Скульптура — недвижимый монолит из камня или металла? Вчерашний день! В современном мире даже скульптура может дышать, плакать и корчить рожи. По крайней мере модный американский художник Тони Оурслер точно может заставить изваяния жить. Все дело в медиатехнологиях. Оптический обман создается за счет проектора, установленного напротив скульптуры из стекловолокна.
Накануне открытия выставки Тони Оурслера на “Винзаводе” корр. “МК” встретился с художником.
Тони уже за пятьдесят. Искусство стеклянной видеоскульптуры он открыл десять лет назад. Быстро прославился и стал разъезжать по миру со своими изваяниями.
— Тони, видеоскульптура — необычное зрелище. Как вы придумали ее?
— Все началось еще в 70-х годах, когда я занимался видео и учился в художественной школе. Я начинал как художник. Но возникло естественное влечение к видео в противовес телевидению. Я считаю логическим завершением для моего поколения переход к живой картинке, путь от художника к видеохудожнику. К тому же видео — недорогой способ показывать свои работы. Я стал работать с пластическими предметами, которые затем снимал на камеру. Мне интересно следить за движением образов. Я как бы помещаю предметы в медиапространство, а потом вынимал.
Вообще, сейчас возникла путаница: мы не знаем, где начинается и где заканчивается медиапространство. В Америке так.
— Как вы создаете свои инсталляции?
— Я работаю с проекцией. Беру камеру и проектор и двигаюсь в одну или в другую сторону. Изображение проектора попадает на стеклянную поверхность — и появляется ощущение, что она живая. Мне нравится экспериментировать с различными формами. Иногда я занимаюсь выдуванием нужной мне формы из стекла. Для меня стекло — своеобразная линза. Часто чувствую себя ученым, который проводит эксперименты в маленькой мастерской.
— Стекло топором вырубишь? Какие инструменты используете в работе?
— Иногда использую пилу или наждачную бумагу. Но чаще беру мягкий прозрачный пластик и покрываю его стекловолокном.
— Сколько уходит на одну работу?
— Около года. Все начинается с идей. Потом я делаю наброски. На проект “Водяной”, где проводится ряд ассоциаций с водяными богами, ушло чуть больше года. Этим проектом я пытался передать, как фигура тает, как по ней текут слезы. А над космической серией я работал три-четыре года. Сейчас я привез в Москву несколько серий, где я играю с лицом.
— Ваши образы иногда пугают.
— У меня в голове — схема: сначала комичное, потом пугающее и трагичное. То есть образ перетекает из одного состояние в другое и в третье. И балансирует между этими тремя ипостасями. В проекте “Инопланетянин” чувствуется что-то разрушающее, а в “Водяном” — печальное. В воде можно утонуть или отравиться ей, то есть стихия могла убить. Это пугает, не правда ли? Но вода необходима для жизни. Ведь в человеческом теле каждые семь лет обновляются все молекулы. К тому же человек на 97% состоит из воды. Получается, что мы — вода.
— Что такое искусство сегодня?
— За последние 20 лет возникла путаница в понятиях “поп-культура” и “искусство”. Что такое поп-культура? Например, вы идете в кино. Перед вами проносится карусель событий: визуальные эффекты, эмоции... Но все это на одном дыхании. У вас нет времени задуматься. Это развлечение, которое позволяет лишь уйти от реальности, не более того.
Настоящее искусство — последний оазис в мире, где важен взгляд, важно мнение зрителя. Именно сюда внедряется психология, иначе искусство пусто.
