Все-таки хорошо, что мы все чаще задумываемся о собственных корнях, пытаемся заглянуть в такие глубины веков, что дух захватывает. Потом пытаемся повторить ушедшее или хотя бы чуточку прикоснуться к, казалось бы, давно утраченному. Реконструируем селения, быт. Как вот здесь, на фестивале “Земля вятичей”, в Подольском районе.
В поселении этом текла размеренная жизнь. Мужчины чинили оружие, женщины шили одежду и обувь. Иногда ходили воевать.
— Кто вы? — уточняю.
— Славяне мы, — отвечают с легким оканьем. — Славяне вятичи.
Где и проходить фестивалю исторической реконструкции, как не на земле, где более шести веков жили наши предки, в Подольском районе, неподалеку от села Кленово-Чегодаево.
Затеял все действо клуб “Серпуховская дружина”. На зов “дружины” откликнулись владимирские, московские клубы. Могло бы быть и более массовое их явление народу. Но август — время, когда реконструкции активно проводятся в разных уголках страны.
Артем Павлихин, недавно откопавший древний Неренск, начисто отметает вариант определения реконструкций как одного из видов игр взрослых. Уверяет, что все куда серьезнее. Именно на подобных встречах капля за каплей рождается историческая правда. При этом любая мелочь ценится, каждая зацепка рассматривается самым внимательным образом.
Вот все с трепетом рассматривают часть чудом сохранившейся перевязи и пояса, привезенных из экспедиции Сергеем Соловьевым. Он — начальник поисково-спасательного отряда МЧС города Подольска. Но свободное время отдает увлечению всей своей жизни — истории и археологии.
— Ребята, идите посмотрите, какое все настоящее, “старявое”, — зовет Павлихин.
И едва ли не час весь лагерь с трепетом рассматривает кусочки древней кожи с уцелевшими на ней украшениями. Прикидывают, кому могла принадлежать эта часть одеяния. Выясняют, как удалось вычленить находку из земли с минимальными потерями.
Под звуки воргана и без старинного одеяния колоритный из-за большого роста и гладко выбритой головы Антон Земляной облачается в боевые доспехи. Кольчуга, шлем, который весит более трех килограммов. Весь на клепках. Сварки-то в те стародавние времена не знали. Антон говорит, что можно было бы и облегчить головной убор, но зачем. Защита головы должна быть надежной. Да и историческая точность — вещь здесь особо ценимая. Но над головой раскаленное солнце, плюс тридцать в тени, как во всем этом сражаться?
Надежность защиты вскоре понадобится. Когда начнутся почти настоящие бои между клубными командами. Это вам не соревнования по метанию копья или стрельбе из лука, которые, впрочем, тоже смотрелись экзотично.
Но когда на ратное поле выйдут ратники, все участники фестиваля напрягутся. Бои на мечах в современной России — уже признанный вид спорта. Есть в нем и свои чемпионы. Например, из подъехавшего на второй день фестиваля столичного клуба “Берн”. Здесь традиционно реконструируются исторические моменты из жизни немецкого Нюрнберга.
Болельщики переживали за вятичей. Наши все-таки. Но вятичи опытным соперникам явно проигрывали. Не спасал даже напор крупного Антона Земляного. В какой-то момент он получил мощный удар мечом по голове и свалился в начавшую жухнуть траву. От серьезной травмы бойца-вятича спас шлем.
Потом все дружно усядутся за обеденный стол, вновь переживут подетально перипетии недавнего боя, обменяются телефонами, договорятся о новых встречах. Вятичи, провожая игрового противника, уверенно пообещают, что сегодняшнее их поражение — последнее.
