Сложно представить, с какой болью в сердце Испания отпускала кубок Европы по баскетболу! Трофей на Пиренеях уже считали своим, только вот сборная Дэвида Блатта с этим не согласилась.
В аэропорту “Барахас” простым испанским болельщикам только и оставалось, что сделать фото с чашей на прощание.
— Ребята так устали, что трофей пришлось по очереди тащить нам с коллегой, — рассказал пресс-секретарь Российской федерации баскетбола Александр Федотов. — А он, в общем-то, нелегкий.
Ценный приз, отданный на вечное хранение России, везли “ручной кладью” на борту самолета главной испанской авиакомпании. Поскольку рейс был самым обычным, простые пассажиры-испанцы смогли в деталях изучить вещь, которая так обидно уплыла из рук Газоля, Кальдерона и Ко. Конечно, из Москвы взамен прибыл другой приз — кубок Европы по волейболу, но кому до этого теперь дело? Вот баскетбол — это почти религия. Игра, с которой могут конкурировать разве что успехи автогонщика “Формулы-1” — двукратного чемпиона мира Фернандо Алонсо...
А нашим парням было уже все равно: эйфория бессонной ночи сделала свое дело. Так бы и вышли из зоны домодедовского погранконтроля с осоловелыми глазами, кабы не встреча, которую наши соотечественники устроили чемпионам. “Пока ждали, обсудили все — и “золотой” бросок Холдена в испанскую корзину, и эмоции в исполнении прекрасно отработавшего финал телекомментатора Скворцова. А на волейбол надо было группу “Серебро” приглашать”, — шутили в толпе. “Кто же знал”, — отвечали в ответ.
А первым, как ни странно, вышел не президент РФБ Сергей Чернов, а новый форвард БК “Химки” — Белый Тигр Никита Моргунов. Его увели телевизионщики, искавшие более подходящий фон для интервью. Уже следом — Сергей Викторович с улыбкой на лице:
— Ну что, поприветствуйте ребят!
Ну, этого можно было и не говорить. Гул от садящихся лайнеров утонул в криках “Россия!”, “Мы чемпионы!” и проч.
— С победой! — пытаюсь докричаться снизу вверх до 214-сантиметрового гиганта Алексея Саврасенко.
— Спасибо! Знаете, трудно сейчас о чем-либо говорить. Еще никто из нас ничего не понял. Пойду к болельщикам, они же тоже хотят к кубку прикоснуться.
— Сколько он весит? Десять или пятнадцать кило?
— Не знаю. Но тяжелый — слов нет.
— Никита, что, по-вашему, повернуло сценарий финала? — обращаюсь к Моргунову, который к тому времени вернулся “на растерзание” болельщикам.
— Фраза Блатта, которую я никогда не забуду. “Если с такой плохой игрой у вас минус три, то что будет, если вы хорошо заиграете?”
— Наверное, вы теперь будете нарасхват, а до сезона еще время осталось. Отмечать будете?
— Завтра не до этого: во вторник нас ждут в Доме правительства на прием. А потом, конечно, надо вместе собраться!
— Блатта позовете?
— Если у него останется время. Ведь скоро уже чемпионат Турции стартует, ему работать надо...
Сколько профессиональных и не очень фотокамер зафиксировали в тот вечер улыбку Антона Понкрашова — сказать не берусь. Очень много, и отказывать еще один химчанин никому не стал.
— Скажи, первая игра с испанцами хоть в чем-то вам помогла? В плане изучить соперника?
— По большому счету нет, ибо ни для нас, ни для хозяев чемпионата она ничего в турнирном плане не решала. И, как видишь, эти игры получились совершенно разными. Здесь мы уже работали на равных. Кстати, то, что пыл первых минут мы остудили, нас спасло. Это как-то само получилось, Дэвид Блатт нам даже никакой специальной команды не давал.
— А поддержка наших болельщиков в Мадриде помогла?
— А как же! А уж когда к ним подключились греки и литовцы, совсем стало хорошо. Хотя в той игре я настолько ушел в себя, что ровным счетом ничего не слышал...
