Календарная зима только началась, а смерть уже собирает свой урожай на улицах Москвы. 50 человек умерли от переохлаждения, и счет им продолжает расти. Мы вроде бы — европейская столица, а ежедневные сводки напоминают сообщения из блокадного Ленинграда. 2 человека замерзли насмерть, 3 человека... Конечно, большинство несчастных — бродяги. Корреспонденты “МК” отправились на улицы города, по которым бродит холодная смерть.
Как водится, три вокзала. Был тут много лет “бомж-поселок” на теплотрассе во дворах близ Ярославского вокзала. Теперь его нет. Местные жители показывают место у гаражей, где теперь ночуют бомжи. Уже 10 вечера, но “спальное место” пока еще пусто. Перед Ленинградским вокзалом встречаем двух бродяг — Максима и Дмитрия. Макс родом из Иванова. По его словам, несколько лет назад он “в лохмотья” разбил чужую машину. Хозяин оказался мстительным, и из города невест Максу пришлось уехать. Он по профессии плиточник, но сейчас вместе с Димой зарабатывает разгрузкой вагонов.
— Когда деньги есть, то ночуем в вагонах, — рассказывает Максим. — Даешь проводнику сотню — и спишь до утра. Но не всегда деньги есть. Тогда садимся на последнюю электричку до Александрова. Туда два часа и там надо ждать полтора до обратной электрички в Москву.
— А как же контролеры?
— От них мы просто бегаем.
Рассказ Максима дополняет Дмитрий:
— Время от времени в подъездах ночуем. Не все они, слава богу, с домофонами. Да и если на некоторые магнитные двери нажать посильнее, то открываются. А милиция нас если и берет, то для галочки. Напишут в протоколе: “Выпил на вокзале 100 граммов водки” — и отпускают. А замерзают ребята постоянно.
— А почему в ночлежку не пойти?
— Дохлый номер. Пробовали. Там документы нужны. Мы туда даже не суемся.
Следующий пункт — Курский вокзал. Какой-то человек в комбинезоне пытается разбудить спящую под лестницей на улице женщину. Вернее, мы только через несколько минут понимаем, что это женщина. Завернутая в какое-то немыслимое пальто, она прижимает к себе бездомного щенка. Человек в комбинезоне представляется Никитой. Он сотрудник благотворительной миссии Русской православной церкви. Никита говорит, что уже второй год работает здесь. Хотя по основной специальности он риэлтор.
— Так вышло. Был “пустой” сезон, попробовал этим заняться и привык. Объезжаем каждый вечер вокзалы и другие бродяжьи точки. За смену подбираем человек 25. Приглашаем их в автобус и катаем-греем до утра. Оказываем элементарную медпомощь. А с утра отвозим в санпропускник. Это тут, рядом с Курским. Разные бывают люди…
Сегодня только умер в туберкулезной больнице наш постоянный пациент. Ему и было-то 32 года. Большую часть жизни он провел за решеткой. Тяжелая судьба. Но принял христианство, одумался. Вот теперь — преставился… А эта женщина у нас, судя по всему, уже бывала…
Лена (так зовут бродягу) приехала в Москву из Рязани. Сама по профессии повар, но вот как жизнь сложилась. Сейчас ничего у нее выведать нельзя. Уж больно Лена “не в форме”. Никита идет вместе с нами к автобусу, прижимая к груди ее щенка. У автобуса видим, как бездомные толпятся у дверей в ожидании своей очереди. Одна трясет в руках париком. Мы боязливо отодвигаемся в сторону. Вшей только не хватало. Лену общими усилиями поднимают в салон. Никита рассказывает, что подавляющее большинство “пациентов” — жертвы социальной неразберихи. Ну и, конечно, водки.
— На “трешке” такую паленую продают, что они допиваются до эпилепсии. А потом замерзают. Что вы хотите? Вокзал.
Но дело, видимо, не только в вокзале. Например, у станции метро “Улица 1905 года” давно обитают бездомные. Ночуют на вентиляционных отдушинах. В ночлежку устроиться даже не пытаются. Разумеется, устраивать им курорт вряд ли следует. Но минимальную программу помощи придумать властям стоило бы. В самом деле, цивилизованная столица, а люди мрут на улицах, как на полюсе.
