Окраина Москвы. Братеево.
Он много улыбается и очень смелый. Лезет на руки, пытается облизнуть объектив и попробовать на первые зубки провода микрофона. Помните советский мультик про Маугли? Вот — вылитый!
Главный герой этого репортажа — Самир Саджидович Иванов. Его маму Анну, когда она пришла регистрировать своего первенца в архангельский загс, просили: “Одумались бы вы, мамаша!”
Все началось с письма из Саудовской Аравии:
“Елена, это не та история, которую можно посыпать сливками и подать читателю вместо утреннего кофе. Это история о человеке, которого не пустили домой. Отце, который не видел и не обнимал своего чада. Это история о поморе, о любви к Северу, о тоске по морозам. Саджид”.
Индиец по национальности, врач-реаниматолог Мохаммед Абул Саджид написал именно так. Потому что он на русском думает.
Перед тем как рассказать его историю, упомяну только, что вместе с письмом пришли копии паспортов доктора Мохаммеда, запросы в МИД, приглашения в Россию, копии виз, документы о регистрации и учебе в Архангельске, еще куча всякой бумаги, фотографии, а также справка из Информационно-аналитического центра МВД РФ о том, что г-н Мохаммед не был судим.
Последняя особенно важна. Потому что теперь доктор Саджид — лицо, угрожающее государственной безопасности России.
Вероятно, в действиях людей, объявивших его таковым, есть логика. Хотя чтобы послать в газету с двухмиллионным тиражом свои документы и фотографии, цитировать в письмах Набокова или говорить о Пушкине, кажется, надо быть очень экстравагантным террористом.
Россия, Север, любовь
Мохаммед Абул Саджид родился в 1977 году в небольшом индийском городе Хайдерайад. Отца помнит плохо.
Он погиб, когда Саджид был совсем маленьким. Мама, бухгалтер в небогатой железнодорожной компании, растила его и старшего брата одна. Когда встал вопрос об образовании (а хотелось “интеллигентское”), взгляды семьи Мохаммедов обратились на север.
В России учили бесплатно. Дед… Тот вообще был фанатом. Говорил: “Если на небе есть Бог, на земле есть Россия”.
Выбор пал на Архангельскую государственную медицинскую академию. 17-летний Саджид прибыл на Русский Север постигать специальность “анестезиолог-реаниматолог”. Пока собирался, почему-то представлял страну, где все ходят с автоматами Калашникова.
Оказалось, не все так страшно. Русский выучил за год. Пельмени вкусные. Баня — вообще сказка.
Анна Иванова — типичная северянка. Хорошенькая. Только очень серьезная. Медицинский психолог.
— С Саджидом мы познакомились в 1997 году, — рассказывает она. — Я в университет поступила только со второго раза. И в “провальный” год устроилась санитаркой в операционный блок. В блоке — две операционные. Он был санитаром во второй. Пошел, чтобы получить медицинскую и языковую практику.
Мохаммед говорит — любовь с первого взгляда. Анна влюбилась позже. Присматривалась к улыбчивому студенту, который участвовал в Пушкинской олимпиаде, фестивале студентов и еще Бог знает в каких общественных мероприятиях. На каникулах подрабатывал санитаром и медбратом в детском отделении лейкозов.
Получил от профессуры вуза блестящие рекомендации. Несерьезному человеку такое не написали бы.
— Встречаться начали в 2000-м, — продолжает Аня. — Жениться сначала не думали, потому что оба были студентами. Когда решились, запутались в справках. Пока одно, другое… Выяснилось, что я беременна.
Душа, русский, виза
Саджид прожил в России 11 лет. Из студента превратился в аспиранта. Институт сменила ординатура и работа в 1-й городской больнице Архангельска.
— Индия уже казалась далекой, — рассказывает Мохаммед. — Я ассимилировался в России, полюбил вашу страну всей душой.
Про его “русский шарм” наперебой писали местные газеты, а однажды даже “Аргументы и факты”. Он читает Маяковского, Пушкина. Период Великой Отечественной знает как свои пять пальцев.
