Сегодня, 30 июля, исполняется 10 лет с того дня, как практикантка из Белого дома Моника Левински передала на экспертизу свое платье со следами “свидетельств сексуального контакта” с тогдашним президентом США Биллом Клинтоном. Это был поворотный момент громкого секс-скандала, после которого Клинтон не смог дальше отпираться, был вынужден признать факт лжи перед присяжными, а вскоре и покинуть свой пост.
И все-таки прав президент Медведев: Россия — страна правового нигилизма. В этом я еще раз убедился, проведя в канун 10-летия “моникагейта” блиц-опрос на улицах Москвы. Моим ошарашенным респондентам я задавал один и тот же вопрос: “Почему конгресс США вынес президенту Клинтону импичмент?” 99% ответов гласили: “Потому что Клинтон изменил своей жене Хиллари с практиканткой Белого дома Моникой Левински”. Опрашиваемые мною москвичи страшно удивлялись, когда я говорил им, что их ответы неправильные, что Клинтона подвергли импичменту не за половые игры с Моникой, а за их сокрытие от Большого жюри присяжных. Не за прелюбодеяние, а за лжесвидетельство под присягой. В Соединенных Штатах если ты солжешь под присягой о цвете твоих волос — ты преступник.
Поначалу Клинтон отрицал, что имел связь с Моникой. Но болтливая Моника дала следствию неопровержимую улику — свое платье, закапанное спермой президента, которое она сохранила “на память”. Кроме того, она обещала детально описать пенис Клинтона, если тот будет продолжать отпираться. И Клинтон капитулировал. Он понимал, что для химической лаборатории ФБР было раз плюнуть с помощью анализа ДНК Клинтона установить “авторство” пятен на платье Моники. “Спасая лицо”, Клинтон заявил: я, мол, отрицал секс с Моникой потому, что не считал “французскую любовь” сексом.
Tень Моники уже навечно приклеилась к Клинтону. Время от времени она вновь возникает, когда этого требуют политические страсти или когда Клинтон вновь ударяется в донжуанство. Поползли даже слухи, что Билл нарочно саботирует избирательную кампанию Хиллари, что якобы между ними был заключен тайный контракт, согласно которому в случае провала Хиллари на праймериз или на самих выборах супруги расходятся.
Ну а Моника? За прошедшие десять лет ее место в истории еще больше укрепилось. Термин “моникагейт” прочно вошел в мировой политический словарь. Но геростратова слава счастья Монике не приносит. Никто не берет замуж девицу, у которой “закапанное” приданое. Нервные срывы чередуются с попытками заняться бизнесом. Но из Моники Левински Донателлы Версаче не получилось. Хотя она может стать миллионершей, если захочет расстаться со своим знаменитым платьем. Аукционы сулят ей миллионы.
Два слова о еще одном главном действующем лице “моникагейта” — прокуроре Кеннете Старре. Это он расколол Монику. Это он, вцепившись бульдожьей хваткой в Клинтона, дотащил его до отставки. Что делает сейчас этот неистовый блюститель нравов?
Переквалифицировавшись из прокурора в адвокаты, он не менее неистово защищает миллиардеров-растлителей несовершеннолетних девушек, не достигших возраста Моники времен “гейта” ее имени.
Но тема “моникагейта” и импичмента возникает и по более серьезному поводу. Скорее причине. В американском обществе растет возмущение: если Клинтона подвергли импичменту за мелкую ложь о сексе с Моникой, то почему же тогда не подвергают импичменту президента Джорджа Буша, солгавшего стране и миру о наличии у саддамовского Ирака оружия массового разрушения и на основе этой большой лжи развязавшего кровавую агрессию против Багдада? Но с Буша и его команды как с гуся вода. А вода — в отличие от спермы — следов не оставляет.
