— Сколько тебе? Ого, целых 26 лет? А биологические часики-то тикают... В общем, рожать пора в твоем возрасте, вот что я скажу. А если не знаешь от кого, так я согласен быть папой.
Передо мной стоял симпатичный голубоглазый парень.
Он был скорее похож на беззаботного холостяка, чем на многодетного отца и главу семейства. Но его “непристойное” предложение к сексу никакого отношения не имело.
Почему-то в тот момент я думала не о том, что у нас вообще-то интервью, а этот парень — донор спермы. А о том, что он прав. И еще — хочу ли я, чтобы мой будущий ребенок был похож на него?
Обратись я в клинику за услугой спермодонора, мне бы отца моего будущего ребенка не показали: это строго запрещено. А тут он во всей красе передо мной. Профиль, анфас, улыбка. И поговорить можно — чтобы интеллектуальный уровень оценить. Любуйся, приценивайся, раздумывай.
Мужчин, которые самостоятельно, без посредства клиник, занимаются инсеминацией, то есть оплодотворением женщины без полового акта, в России очень мало. К ним обращаются семейные пары, которые не могут иметь ребенка, потому что супруг бесплоден, и дамы, которые по медицинским показателям вполне могут родить, но не от кого.
Сами доноры не перестают удивляться печальной статистике — сколько же у нас одиноких женщин! И почти все хотят ребенка! В общем, работы — непочатый край.
Кто же они такие, невидимые борцы за российскую демографию? Какие чувства биологические папы испытывают к своим детям? И почему они становятся донорами?
* * *
Они — почти идеальные мужчины. Не пьют, не курят. Очень любят детей и постоянно работают над их количеством, оставаясь при этом верными мужьями. Потому что зачинают своих многочисленных биологических детей не через секс. В портмоне они хранят лишь фото ребенка, рожденного в любви. Того, которому дали свою фамилию.
В этот необычный бизнес они попадают по-разному.
“Все началось банально. Просто очень нужны были деньги”, — честно признался Марк. Он был в Москве проездом. Сам парень из Питера. В Северной столице он пока единственный мужчина, занимающийся донорством спермы частным образом, без посредства врачей.
Марк решился на такой эксперимент полтора года назад, еще будучи студентом юридического факультета одного из питерских вузов. “Женился достаточно рано, рос сынишка. Денег на все не хватало. Стал думать, как заработать побыстрее, копался в Интернете, листал газеты с объявлениями. И нашел: в клинику искусственного оплодотворения требовался донор спермы. Сдал все анализы, они оказались очень хорошими. Начал работать на клинику, но приходилось ездить на другой конец города через каждые два дня, чтобы сдавать сперму. Это отнимало кучу времени. И я решил, что могу вполне работать самостоятельно — находить клиенток через тот же Интернет”.
Все данные об анализах донор имеет при себе. Это как визитная карточка. В этом деле все как в бизнесе.
Никакого секса. Мужчина в одной комнате, женщина — в другой. Он сам собирает семя в пробирку, а она сама вводит его шприцом внутрь. Некоторые клиентки не против зачать ребенка от Марка и естественным образом.
Но парень утверждает, что ни один уважающий себя донор на это не согласится. Здоровьем при такой профессии рисковать — верх легкомыслия. А сам он к тому же — примерный семьянин.
Потенциальные мамаши довольны уже тем, что будущего папу своего малыша они могут увидеть воочию, поговорить с ним по душам. Расценки Марка пыл их немного охлаждают, но не всегда. “Иногда только увидит меня девушка — и уже кивает головой, мол, согласна, вы мне нравитесь”, — смеется он. Сам донор не всегда соглашается, чтобы та или иная женщина стала мамой его ребенка. Это бывает, когда она хочет, чтобы биологический отец общался с ребенком после его появления на свет. А ведь так и до алиментов дело может дойти.