Впрочем, студенческую визу голым патриотизмом не продлишь.
— Я был готов работать даже в глубинке, на Крайнем Севере, в районных больницах, где угодно. Моя виза заканчивалась, а из-за отсутствия российского гражданства или вида на жительство с трудоустройством возникли проблемы. Я пробовал устроиться во многих местах. Однажды пришел на оборонный завод “Звездочка” в Северодвинске. Думал поступить туда по квоте в качестве врача для индийских и китайских моряков. Я доктор, знаю несколько иностранных языков…
Шаг оказался опрометчивым. После похода на “Звездочку” Мохаммеда вызвали в местную иммиграционную службу, где с ним побеседовали. Задавали много вопросов. Напомнили, что мусульманин. Пояснили, что для таких, как он, “оборонка” закрыта.
Про разговор с представителями органов Саджид Анне не рассказал. Ей и так приходилось несладко. Беременность протекала тяжело. Из больницы не вылазила. Денег не хватало хронически.
Нефть, работа, ребенок
На помощь пришел старший брат. Он трудится инженером в Саудовской Аравии. Подыскал докторскую вакансию.
Мохаммед посоветовался с Аней и подписал контракт на два года.
— Мы договорились, что он приедет после рождения ребенка. Хотя в день, когда Саджид уезжал, он пришел ко мне в больницу и признался, что на душе очень тяжело от того, что оставляет меня в таком состоянии. А еще он сказал, что у него дурное предчувствие: “Анна, мне кажется, я больше никогда сюда не приеду”.
13 октября прошлого года Анна родила мальчика. Через месяц новоиспеченный отец получил приглашение в Россию и визу. 29 декабря, под новый, 2007 год, он прилетел в Москву, в аэропорт “Домодедово”, рейсом Даммам—Дубаи—Москва №ЕК-0133.
“Хачик”, аэропорт, шок
От сумы да от тюрьмы не зарекайся — кажется, такая пословица есть только в русском языке. Думаю, пора расширить список того, от чего не стоит зарекаться в России.
— Пограничной службой аэропорта я был задержан и отправлен в комнату для депортируемых. Мне сказали, что мои документы сомнительны и подлежат проверке. В течение нескольких часов я просидел там взаперти и без света. Кроме меня там находились другие люди из разных стран бывших советских республик. Грязный туалет без средств для гигиены. Питьевой воды не давали, еды — тоже. Некоторые люди находились там уже несколько суток. Один из пограничников с ухмылкой спросил у меня: “Ты хачик, что ли?” Я ответил, что индиец. На что он мне сказал: “Все вы, уроды, на одно лицо”.
Позже Мохаммеду сообщили, что ему запрещен въезд на территорию России. Его посадили в самолет до Дубаи и пожелали счастливого пути.
Шок. В Дубаи Саджида встретили сотрудники спецслужб ОАЭ. Документы вновь забрали на проверку. Через час ему сообщили, что никаких претензий со стороны России или какой-либо другой страны к нему нет. Посему он может отправляться на все четыре стороны. Выдали копию документа отдельного отряда пограничного контроля “Москва” ФСБ России, аэропорт “Домодедово”, где указана причина отказа во въезде: “Ложные данные цели поездки”.
Потом позвонил в Архангельск и слушал, как Аня плачет в трубку.
— Мы написали “частная цель поездки”! — она и сейчас готова разреветься. — На Новый год все сидели за праздничным столом, а я сидела в Интернете. С Саджидом…
Прочерк, список, враг
В свидетельстве о рождении, которое выдали их малышу, в графе “отец” поставили жирный прочерк. Фамилию записали Анину. Так в России появился новый гражданин с причудливым именем — Самир Саджидович Иванов.
Когда эмоции улеглись и чувство обиды за изгнание с позором притупилось, инцидент в “Домодедово” на семейном совете посчитали недоразумением.
