Наши школьники обязательно должны изучать математику, а значит, экзамен по этому предмету должен сохраниться. Правда, не в виде нынешнего ЕГЭ, заявили министру образования и науки Андрею Фурсенко участники заседания Совета Российского союза ректоров (РСР). Министр с ними фактически согласился
Единый госэкзамен-2008 порадовал мало. Разве что чиновников, которым наконец-то “показал реальную картину среднего образования в стране”. Впрочем, и их радость была недолгой — уж больно неприглядной оказалась вожделенная реальность: “четверть выпускников школы не знают математики и еще столько же русского языка — государственного языка страны”, — признал на августовском педсовете глава Минобрнауки Андрей Фурсенко.
Провальные результаты 2008 года вкупе с мрачной перспективой введения ЕГЭ в штатный режим навели людей на мысль, что математика школе не очень-то и нужна — если не в плане изучения, то хотя бы как поголовный экзамен.
Идея нашла понимание у попавших под удар чиновников, и те заговорили, что ЕГЭ по математике и впрямь можно бы отменить. Педагоги ужаснулись. Никаких других итоговых испытаний только что принятый закон о Едином госэкзамене не предполагает, а значит, с отменой ЕГЭ экзамен по математике исчезнет совсем. Чем это закончится, понятно: вслед за экзаменом исчезнет и сам предмет, как это случилось сначала с астрономией и геометрией, а затем с физикой и литературой. “А уход математики скажется на всей системе образования — так устроен мир. Математика — не просто предмет. Это основа для высокого уровня всего образования в целом”, — заявил президент союза ректоров, ректор МГУ им. Ломоносова Виктор Садовничий.
“Математику надо удержать в школе любой ценой”, — доказывали предметники приглашенному ими на заседание Андрею Фурсенко. И, похоже, преуспели. Катастрофа с результатами выпускного экзамена, разъяснили они, не могла не грянуть: власти десятилетиями проводили две взаимоисключающие политики в области изучения математики в школе — сокращали объем предмета, одновременно наращивая его сложность. Так, за 1952—2008 годы число часов по математике в начальной школе сократилось с 7 до 4 в неделю, а в средней — с 6 до 5 часов. Между тем сложность программы за то же время возросла настолько, что, по словам директора Центра непрерывного математического образования Ивана Ященко, “вызвала полное падение интереса к математике”.
Дальше — больше. Неоправданно сложная программа вылилась в неоправданно сложный итоговый экзамен по математике. Точнее, даже не по математике, а по алгебре с началами матанализа — и это в то время, как 10% детей на выходе из школы, по словам учителей, не знают таблицы умножения и не могут решать задачи для 6-го класса. “Анализ, — убежден Ященко, — надо изучать в углубленке. А основная масса школьников должна решать понятные, нужные в практической жизни задачи”.
Однако окончательный удар бывшей “царице наук” нанесла выбранная чиновниками модель ЕГЭ. Именно “задания ЕГЭ (контрольно-измерительные материалы, КИМы), разработанные без участия ведущих ученых и педагогов-математиков, а не государственный стандарт и учебники, прошедшие экспертизу научно-образовательного сообщества”, определяют сейчас содержание математического образования в стране, заявили специалисты. Причем “преобладающая тестовая форма Единого госэкзамена не только деформирует предмет”, — отметил член комиссии РАН по учебникам, академик Виктор Васильев. Она еще “снижает мотивацию школьников к обучению математическому мышлению”, — говорили математики.
Свою роль сыграли и правила сдачи ЕГЭ. Причем особенно негативную — широко применявшийся принцип “+1 балл к аттестату”. Именно благодаря ему в 2008 году было получено 25% “двоек”: по оценке Ященко, в расчете на халявную “тройку” “вообще не приступали к решению экзаменационных заданий и сдали пустые листы до трети одиннадцатиклассников”. Вывод, по словам академика Васильева, однозначен: “математика в школе должна остаться, а ЕГЭ исчезнуть”. Необходимы, отмечается в принятом по этому поводу постановлении РСР, “принципиально новые подходы государственных и общественных институтов к математическому образованию”. Причем первыми, подчеркивается в документе, должны “измениться аттестационные материалы и технологии сдачи экзаменов по математике”. В их разработке должны принять участие академики и ректоры ведущих вузов страны.
Решая неотложные тактические задачи по спасению математики, РСР попытался не упустить из виду и стратегические.
С этой целью математическое сообщество попытается заручиться поддержкой президентского совета по науке и образованию в создании Федеральной целевой программы развития математики и математического образования на 2010—2018 годы и провозглашении 2010 года в России “Годом математики”.
Глава Минобрнауки инициативу ректоров одобрил, и, что самое важное, не только в части празднований “Года математики”. “КИМы должны существенно модифицироваться. Я с благодарностью приму участие присутствующих в выработке новых”, — пообещал он. Примечательно и еще одно. Министр не только воспринял аргументы математиков в пользу сохранения итогового школьного экзамена по их предмету, но, похоже, готов к существенной корректировке его формы. “Есть большое желание изменить существующую методику ЕГЭ и дать новые предложения. И мы эту инициативу реализуем вместе, — заявил он “МК”. — Каким должен быть школьный экзамен по математике, нужно решать вместе. Думаю, что это может и должен быть письменный экзамен, единый для всей страны (хотя и не обязательно нынешний ЕГЭ), который позволит как минимум определить нижний уровень знаний на выходе из школы.
Для талантливой же части, возможно, нужны другие подходы — олимпиады и, наверное, дополнительные испытания”, — подчеркнул Фурсенко.
