а не какая-то там малолетняя Дашулька… Мы сразу для себя решили, что мы не психические родители, то есть стараемся и отказывать тоже. Мне очень нравится формула, которую Ирина когда-то озвучила, — что у ребенка должно быть совершенно четкое ощущение, что он живет в полной любви и что действительно родители для него сделают все. Но при этом любовь эта не должна переходить какую-то грань и становиться психически-истерической. Я видел, как со стороны выглядят такие психически влюбленные родители. Боюсь, что это не очень хорошо для ребенка. Скажем, когда у Даши был день рождения — ей 5 лет исполнилось в июне, — мы долго думали, как это дело отметить. И решили не просто сделать дочери подарок, вещь какую-то преподнести — мы к ней в детский сад пригласили артистов с детским спектаклем. Ну, чтобы это все-таки был праздник не личный, не эгоистический, а для всех детей, с которыми она дружит, с которыми проводит время. Мне кажется, это важно.
— Значит, не боитесь, что вырастет эгоистка?
— Именно боимся…
— Так если боитесь, родите второго.
— А-а… Хорошая мысль… Не знаю, к чему сейчас скажу, я просто недавно отметил для себя такой интересный момент — отличие отношения к маме и к папе. Вот когда дочка случайно делает маме больно и понимает это — она плачет. А если делает больно папе — то хохочет. И вообще, у нее сейчас такое интересное время, она много размышляет, философствует. Например, спрашивает меня иногда: “Папочка, а скажи мне, почему ты такой смешной?”
— Нашли уже ответ?
— Я пытаюсь объяснить ей, но пока придумал лишь циничный ответ: потому что я на этом деньги зарабатываю.
— Она это уже понимает?
— Примерно понимает, она бывала уже несколько раз со мной на выступлениях, ей нравится сам процесс — когда папа стоит, что-то говорит, а все хохочут.
— Но дочку-то вы можете рассмешить?
— Да я ее все время смешу. Даже когда капризничает. Есть очень хороший прием, на который она реагирует всегда, — только начинает вредничать-капризничать, я ей говорю: хочешь, я тебе покажу, как ты это сказала?
Она тут же забывает про то, что собиралась поплакать, глаза вылупит: покажи, папочка. Я изображаю — и она дико хохочет.
— А свои рабочие шутки-остроты на Даше проверяете?
— Нет, ну это не гуманно. Вот что гуманно — она обожает Ирины клипы смотреть, иногда даже спать не пойдет, если мама не включит. Причем говорит, скажем: включи мне Кристину, или: о, мой любимый БаскОв! — с ударением на последнем слоге. Или: хочу дядю Валеру — это значит, просит поставить Сюткина клип.
— Выходит, монологи свои ей вместо сказок на ночь не читаете? Ну, чтоб крепче спалось.
— На ночь — нет. Мне кажется, это страшновато. Тем более если начну разными голосами говорить — тогда уж точно не заснет долго.
— Вообще, на кого она больше похожа: на вас или на Ирину?
— Она типичный хамелеон: с кем рядом стоит, на того и похожа.
— А по характеру?
— Тоже все перемешалось. Когда мама дочкой недовольна, она говорит, что эта отрицательная черта — моя.
— Но чувство юмора, хочу спросить, по наследству передается?
— Да, я это вижу реально. Она каламбурит, она рифмует очень смешно. Она нас с женой порой до истерики доводит.
— Даша еще не говорила вам таких слов, после которых бы схватились за голову?
— Вообще, бывают у нее какие-то фразы, какие-то мысли, когда не понимаешь, откуда чего берется. Просто не верится, что 5-летний ребенок может такие интересные мысли рождать…
— Нет, интересные мысли — это замечательно. Но бывает же, что в детском саду такого нахватаются.
— Нет-нет, мы пока не содрогались от каких-то жутких слов. Хотя… Как сказать. Недавно она спросила: можно ли говорить: да-да — Караганда? Ну, про Караганду мы ей разрешили. И на этом успокоились.
— То есть самое интересное еще впереди?
— Надеюсь, до “самого интересного” она еще не скоро дойдет.
— А какие с Дарьей сейчас самые главные проблемы?
— Да проблем нет как таковых. Пока, тьфу-тьфу-тьфу, справляемся: жена бдительная, я тоже строгого папу включаю периодически.
— За что вы можете дочку наказать?
— За какое-то проявление неуважения, с мамой если слишком фамильярно разговаривает…
— С вами можно, а с мамой — ни-ни?
— Нет, со мной тоже нельзя… Тогда отправляю ее в детскую комнату подумать. А после того, как она подумает над своим поведением, она должна вызвать папу, и мы вместе идем перед мамой извиняться.
— А кого она больше слушается?
— Не могу сказать, думаю, равномерно.
— Просто такое впечатление, что у Ирины особенно не забалуешь, у нее ведь довольно жесткий характер?
— Да. Хотя с ребенком у них такое родство душ — как посмотрю на эту парочку, когда они вдвоем сидят, нос к носу, — прямо умилительная картина.
— Вообще, Даша — девочка общительная?
— Более чем. Вот мы сейчас купили ей новый велосипед, она в парке недалеко от дома катается. Так обязательно со всеми там перезнакомится: с детьми, со взрослыми. И выяснит, кого как зовут, и сколько кому лет, и кто где живет. И наш адрес называет…
— А как она родителей представляет, говорит, к примеру: папа у меня…
— Она четко представляет, кто есть кто в семье. То есть: папа у меня артист, он смешит людей, а мама — режиссер, она клипы снимает.
— Папа смешит людей, мама клипы снимает. Ну а Даша кем думает стать?
— Тут есть несколько версий. Одна гласит, что она будет певицей. По другой версии — балериной. А тут побывала в цирке и в акробаты запросилась.
— А вы как-то сказали, что дочь президентом станет.
— Я пошутил, что когда она станет взрослой, Владимир Владимирович уже точно не будет президентом. И у Дарьи появится реальный шанс. Вот такая с рождения на человеке ответственность…
