Угроза жизни ведущему артисту Театра сатиры Михаилу Державину миновала. Ужас ночной экстренной операции позади, и сегодня, как уверяют врачи, его уже выпустят на свободу. Разумеется, с чистой совестью, но изрядно подремонтированного. Накануне выписки артиста наш обозреватель побывал в Боткинской больнице.
Пятый корпус известной клиники называют дипломатическим. Но, как и у самого обычного корпуса, здесь на пожухлой траве, не прикрытой снегом, греются три местных бобика. Над ними вороны рассекают воздух крыльями.
— Жаль, что на окнах сетки и подкормить их нельзя, — говорит мне Михаил Державин, известный своей любовью к братьям нашим меньшим. На нем синий полосатый халат, придающий ему барский вид. В его люксе — телек, холодильник, кондиционер.
— Видишь, — продолжает он, — от кондишна тянется черный провод на улицу. Так вот вороны слетаются на него, клюют — я думаю, что-то синтетическое для гнезд таскают.
Мы так мило беседуем про птичек и собачек, как будто еще 12 дней назад он не стоял на краю гибели. Ночью начались сильные боли в животе. Роксана Бабаян, супруга Михал Михалыча, тут же вызвала “скорую”, которая его прямиком доставила на операционный стол Боткинской. Рассказывает хирург Михаил Князев:
— Картина была классическая — острый аппендицит. Ну мы с профессором Ильей Буриевым и начали соответствующим образом оперировать. Но выяснилось, когда разрезали, что у него перфорация дивертикулы сигмавидной кишки.
— А как это по-русски?
— Можно сказать, дырка в стенке толстой кишки. Из-за нее возникает локальный перитонит, ну и…
Доктор не произносит “летальный исход”, но это подразумевается. Державина оперировали за полночь, два часа, и во многом помогло то, что прежде артист обследовался в этой больнице, а значит, все анализы и показания по наркозу для операции были у врачей на руках.
Врачи уверяют, что пациент не разочаровал их — в жизни он с такой же оптимистической энергетикой, как и на сцене. Очнулся после наркоза — пошутил насчет себя и своей прямой кишки.
— Ну а когда я проснулся на следующее утро в реанимации, тут же вспомнил Рому Ткачука (замечательный артист Роман Ткачук работал много лет в Сатире. — М.Р.). Так вот, когда мы где-нибудь на гастролях спали в стесненных условиях, он говорил: “Эй, через кровать, перестаньте храпеть”. Но в реанимации рядом со мной никто не храпел. Я увидел двух человек — молодого парня и женщину. Милая женщина стала тут же расспрашивать о премьерах и что я буду делать на Новый год.
Сейчас он бодро ходит по больничному коридору, его, разумеется, узнают, здороваются. А после того как аккурат на выходные по телеку показали знаменитый спектакль Сатиры “Привет от Цюрупы”, где Державин играет в паре с Ширвиндтом, все стали расспрашивать: кто про Ширвиндта, кто про автора пьесы — Фазиля Искандера. Так что М.М. здесь еще работает театральным лектором. Елочку наряжает и принимает гостей. Вчера друга навестил партнер и худрук Сатиры Александр Ширвиндт. Пришел ни один, а с крысой. Правда, игрушечной.
Сегодня его выписывают. Какие перспективы у народного любимца? Когда можно выходить на сцену?
— По нашим понятиям, — объясняет доктор Князев, — полтора месяца никаких нагрузок, особенно для мышц, т.к. еще не срослись ткани передней брюшной стенки. На сцене, знаете ли, в порыве могут швы разойтись.
И тут доктор произносит загадочное, но очень красивое слово “эвентрация”. Звучит как песня, а выглядит ужасно: это когда внутренние органы вываливаются наружу.
Державин смеется:
— Представляешь такую эвентрацию на сцене?
Спасибо, не надо. Уж лучше, Михал Михалыч, поскорее выздоравливайте и возвращайтесь на сцену. Новый год артист встретит дома. Хотел на даче, но боится, что врачи не разрешат.
