В дорогу нас позвал презерватив. А точнее, слушок о том, что многие нерадивые москвичи не только игнорируют демографическую программу страны, но и угрожают столичной канализации, выбрасывая в унитазы эти самые резиновые изделия. И спущенных презервативов так много, что они забивают канализационные трубы и фильтры. И в воздухе уже пахнет ЧП. Довольно сильно пахнет. Мы обратились в Мосводоканал. Сразу выяснилось, что резинки — далеко не главная беда московской канализации. Что только не плывет по ее трубам, громоздкое и мелкое, но в равной степени угрожающее нормальной жизни столицы. Чтобы оценить степень опасности, в путешествие на сточные воды отправились корреспонденты “МК”.
110 лет сливного прошлого
Надо сказать, что были и другие поводы для столь увлекательной экскурсии. Во-первых, в этом году московской канализации исполняется 110 лет. Именно в 1908 году городская Дума решила поставить дело очистки выгребных ям на цивилизованную основу. А во-вторых, цивилизация за сто лет шагнула далеко вперед. И сейчас столичные коммунальщики внедряют такие новшества, которые сделают городскую канализацию самой лучшей, экологически чистой и эффективной. Ну, если не в мире, то в России как минимум.
Но для начала корреспондентов “МК” просветили по поводу основных принципов очистки сточных вод столицы.
— Вода поступает в московский водопровод с северо-запада и течет вниз, на юго-восток. Наше дело всю эту воду очистить и снова в реку сбросить, — вкратце обозначил главное руководитель Люберецких очистных сооружений Федор Дайнеко. — Для этого и существуют самые крупные в мире станции, Курьяновская и Люберецкая, которые пропускают в сутки по три миллиона кубометров воды. Есть еще две маленькие станции — в Зеленограде на 100 тыс. кубов и в Бутове на 80 тыс. кубов.
И все утекшее в раковины, смытое в унитазы, а то и просто слитое в канализационные люки направляется именно туда. В первую очередь поток встречается с обычными решетками — они задерживают самый грубый мусор.
— Случается, что трехметровые бревна приплывают, — отметил г-н Дайнеко.
Далее за дело берутся песколовки, что удаляют песок и щебенку, а потом первичные отстойники. Попросту говоря, это круглые бассейны, по дну которых непрерывно движутся щетки. Они загребают все тяжелое, что оседает вниз. Малость посвежевшая вода движется в т.н. аэротенки. И вот там происходит самая дорогостоящая и сложная процедура. В воду подселяются специально обученные бактерии, которые поедают всю содержащуюся в ней органику. После аэротенков вода поступает во вторичные отстойники, там ее очищают уже от сытого и довольного ила. В принципе, воду уже можно сливать обратно в речку. Но теперь в Москве ее подвергают и дополнительному облучению ультрафиолетом. Чтобы сделать совсем уже экологически чистой.
Ну а весь шлак помещают в т.н. метантенки, несколько суток нагревают, обеззараживают и захоранивают на полигонах.
Это теория. А вот как процесс выглядит на практике.
Кондомы рвутся… в Москву-реку
И мы отправились на территорию Люберецких очистных сооружений. Все выглядело достаточно мило. Ряды круглых отстойников с плещущейся водичкой при первом приближении напоминали гигантский аквакомплекс с купальнями под открытым небом. Сходство с санаторием придавало и то, что над ними кружили стаи птиц. Правда, пернатые были вовсе не курортные — сплошные вороны.
— Зимой вороны, летом — чайки, — объясняли нам сопровождающие, — а иногда стаи сталкиваются, и такие воздушные бои у них происходят!
По их словам выходило, что тут чуть ли не ландшафтный парк. Летом зеленеют газоны и деревья, а зимой пар от открытых водоемов оседает на деревьях шубами из инея, и все вокруг белое и пушистое. Хозяева очень сожалели, что погода для экскурсии нам досталась очень теплая — никакого романтического тумана вокруг.
Впрочем, самый первый блок очистных сооружений от романтики был далек. Скорее, наоборот. Мутный поток вырывался из труб коллектора и тек по направлению к решеткам.
— Что только люди не выкидывают, что только здесь не оседает, — рассказывал г-н Дайнеко. — Картошка, огурцы, помидоры, груши — все плывет к нам. А из магазинов в люки сбрасывают вообще что ни попадя. В годы перестройки перед проверками ОБХСС скидывали из магазинов весь левый товар вплоть до меховых воротников. Даже деньги пачками скидывали.
— Еще и трупы в канализацию сбрасывали, — услужливо добавил криминальную деталь фотокорреспондент.
— Да… бывало. Но уже несколько лет ничего такого, — заявил г-н Дайнеко. — Правда, решетки и на насосных станциях стоят, часть мусора задерживается там.
— А презервативы где? — задал я основной вопрос.
— Ну посмотри, может, и увидишь.
Я посмотрел — и увидел. Средства механической контрацепции свисали с решеток, как маленькие привидения с балок древнего замка. Они находились в приятном окружении тряпочек, веточек, бумажек и бесформенных субстанций, о генеалогии которых задумываться не хотелось.
Тут же была развенчана страшилка, из-за которой мы здесь оказались. Как выяснилось, презервативы далеко не главная проблема очистных сооружений. Чаще всего люди спускают в унитазы ветошь и прочий текстиль. Но с ним фильтры справляются легко. А вот самый страшный враг канализации — это волосы и спички. Они проскальзывают сквозь, а потом имеют обыкновение сбиваться в комки и засорять коммуникации.