— Я беру недешево — тысяч 10—15 за дозу спермы, — рассказывает Марк. — Конечно, такая сумма не пустяк, но многие женщины согласны. Хотя, конечно, никто не может дать гарантии, что клиентка забеременеет с первой попытки. Не всегда возраст женщин благоприятствует легкому зачатию, да и у врачей многие сто лет не проверялись.
На сегодняшний день, кроме сына от супруги, у Марка подрастают еще несколько детишек.
— Конечно же, мне интересно узнать, сколько от меня появилось детей. Поэтому прошу моих клиенток сообщать о результате инсеминации и, главное, кто родился — мальчик, девочка.
Его супруга ничего не знает об этих мужниных заработках. А вся его отцовская любовь безраздельно принадлежит их общему ребенку. С другими детьми не общается. Просто отмечает для статистики, что одним малышом на свете стало больше — с его помощью. Учебу он уже закончил, недавно нашел достойную работу.
Поговаривает, что скоро уйдет в отставку, и Питеру придется попрощаться со своим “почетным донором”.
* * *
— Для меня быть папой — это своего рода хобби. Я готов вообще за семя денег не брать, да женщины такой альтруизм слишком настороженно воспринимают. Поэтому цены я все-таки назначаю, но копеечные, — рассказывает москвич Андрей.
Я отыскала его в Интернете. Набрала в поиске два ключевых слова и — вуаля: “Мужчина 30/190/87, русский, москвич, цвет волос русый, глаза синие, группа крови I, образование высшее, здоров, предлагает себя в качестве донора спермы для рождения ребенка семейным парам и женщинам — путем внутриматочной инсеминации или ЭКО (оплодотворение в пробирке) в условиях клиники, а также частным образом. Оплата по договоренности в пределах разумного. Порядочен. Обязателен. Готов сотрудничать до положительного результата. Являюсь донором спермы в московской ЭКО-клинике. Фото вышлю”.
Я позвонила по указанному номеру, договорились встретиться.
— Мне было 30, а жене Алене 38. Пять лет вместе, большая любовь, вот только детей все не было. А я всегда мечтал иметь много сыновей. Воспитывать их, баловать, гонять вместе мяч во дворе. А возраст-то у жены критический… В общем, обратились мы в клинику. Одно ЭКО, второе… Алена все никак не могла забеременеть.
Врачи заключили — бесполезно, она вряд ли когда-нибудь родит. А мне сказали, что анализы отличные (я же не раз сдавал сперму), и предложили поработать у них донором.
Сейчас Андрею 31 год. Действительно, очень высокий, крепкий — все как в объявлении. Окладистая борода завершает образ патриархального русского мужика. Такие на Руси могли иметь целую кучу детишек мал мала меньше. Андрей пока знает только об одном своем ребенке — от самой первой клиентки.
25-летняя Татьяна откликнулась на объявление чуть больше года назад. Очень милая девочка со скромным достатком. Договорились за тысячу рублей. Она забеременела с первой же попытки.
Несколько месяцев назад у нее родился мальчик. Первенец. И для нее, и для ее донора. Супруга Андрея, Алена, к этой новости отнеслась спокойно и даже доброжелательно. “Жена никогда не возражала против моего решения. И даже поддерживала меня, отвечала на телефонные звонки клиенток”, — гордится ею донор.
Стали дружить семьями. Таня с сыном и Андрей с женой.
— У Тани не было мужа, поэтому она охотно согласилась, чтобы я навещал ее и общался с ребенком. Когда она с сыном вернулась из роддома, мы с Аленой ходили к ним в гости. Жена даже вызвалась стать крестной матерью малыша.
Став отцом, мужчина продолжил свою практику. Его телефон постоянно трезвонит. “Иногда пугает нездоровый оптимизм, с которым ко мне обращаются сорокалетние москвички. Одна трижды инсеминацию делала от меня, и все бесполезно. От четвертой попытки я сам отказался. Зачем терять ее и мое время? Ведь женщины в таком возрасте редко могут зачать ребенка без помощи врача, обследования и лечения”.
