Многие даже не знают, что Иван Алексеевич — прежде всего поэт. В этом — бессмертная притягательность и его прозы.
25 октября жюри под председательством Святослава Бэлзы назовет имя поэта, лауреата Бунинской премии, учрежденной Московским гуманитарным университетом, Обществом любителей российской словесности, Национальным союзом негосударственных вузов, Национальным институтом бизнеса и Центром современной литературы. Премия лауреата — 15 тысяч евро. А четырем финалистам достанется по тысяче.
И все было бы хорошо, если бы не скандальчик, разыгранный Экспертным советом под председательством Вадима Месяца и подхваченный СМИ. По Интернету эксперты разослали заявление о самороспуске. С их точки зрения, Попечительский совет готовит “фактическое назначение будущего победителя”. В ответ председатель Попечительского совета, профессор Игорь Ильинский информирует публику: от услуг Экспертного совета пришлось отказаться еще 30 июля, за месяц до его “самороспуска”, потому что рекомендованные экспертами книги вызвали у профессуры оторопь — в стишках беззастенчиво, в открытую поселился мат.
В составе Экспертного совета были вполне уважаемые профессионалы — профессор РГГУ Дмитрий Бак и литературовед с поэтическим и редакторским опытом Дмитрий Кузьмин, основавший интересный журнал поэзии “Воздух”. На взгляд Попечительского совета, эксперты бездоказательно и преждевременно подвергли сомнению работу жюри.
Известно, в России поэтов, хороших и разных, — хоть пруд пруди. На всех никогда премий не хватит. Больше чем странно: Вадим Месяц, лауреат Бунинской премии 2005 года, получил свою награду без участия каких бы то ни было экспертов, а нынче он уговорил попечителей создать Экспертный совет и полностью подчиниться его оценкам. В прошлом году лауреатство Андрея Битова тоже экспертами не обсуждалось: премия-то частная, университетская. Не представляю, чтобы Сорбонна или Кембридж для своих премий приглашали экспертов со стороны.
Наш народ с юмором воспринимает всякое награждение и, как правило, безмолвствует. А ведь каждый вправе спросить: как соотносятся книги первых двух бунинских лауреатов с богатейшим творчеством великого писателя, с его романами, изумительными по мысли, пластике и ритму? Рецензенты русского зарубежья писали о “Жизни Арсеньева” как о поэме в прозе. Полагаю, ответственное жюри сумеет отыскать среди 84 претендентов тех авторов, в чьих поэтических книгах преломляется бунинский свет, бунинская страсть. Верю председателю жюри Святославу Бэлзе, просвещенному человеку, некогда научному сотруднику ИМЛИ: он вне литературных пристрастий и тусовок.
Стоит вспомнить: Бунин в течение всей жизни был во власти любви. Бунинская любовь-страсть пьянит сознание читателя. Люди с ума сходили по роману “Митина любовь”, понимая трагическую безысходность любовного безумия. В его вещах поразителен и точен анализ любви. Давайте посмотрим с этой позиции на стихи претендентов — как там со страстями? По мнению Бунина, чувство любви, чувство эротического двигает миром.
Именно это чувство всего ощутимее в стихах Александра Сенкевича. Его новая книга “Предвестье” вышла в Риге на двух языках. На латышский стихи перевел замечательный поэт Имант Аузинь. Книги Сенкевича презентовали в Париже, презентации вел знаменитый славист Ренэ Герра. Сенкевич не имеет привычки ходить по редакциям журналов, предлагать свои стихи: профессор ИМЛИ исповедует принцип — не навязываться. В литературных тусовках ему мешает бывать приличный возраст. Лучше отправиться в Индию, в Гималаи или на Байкал. В стихах он проходит свой грешный и счастливый путь, влюбляясь и страдая от разочарований — не в женщине, а в себе. Его поэзия живет страстью познания и покаяния. Как и у Бунина, у Сенкевича обостренное чувство смерти и жизни. Трагично их сиюминутное внезапное соприкосновение. Спасает самоирония: “Растащат меня, как пираньи, зубастые полчища слов”.
Вспомним: стихи Бунина дышат “стихийной непосредственностью”. Эту непосредственность он встретил у Твардовского в “Василии Теркине”. “Совершенно восхищен его талантом — это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный, народный “солдатский” язык — ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова!” — писал Бунин Телешову 10 сентября 1947 года.
Да, Бунин превыше всего ценил простоту, ясность содержания. В письме к поэту И.А.Белоусову (1863—1930 гг.) читаем: “Дорогой Алексеич, большое спасибо за книжку и за письмо!.. А что касается книги — напрасно ты думаешь, что я смотрю прежде всего на форму. Форму я люблю, но люблю я и душу человеческую, в какой бы форме она ни сказалась. А твоя книжка именно полна души — и хорошей души…”
Экспертов шокировало, что в списке претендентов на лауреатство “рядом с действительно выдающимися современными русскими поэтами” стоит Андрей Дементьев. СМИ тут же закинули Дементьева в прошлое, назвав “кумиром советских времен”. Эксперты знают, что Бунин не причислял себя к выдающимся поэтам. Он скромно оберегал свою одинокость и трагично нес свое одиночество. Кстати, Андрей Дементьев до сих пор не растерял своего “кумирства”. В его стихах ощутима поющая душа русского человека. На его стихи написаны прекрасные песни. Книжки Дементьева имеют огромные тиражи, потому что поэт разговаривает с читателем как с другом, доверительно. Люди ценят эту естественность тона. Дементьев для них свой и любимый.
Считаю близкой бунинскому мирочувствию поэзию Владимира Салимона. Его поэтические миниатюры прекрасной выделки. Их хочется читать наизусть.
В 1940-е годы Иван Алексеевич Бунин, нобелевский лауреат, мучился мыслью: “Буду забыт почти тотчас после смерти”. Великий человек доживал свою прекрасную жизнь в удручающей бедности. В дневнике писателя есть жуткие признания: “Очень грустно и скучно — погибаю в одиночестве. Ни души даже знакомой”. Прекрасно, что 84 поэта хотели бы стать лауреатами Бунинской премии. Но ради компании Бунин не мог бы признать и одобрить творчество всех. Не забудем — Бунин резко осудил декадентов и модернистов Серебряного века. А современный “постмодернизм” он бы и на дух не принял.