— Но мы и с этим справляемся, — подчеркнул руководитель очистных сооружений.
Ему можно было легко поверить. Особенно находясь в “Здании механических решеток”. В украшенное такой табличкой помещение и тек мутный поток, пройдя сквозь самый первый очистной частокол. Внутри ничего не напоминало о канализации — сплошной сверкающий металл. Только подняв люк, можно было увидеть одну из целой системы решеток, на которой скапливается мусор. Потом он автоматически сбрасывается на ленту, поступает в контейнер. Через обычный грузовой люк контейнер с уже подсохшим мусором выкатывается на свежий воздух и загружается в машину.
Эта конструкция проста только в описании. На самом деле устроена она весьма хитро. Уровень потока воды напрямую связан с количеством накопившегося мусора, все это синхронизировано. Да что говорить — это первая такая автоматическая система в нашей стране. И заработала она только в прошлом году.
Дальше на нашем пути встречались исключительно технические новшества и инженерные находки. Вот система аэротенков, той самой биологической очистки воды. Тут бактерии избавляют воду не только от обычной органики, но и от азота и фосфора. Эти технологии столичные коммунальщики тоже стали применять не так давно. По словам главного инженера ПО “Мосочиствод” Сергея Стрельцова, проект действующих сооружений процесса удаления азота и фосфора биологическим путем разработан Мосводоканалом и запатентован. Таких крупных сооружений биологической очистки в мире больше нет.
Можно ли пить из унитаза?
Следующим пунктом в программе значилось реалити-шоу “За стеклом”. Самое настоящее, без дураков. Со стерлядью в главных ролях. В одном из помещений комплекса стоят помимо прочего два аквариума. Один с очищенной водой, а другой контрольный, с обычной водопроводной. В обоих живут эти капризные с точки зрения экологии рыбы. И живут, судя по их активности, неплохо. За аквариумами следит видеокамера и передает картинку на сайт Мосводоканала. Так что любой желающий может в прямом эфире оценить качество очищенной в столичной канализации воды.
— Можно еще визуально его проверить, — говорит руководитель очистных сооружений. — Вот подождите, сейчас принесем стакан воды нашей.
— Это что же — пить, что ли?
— Ну, можно и пить. У нас ребята на спор пили.
Пили, правда, не просто так — запивали водкой. Особого риска для ребят, в общем-то, и не было, особенно в последние полгода. Теперь вода на станции проходит еще одну степень очистки — ультрафиолетом. Это самый новый блок на сооружениях, открытый только в августе прошлого года. Огромные кассеты с 32 ультрафиолетовыми лампами в каждой опускаются в воду и ее обеззараживают. По словам Сергея Стрельцова, на блок “приплывают” миллионы бактерий, на выходе же их не более сотни на кубический сантиметр. Тут же размещены и особо мелкие сита — как раз для зловредных спичек и волос. Словом, полный порядок.
Такими блоками обеззараживания уже полностью оборудованы Бутовские и Зеленоградские очистные сооружения. Теперь очередь за полным оснащением Люберецкой станции и установкой блоков в Курьянове. Но у коммунальщиков более грандиозные планы. Они вознамерились покорить самую, кажется, неприступную вершину — победить запах канализационной органики.
— Этот вопрос решен, уже готово техническое задание, — говорит начальник управления канализации Мосводоканала Михаил Богомолов. — Курьяновские очистные сооружения будут перекрыты. Фактически их уберут под землю, а сверху настелют газоны. А в перекрытиях сделают воздухозабор с очисткой. Задача сложная, ведь с аэротенков выбрасываются миллионы кубов воздуха. Но тем не менее он будет проходить через фильтры биоочистки с определенной микрофлорой, которая адсорбирует все дурные запахи. Мы уже начали решать проблему. Постепенно, в тех очагах, где самые сильные запахи.
Но это дела 2014—2020 годов. А пока мы стоим на бережку речки Пехорки, куда поступает часть очищенной воды. Картинка идиллическая. Вода журчит, в ней прыгает рыба — судя по спинкам, чемпионских параметров. А за заборчиком, отделяющим очистные сооружения от остального мира, пристроился рыбак.
— Это он сейчас один, — говорит Федор Дайнеко. — А по лету они прямо на станцию ловить лезут. Я уж и ограду солидолом смазывал — не помогает. Пришлось пост охраны выставлять.
Что же, такой рыбацкий ажиотаж свидетельствует только об эффективной работе очистных сооружений. Кстати, и вода, зачерпнутая из отстойника в вышеупомянутый стакан, оказалась вполне себе прозрачной. Правда, пить мы ее так и не стали.
И напоследок — пара слов о той части станции, где перерабатывают осадок. Это маленький завод. Полужидкую массу загущивают, отжимают на фильтрах-прессах. В кузова машин сыпется черная, густая масса. На вид — обычная земля.
— Земля и есть, — подтверждает Федор Дайнеко, — причем хорошо удобренная. Ее бы в городское хозяйство пустить, под деревья, на газоны. Но экологи запрещают. Слишком много там тяжелых металлов. Поэтому и заполняем полигоны. А вот если бы провести нормальную почвоведческую экспертизу да обработать это все по всем правилам агрохимии…
Этим всем руководство столичной канализации собирается заниматься в будущем. Учитывая, кстати, мировой опыт. А если еще на очистных сооружениях сделают электростанции, работающие на метане (такие планы вынашиваются давно), переработка столичных отходов станет безотходной. Но это уже отдельная история.
