Амели Нотомб называют анфан терибль французской литературы, а на самом деле она женщина-вамп. Ее книгами завалены парижские прилавки, и в России ее знают и любят. Знаменитая писательница приехала в Москву встречаться с читателями в книжных магазинах, общаться с интернет-поклонниками, представлять новые романы “Серная кислота” и “Дневник ласточки” и познавать Россию. Она написала 64 романа; опубликовано 16. Сорокалетняя дама оказалась яркой, эмоциональной. Жестикулирует, восклицает, густые черные волосы разбросаны по плечам, из косметики — только яркие губы. “МК” поймал госпожу Нотомб буквально с самолета.
— Недавно у нас побывали Бегбедер с Уэльбеком, угощались водкой. А вы чем планируете у нас заняться?
— Ничего против того, чтобы выпить водки, я не имею, но не до такой степени, чтобы свалиться под стол. Прежде всего я бы хотела повидать Россию. Представления о современной России я почти не имею, телевизора у меня нет, прессу тоже не читаю. Знаю только расхожие вещи, что тут всюду мафия. Я больше знаю о России Пастернака, Достоевского, Булгакова.
— Знаю, что вы, как Толстой, пишете с раннего утра.
— Правда как Толстой? Ну тогда мне надо отрастить бороду. Я каждый день просыпаюсь в четыре утра. И до восьми утра пишу романы.
— Ваш жанр — реализм, но в жизни героев происходят гораздо более яркие события, чем в будничной жизни читателей. Согласны?
— Более точно будет назвать мой жанр сюрреализмом. Да, изначально это реализм, жизнь, это не фантастика. Но происходит надлом, разрыв, и в итоге то, что они переживают, — это выше, чем реализм. Мои книги часто адаптируют для оперных спектаклей, потому что в опере все слишком, чрезмерно, бурные страсти. Некоторым образом оперная литература.
— У вас была попытка самоубийства в детстве…
— В три года. Это было в Японии. Слово “самоубийство” я еще не знала. У нас был сад, в нем был маленький пруд с карпами. Мне поручили их кормить. Мне были отвратительны эти рыбы с открывающимися ртами, жуткими глазами.
Я захотела все это прекратить. Я бросилась в пруд и стала ждать смерти. Но кто-то проходил мимо и спас меня. С тех пор таких попыток больше не было. Все крайности, все яркие события были у меня именно в детстве. Попытка самоубийства. Алкоголизм с 3 до 13 лет. В 15 лет я решила больше никогда не есть, я весила 32 кг, у меня началась анорексия, я умирала. А потом… стала писать романы. Литература меня спасла — я смогла побороть разрушительные силы, которые меня раздирали изнутри.
— Вы говорили в интервью, что все люди мечтают кого-нибудь убить. А вы?
— Да, я, как и все, часто испытываю желание кого-нибудь убить, уничтожить. Я несдержанный человек, настоящее чудовище. Но по закону это запрещено. Я нашла выход: в литературе это не запрещено, и там можно убивать сколько угодно, да еще и деньги за это платят.
— Вы читали Чехова?
— Я обожаю Чехова! Я люблю людей, не похожих на меня. Это гораздо труднее — из ничего, из повседневных мелочей выписать такие сильные эмоции! Я плачу, когда читаю Чехова! Он вызывает такие чувства!
ИЗ ДОСЬЕ "МК"
Родилась в 1967 в Японии, где прожила до 17 лет.
Благодаря дипломатической карьере отца, бельгийца по происхождению, посетила Китай, США, Лаос, Бирму и Бангладеш.
Живет в Париже.
В России вышли ее романы “Гигиена убийцы”, “Любовный саботаж”, “Биография голода”, “Ртуть”, “Преступление”, “Словарь имен собственных”, “Антихриста”, “Страх и трепет”.
Последний получил премию Французской академии и экранизирован.
