Маленькая женщина со взглядом волчицы… Впрочем, если волчица, то очень уж наивная и дико доверчивая. Наивная волчица… Неплохо. Ахеджакова тонка и прозрачна, она будто вся на волоске. Ее внутренний мир, ее чувства зависят от мельчайшего потустороннего взгляда, от впроброс брошенного слова. Она тут же замкнется, обидится, уйдет в свою скорлупу.
Ахеджакова мудра, как кобра, она набрасывается на свою роль и обволакивает ее всю. “Лия Ахеджакова играет всегда одинаково”. Это сказал про нее не менее мудрый, но более ядовитый Валентин Гафт. Она, конечно же, тут же обиделась. Любя обиделась. Гафт тут же исправился: “Ну я же имел в виду, что играет одинаково хорошо”. Ахеджакова сразу растаяла в собственных эмоциях.
И почему она всегда играет одиноких женщин? Потому что такая и есть? Свою хрупкость, податливость она для себя может сохранить только сама. В кино, по которому большинство из нас ее знает, она органична, как кошка. Лукашин с Надей целуются, а она смотрит вытянув шею, впитывает как губка. Наверное, это ее ирония судьбы. А в “Изображая жертву” другого своего любимого режиссера Серебренникова она ругается матом так стильно, так не пошло, так естественно, как только и может актриса Лия Ахеджакова.
Она человек порыва, демократка до мозга костей. В 93-м пошла на полуотключенное ТВ и призвала народ защищать так любимого ею Ельцина. Многие до сих пор не простили Ахеджаковой этот душевный порыв.
Она обладательница тончайшего вкуса и достоинства. Как ни уговаривали ее сняться в лихо раскрученной “Иронии судьбы. Продолжение”, она, единственная из тех, кто делал это тридцать лет назад, отказалась. И никакие обещанные сверхгонорары не помогли. “Я понимала, что мы там будем выглядеть очень жалкими и старыми”. И оказалась права.
Впрочем, какая еще там Ахеджакова старая! Неугомонная, ото всех от нас обособленная, любой пафос ненавидящая, искренняя в своих заблуждениях. 70 лет — это возраст ее младенчества и великого опыта жизни. Впрочем, если сказать про нее “женщина без возраста”, она опять обидится. Любая характеристика здесь будет неточна. Любой штрих, мазок в ее портрете расплывчат и ускользающ.
“Сердобольная вы наша”, — говорил про нее все тот же Гафт в “Гараже”. Вот это самое точное! Сердобольная — это про нее, про Ахеджакову…
Мы хорошо знаем ее по фильмам, мы изучили все ее роли наизусть. Но кино — это только часть ее, и далеко не самая главная. Главное все же — театр, ее “Современник”. Вот там вся глубина ее натуры, вся ее испепеляющая гениальность.
Хотите видеть Ахеджакову — идите в театр, господа!
