Главный специалист по гостям с того света режиссер Джордж Ромеро привез в Москву свой новый фильм “Дневники мертвецов”. Классик жанра хоррор побывал в Большом театре и в Третьяковской галерее. А по случаю недавнего дня рождения (в феврале режиссер стукнуло 68) ему вручили сертификат на гектар алтайского леса. Ромеро бодр, умен, ироничен, что и продемонстрировал в интервью “МК”.
Сорок лет назад с фильма “Ночь живых мертвецов” начался культ режиссера Джорджа Ромеро. И вот Ромеро сделал “Дневники мертвецов” — жесткую сатиру на повальную манию “быть очевидцем”. В “Дневниках” студент киношколы снимает фильм ужасов. Тем временем голодные мертвецы кушают сытых американских граждан. В СМИ — полная неразбериха и ахинея. Учебные съемки оборачиваются хроникой конца света. Именно с “Дневников мертвецов” мы и начали наш разговор.
— Джордж, вы-то сами вели дневники?
— Ни в жизни! Но когда мои дети были маленькими, я любил снимать их на видео. Это можно назвать видеодневником.
— Как вы догадались, что медленно двигаться на экране — очень красиво?
— Наверное, когда посмотрел фильм “Мумия”. Я отталкивался от пластики мумии, когда придумывал движения моих мертвецов. Ее малая подвижность и трансформировалась в пластику моего кино. Кстати, я бы не хотел называть их зомби, потому что в моем понимании зомби — это скорее представители карибского культа вуду. Кроме того, мертвец есть мертвец, и это само по себе ассоциируется с медленным, но упорным движением.
— И оказалось, что оно киногенично.
— Ну, иногда да. (Смеется.) Тут ведь что получается: когда режиссер показывает актерам, чего он хочет добиться, перед ним стоит массовка всех этих “мертвецов”, человек 50. И стоит показать одному, как все они перенимают движения друг у друга. Но бывает и так, что каждый изобретает свой способ самовыражения. Некоторые при этом переходят всякие границы, и приходится их вырезать. Или, например, в двух моих фильмах, которые снимались в Канаде, и в картине Зака Снайдера попадаются одни и те же актеры, которые переносят мертвецкую пластику из фильма в фильм.
— Стремление вашего героя снять документальный фильм о конце света вызывает иронию. Вы полагаете, документалистика себя исчерпала?
— Знаете, я использовал документальный стиль в “Ночи живых мертвецов” практически в финале, чтобы преднамеренно создать иллюзию репортажной съемки. А скепсис в моем новом фильме связан, наверное, с тем, что сейчас я вошел в тот период жизни, когда все кажется несколько глуповатым, нелепым, если хотите.
— Похоже, грим не играет большой роли в фильме, и мертвецы выглядят как “отъехавшие люди” в наушниках…
— Точно, зомби в наушниках — в каком виде умерли, в таком и восстали. Но знаете, в “Земле мертвецов” мой специалист по гриму Грег Никотеро проделал отличную работу. К тому же я стремлюсь к тому, чтобы мои персонажи имели какую-то индивидуальность. Я не одеваю всех одинаково, мне важно, чтобы был виден характер.
— Джордж, зачем вам понадобилось заставлять зрителя почти семь минут фактически “смотреть” радио?
— Вообще-то звукоряд в моем фильме содержит много разных шуток. Одна из них та, что новости по радио сообщают мои друзья и коллеги — Квентин Тарантино, Гильермо дель Торо, Стивен Кинг.
— А это идиотическое сообщение о том, что “беспорядки учинили нелегальные иммигранты, которых ошибочно посчитали мертвецами”, кто читает? Уж не Гильермо ли дель Торо?
— В точку! Это действительно он.
— Кстати, какая нелепица, сообщенная СМИ, вам особенно запомнилась?
— Пару лет назад мне довелось услышать новость: в Китае разразился экологический кризис, связанный с загрязнением окружающей среды при утилизации одноразовых палочек для еды. Комментатор на CNN даже призвал туристов приезжать с палочками и увозить их с собой, чтобы помочь сохранить экологическое равновесие. Мне это показалось забавным.
— В фильме есть фраза: “Случись катастрофа, останутся блоггеры, хакеры, дети, а главари сбегут со своими деньгами”. Блогосфера, по-вашему, очередная затея, которая отвлекает людей от реального положения вещей?
— Скорее меня беспокоит чрезмерная активность на блогах и те тревожные настроения, которые они нагнетают в обществе. Многие блоги зачастую занимают агрессивную позицию, проповедуя ту или иную точку зрения в области религии, социальной сферы или политики. Они заводят общество и делают это очень активно. Вся эта озлобленность выливается наружу. Меня это, честно говоря, обескураживает.
— Вы жалеете тех, кто бегает с мобильниками и снимает ими до упаду? Или они вас раздражают?
— Безусловно, раздражают. Мне кажется, что в фильме удалось это выразить. Вы слышали об истории в Виргинском университете, когда три часа продолжалась стрельба? Там не было ни одного репортера, однако набралось несколько часов съемки с двадцати разных углов. Хватило для телевизионной трансляции. Это студенты снимали своими камерами, мобильными телефонами. То есть люди втягивались в сам процесс фиксации образов, и в этом есть, разумеется, нечто тревожное, вступающее в конфликт с нормальной жизнью. Мы стали ценить картинку больше жизни. Может быть, потому, что смотреть картинку интереснее, чем жить.
— В “Земле мертвецов” нежить поднимает с земли автомат, а что, если в следующем вашем фильме мертвец поднимет с земли видеокамеру?
— Может быть (смеется). Если у фильма будет продолжение, связанное со СМИ, я воспользуюсь этим ходом. Хорошая идея! Хотя я постараюсь сделать из этого шутку.
— Вы встречали прототипы ваших героев в профессиональной жизни?
— Ё-моё, Голливуд кишит такими персонажами! Да уж, приходилось встречаться. (Хохочет.) Никакой никаких живых страстей, только бизнес, все на автомате.
— Сколько еще мертвецов вам придется поднять, чтобы до живущих наконец дошло, что с ними происходит?
— Ох, не дойдет… Наверное, до тех пор, пока этот мир стоит, так все и будет — до конца света, пока не восстанет один великий покойник. Его зовут Иисус.
— Что сегодня страшит лично вас?
— Я уже достаточно пожилой человек, чтобы чего-то бояться. Но я думаю о своих детях и опасаюсь, что им, возможно, придется пережить глобальный кризис. Наверное, в случае катастрофы людям, которые умеют что-то делать руками, будет легче выжить. Но на Западе таких людей остается все меньше и меньше. Вот в Америке на три дня вырубилось электричество, и люди чувствовали себя абсолютно беспомощными. Думаю, у тех, кто умеет сам о себе позаботиться, больше шансов выжить, чем у тех, кто надеется на правительство.