Не разобрались. Попал под горячую руку. Восточная внешность в сегодняшнее время проходных баллов не добавляет. Да и случилось все под Новый год, а пограничники тоже люди…
— 1 июня 2007 года я оформила второе приглашение в Россию, — говорит Анна. — Мы решили, что Саджид просто попал в “Домодедово” на таких людей. Поэтому летом я купила ему билет до Архангельска через Анталью. Но в этот раз нам уже отказали в визе. Мне по этому поводу даже вице-консул звонил. Сказал примерно так: “Идите туда, где вам оформляли приглашение, и скажите, чтоб внесли коррективы. Мы не можем выдать визу по технической причине, они вас поймут”.
Но Анну никто не понял. И нового приглашения не оформил. Она пошла в представительство МИДа в Архангельске. Там-то ей и сообщили о наличии в природе списка лиц, кому доступ на территорию России заказан. В этом списке есть и фамилия ее жениха.
Почему? Не располагают информацией.
Не добавил определенности ответ Анне из МИДа за подписью заместителя консула А.Подъелышева. Он сообщил, что Саджида не пускают в Россию согласно ч. 1 ст. 27 Федерального закона №144 “О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию”.
Звучит сие так: “Въезд в Российскую Федерацию иностранному гражданину или лицу без гражданства не разрешается в случае, если это необходимо в целях обеспечения обороноспособности или безопасности государства, либо общественного порядка, либо защиты здоровья населения”.
Тайна, Индия, не финал
Мы попытались узнать, чем же угрожает врач-реаниматолог безопасности нашей Родины и ее граждан. Написали запрос в ДИП МИД РФ. Просили озвучить причину, которая послужила основанием больше не пускать Саджида в Россию.
Из МИДа перезвонили в тот же день. Очень вежливым тоном сообщили, что мировая практика такова, что причину отказа озвучивать не принято. Отказали — и все.
Впрочем, если речь идет о госбезопасности, скорее всего последнее слово в этом деле говорила ФСБ.
Отправили запрос и туда. Как только придет ответ, мы его обязательно опубликуем.
Потому как есть огромное желание узнать, чем же закончится эта грустная и запутанная история.
— Аня, а как ваши родители относятся к тому, что ваш жених — индиец?
— Он любимый зять. Единственное, чего они опасаются, — что я и их внук переедем в Индию. А что делать?
Если Россия останется непреклонной, уедем. Нам выбора не оставляют. Хотя жаль безумно. Я русская. Саджид тоже не представляет себе жизни вне России. Звонит каждый день, иногда по нескольку раз. Работает на телефонные звонки. Такие вопросы иногда задает! По какой улице я ходила? Каких людей видела? Как на них малыш Самир реагировал?..
— Почему вы сейчас в Москве?
— На днях мы вылетаем с сыном в Индию. Мама Саджида и остальная семья хотят наконец познакомиться со мной и малышом. Надеюсь, там у нас получится пожениться. Больше всех ждет встречи, конечно, Саджид. Он же сына ни разу не видел! Очень надеюсь, что, когда вернусь, власти изменят отношение к моему любимому.
P.S. Пока статья готовилась к публикации, Анна и Самир улетели в Индию.
КОММЕНТАРИИ СПЕЦИАЛИСТОВ
Мария АРБАТОВА, писательница, феминистка, правозащитник:
— Меня крайне удивила эта история. В России живут тысячи индийцев, не имеющих гражданства, а имеющих вид на жительство. Мой собственный муж Шумит живет в России с индийским паспортом 21 год и пока не сталкивался с подобными проблемами. Думаю, что это чиновничий казус, а они возможны в любой стране.
10 лет тому назад я приехала в Берлин на премьеру собственной пьесы, и меня четыре часа продержали на таможне, собираясь выслать обратно. При этом объясняли, что раз на мне натуральная норковая шуба и косметика, значит, я русская проститутка, потому что так одеваются только они. Когда я пихала им в нос приглашение от Академии искусств, они отмахивались и говорили: да ваши проститутки приезжают к нам даже по приглашениям Бундестага. Когда все выяснилось, никто не соизволил передо мной извиниться.
