О грядущих перспективах признания за рубежом дипломов отечественных вузов говорят уже давно. Более того, Россия еще в 2003 году присоединилась к Болонскому соглашению об интеграции систем образования. Это и дает повод к разговорам о том, что вот-вот да и наступит то прекрасное время, когда выпускники российских альма-матер смогут беспрепятственно устраиваться на работу по специальности за границей. Даже сроки называются — 2009 год. Однако, как выяснил “МК”, процесс присоединения к Болонской конвенции у нас идет не так легко, как хотелось бы, и Россия пока значительно отстает от большинства европейских стран, подписавших соглашение, по части сближения систем образования.
Об этом шла речь на международном семинаре в Москве, где чиновники ЕС и представители университетов европейских стран, подписавших Болонские соглашения, обсуждали ход Болонского процесса.
СПРАВКА "МК"
Болонское соглашение об интеграции систем образования европейских стран было подписано в 1999 году. Вначале к нему присоединились всего 5 государств, а в 2007 году общее число стран — участниц Болонского процесса достигло 46. В основу унифицированной евросистемы образования положены трехуровневое высшее профобразование (бакалавр — магистр — доктор (PhD)), переход на европейские образовательные стандарты и широкие академические обмены. Для взаимного перезачета периодов обучения в разных вузах по разным программам была введена кредитно-модульная система оценки учебной нагрузки. В данном случае кредиты — это не ссуды на обучение, а единицы, выражающие трудоемкость освоения учебного курса, предмета, дисциплины или учебной программы и охватывающие все виды учебной нагрузки.
Напомним, что главной целью Болонского процесса является создание единого образовательного пространства в единой Европе, что должно позволить гражданам любой из стран свободно выбирать место обучения либо получать образование сразу в нескольких европейских университетах, выбирая там нужные курсы. Первыми от этого выиграют студенты и профессора, перед которыми откроются все европейские университеты (а заодно и рынки труда сопредельных стран). Кроме того, такая интеграция пойдет на пользу европейскому образованию в целом, так как позволит повысить качество каждой из его национальных составляющих.
Европа тут же активно занялась массовой подгонкой систем образования друг к другу. Россия тоже не осталась в стороне. Однако процесс забуксовал — “болонские” идеи, как выяснилось, у нас не разделяет значительная часть образовательного сообщества. Проведенные опросы свидетельствуют: в России в правильности присоединения к Болонскому процессу сомневаются даже студенты, в том числе 20% опрошенных опасаются “утечки мозгов”, а еще 25% — “непредсказуемых последствий”.
По словам “антиболонистов”, в отличие от остальных участников Болонского соглашения Россия не может всерьез рассчитывать на его главный плюс — широкую академическую мобильность. У подавляющего большинства российских студентов для учебы в Европе нет средств, а значит, от слома национальной системы образования в угоду европейской Россия ничего не приобретает, но многое теряет. И прежде всего — за счет снижения качества российского образования до “среднеевропейского” уровня, и в том числе вследствие отказа от традиционной для него фундаментальности и перехода на сокращенную до 4 лет подготовку основной массы выпускников вузов — бакалавров, считает ректор МГУ имени Ломоносова Виктор Садовничий.
Кроме того, убежден первый зампред думского Комитета по образованию Олег Смолин, полное слияние России с Болонским процессом не приведет к массовому притоку в Россию европейских студентов и профессоров. Зато откроет новые массовые “каналы утечки российских мозгов” за рубеж.
Неоднозначное отношение России к болонским идеям отмечают и на Западе. Причем западные эксперты все чаще связывают медлительность реального вхождения России в Болонский процесс с нежеланием перестраивать российскую систему образования на европейский лад, рассказала участникам семинара представительница Французского института международных отношений Татьяна Кастуева-Жан.
В результате в 2007 году лишь 60 российских вузов из 1100 применяют кредитно-модульную евросистему, да и то охватывая ею не более 15—20% своих студентов. Не лучше обстоит дело и с многоуровневым образованием. Эту траекторию обучения, по данным Французского института международных отношений, добровольно выбрали лишь 7% российских студентов, в то время как 93% предпочитают традиционный для России специалитет (непрерывное пятилетнее образование). Для большинства же участников Болонского процесса российский специалитет остается “непонятным гибридом бакалавра с магистром”, констатировала Кастуева-Жан. Таким образом, подытожила она мнение французских экспертов, к моменту окончания срока действия Болонских соглашений в 2010 году “Россия, скорее всего, не закончит начатых преобразований”.
Переломить ситуацию пытается Правительство России, причем главным образом за счет продавливания болонских принципов “сверху”. Закон об обязательном введении в России двухуровневого образования буквально на днях одобрил Совет Федерации, а затем и подписал президент. В итоге с 2009 года подавляющее большинство российских вузов перейдет на массовую подготовку бакалавров (первый, низший уровень) со сроком обучения не более 4 лет. Получить образование второго уровня (магистратура, специалитет) станет сложнее. Набор в магистратуру будет конкурсным и по большей части платным (бюджетных мест в магистратуре останется не более 10—30%, рассказал Олег Смолин). Резко сократится и подготовка специалистов (непрерывное пяти- и шестилетнее образование). Такая возможность сохранится в крайне ограниченном числе вузов, поименный перечень которых будет утверждаться специальным постановлением правительства.
Одновременно закон устанавливает прямую зависимость между уровнем подготовки специалистов и госфинансированием (чем выше одно, тем выше и другое). А это значит, что в погоне за дополнительными средствами руководство вузов забросит учебные дела и займется “хождением по этажам власти”, чтобы попасть в заветные списки элитарных вузов, поделился опасениями с “МК” зампред думского комитета по образованию Олег Денисов.
Однако, как отмечают многие эксперты, избранный Россией государственно-бюрократический путь присоединения к Болонскому процессу — далеко не единственный. На самом деле выбор темпов и траектории присоединения — “дело суверенного законодательства каждой из стран-участниц”, подтвердила “МК” аналитик Европейского отдела программы Евридайс Бернадетт Форстхубер. Задача государства — лишь обеспечить возможность вхождения национальной системы образования в общеевропейскую. Загонять же туда вузы насильно Болонские соглашения не обязывают — как действовать, все страны решают сами. Так что вполне можно предположить, что, если бы российские вузы не заставляли интегрироваться с Европой, а лишь предоставили им возможность сделать это добровольно, противников Болонского процесса в России стало бы меньше, а сам он пошел бы живее.