Андрей говорит, что не прочь дарить свое семя всем страждущим женщинам мира и на добровольных началах.
“Я предприниматель и денег на жизнь достаточно зарабатываю, не в них дело”, — уверяет он. Но женщины с подозрением относятся к столь джентльменским поступкам. А он ведь от чистого сердца. “Думают дамы, что подвох какой-нибудь в моем предложении. Вот и приходится называть чисто символические суммы”. Клиенток Андрея интересует, не будет ли он иметь к ним и ребенку претензии. “Странно, ведь это я должен бояться, что меня заставят платить алименты, — разводит донор руками. — Но в жизни все наоборот”.
О других своих детях, кроме сына от Тани, Андрей ничего не знает. Всего к нему обращались три десятка женщин, и всякая могла родить.
* * *
“Азербайджанец, 36 лет. Женат, имеет двоих детей. Рост 176. Образование среднее специальное. Инженер-технолог. Код донора — 910”.
Или вот тоже интересный мужчинка — под номером 27. “Русский, 30 лет. Женат и воспитывает одного ребенка. Глаза голубые, нос прямой. Три высших образования, кандидат наук”.
Вот приблизительно и все, что можно узнать в клиниках о папе вашего будущего ребенка. Вместо имени — порядковый номер. Настоящий боец невидимого фронта.
Инкогнито на клиники работают мужчины разных национальностей и профессий. Математики, военнослужащие, врачи, инженеры, охранники и даже следователи объединились в едином порыве — продолжить свой род и подзаработать на насущные нужды. Донорам здесь платят за дозу семени от 500 рублей до 4 тысяч (в каждой клинике свои тарифы). Связаться с этими “№910” или “№27” напрямую нельзя даже журналисту.
— В Интернете можно найти множество историй о том, как матери, родившие детей от доноров, находят биологических отцов своих детей, — говорит Григорий Флакс, кандидат медицинских наук и по совместительству руководитель одной из столичных ЭКО-клиник. — Это все миф. Информация настолько скрыта, что бесполезно пытаться что-то узнать.
Среди требований, которые современные медучреждения выдвигают донорам, главное — это здоровье.
“Врачи должны убедиться, что у обратившегося к нам человека нет никаких передающихся по наследству болезней, — объясняют медики. — Будущий биологический отец обязан быть психически здоровым”.
Проведенные анализы напрочь отсекают наркоманов, больных СПИДом и гепатитом, людей с венерическими и урологическими заболеваниями. Обязательно проверяется на качество и сперма кандидата в доноры — в хорошем семени должно быть не менее четырех миллионов живых сперматозоидов.
Кроме того, кандидат в многодетные отцы должен быть женат и иметь хотя бы одного здорового ребенка. Но это в идеале. А на практике в клиниках работают и мужчины, не имеющие в браке детей.
— Каковы шансы забеременеть, если инсеминация проведена на дому, — это вопрос риторический. Все зависит от здоровья женщины. Думаю, что надежнее делать это в клинике, где клиентка будет полностью обследована, — считает Григорий Флакс. — Сейчас распространено множество инфекций, которые могут осложнить беременность, помешать развиваться плоду. Медики их могут легко выявить и устранить. Кроме того, мы производим спермограмму. Врач ведет свою клиентку с момента обращения до родов. Что же касается гарантий, то в разных клиниках свои нюансы. В основном за повторную инсеминацию приходится снова платить.
Сумма, которую здоровая женщина потратит на эту процедуру, не будет намного превышать сумму, которую она отдаст частному донору.
И врачи, и доноры сошлись в одном — все-таки лучше всего, когда женщина рожает от любимого человека. Это куда человечнее, чем подыскивать подходящего по расценкам, цвету глаз и образованию “папашу”.
