Через полтора года в России должны появиться специальные игровые зоны. Любителей азартных игр “выселят” из городов, долой с глаз обывателей. Между тем практика “высылки” на выселки азартных игроков существовала еще во времена Екатерины Второй… “МК” решил проверить, готовы ли к приему картежников и шулеров в деревне с самым “азартным” названием — Казино. Село Казино появилось в 1790 году. С тех пор здесь спускают в подкидного последнюю бутылку и вспоминают легенды о местном азартном барине-картежнике.
Последний обитатель Казино
Казино находится в Сланцевском районе Ленобласти. Это тупиковая деревня. В прямом смысле. За ней только леса и озера. Чем ближе мы подъезжали к Казино, тем лаконичнее становился пейзаж. Как будто жители близлежащих деревень проигрались в пух и прах. Кирпичные дома и коттеджи с петушками на крышах, конюшнями и коровниками сменились избушками, больше напоминающими шалаш Ильича, чем жилой дом.
Швейцаров на въезде в Казино мы не встретили. Манящие огни реклам и зазывные надписи не слепили глаза. Казино было удивительно тихим и пустынным. Мы отправились на поиски хоть одной живой души. Одну и нашли. В Казино остался единственный житель — Александр Виноградов.
— Я тут за старосту. По уставу должен всем помогать, если кому что потребуется. Но пока только сам себе и помогаю. Летом, правда, дачники наезжают, — рассказывает Александр Иванович. — И еще жители соседних сел иногда заходят в карты поиграть.
Кстати, своим рождением эта деревня обязана именно заядлым картежникам.
— На карте Казино появилось в 1790 году, — рассказывает Александр Иванович. — Екатерина Вторая разжалобилась и помиловала приговоренных к смертной казни шулеров. Им выделили землю в богом забытом месте, подальше от города, с глаз долой. Бывшим смертникам вручили инструменты, пригнали скот, чтобы привыкали к правильной жизни: “Стройтесь, заводите семьи”. А для того чтобы соблазна сбежать все-таки не возникло, приставили к шулерам охрану. Казнь им заменили пожизненной трудовой вахтой.
Правда, свои привычки новопоселенцы не бросили. И игра в карты стала в деревне основным видом досуга.
— От внуков осталась у меня колода, так стыдно ее в руки взять — на них одно бабье нарисовано, да еще и голое... — рассказывает Александр Иванович.
Ставки на убитых медведей
На картишки к Александру Ивановичу частенько заходит другой Александр Иванович — Феофанов. Он уже давно перебрался на житье в село Сланцы, а в родное Казино наведывается навестить старого соседа да в картишки перекинуться. Раньше была у Виноградова изба-читальня, стала “изба-игральня”. Игровой стол соорудили из обеденного. Случается, игра проходит при свете керосинки — свет в Казино частенько отключают. Вместо зеленого сукна — застиранная скатерть.
Соображают обычно “на троих”. Третьей становится Галина из соседней деревни Савиновщина. Игра кипит, карты летят, ставки растут:
— На тебе две девятки без зубов!
— Двух королей возьмешь?
Правила игры в Казино немудреные, ставки тоже.
— Мы эту дурацкую привычку — играть на деньги — бросили уже давно, — говорит Александр Феофанов. — Часто вспоминаю и всем рассказываю, как во время войны эти карты меня чуть не погубили. Я хлебные карточки на десять дней продул и понял, что все, конец мне. В голодное военное время эти маленькие кусочки хлеба были единственным шансом выжить! Я, можно сказать, жизнь свою проиграл. Но друг мне сказал, что в ближайшем городе есть хлебокомбинат. А я был профессиональным токарем. Случилось чудо — меня взяли! За обед с хлебом я год с 8 утра до 12 ночи пахал. Но выжил! А сегодня мы если на что и играем — так на бутылку.
В Казино, кстати, собственные игральные традиции. Раньше здесь был даже свой “медвежий тотализатор”.
— В деревню забредали волки и медведи, — вспоминает Виноградов. — Завалить медведя, понятно, было большим геройством. Решались отправиться на охоту немногие, а остальные делали ставки на самого удачливого, по их мнению, охотника. Потом за выигрыши драться приходилось. Помню, мы еще мальчишками были. Взрослые мужики в драку, а мы под ногами пролезем и смотрим, кто кого.
А еще проигравшему садились на плечи, и через всю деревню, погоняемый хворостиной, он должен был везти выигравшего.
Азартный барин
Прямо за деревней начинается Феофаньевский лес. Мы поинтересовались у Александра Феофанова, не его ли предки были здешними помещиками?
— Нет, этот лес наш барин отдал моему деду за картежный долг, — рассказывает Александр Иванович. — Сто лет назад здесь жил барин Степан. Он любил в картишки играть. С весны до осени жил здесь, как раньше было заведено, а потом в город уезжал. Без игры жить вообще не мог, и летом к нему съезжались из Петербурга игроки — в покер резались, ставили деньги, имения. И вот однажды наш барин все деньги проиграл подчистую. Барыня имение закладывать не позволила. Схватился барин за дурную голову. А мой дед считался местным богачом. Он тогда в Петербурге работал, улицы мостил. Поехал барин к деду: “Филипп, я проигрался. Помоги!” Дед говорит: “Где же я тебе такие деньги возьму?” “Тебя в деревне уважают, — говорит Степан, — займи для меня у своих соседей. За это 5 гектаров леса забирай — твои”. С тех пор лес за деревней стали называть Феофаньевским.
Вот только неизвестно, сколько еще эти леса продержатся.
— И грибов в лесу не осталось, да и лес какой теперь? Три дерева... — жалуется Александр Феофанов. — Обнаглели воры до того, что ночью с прожекторами деревья валят. Мы уже писали обращения в милицию, но ничего с ними не сделать.
Ему вторит другой Александр Иванович:
— В деревне теперь не то. Лошадь держать дороже, чем машину. А я без зверей не могу. Что мне делать одному? Лег, свернулся, встал, встряхнулся — и все один. И не с кем даже словом перекинуться. А так я встал утром и знаю, что кого-то надо накормить, хоть с псиной своей разговариваю.
Мы идем по пустой деревне. Из ста домов здесь теперь осталось только шестнадцать. Да и те ветхие, деревянные. Все кирпичные после войны разобрали и распродали по кирпичику.
Так что свободного места под игральные заведения в Казино предостаточно. Местные строители, изредка наезжающие латать дома для дачников, готовы хоть сейчас взяться за работу.
— Я не против того, чтобы сюда к нам из города перевели все казино, — говорит последний житель деревни Александр Виноградов. — Жизнь бы тогда закипела.
