“Коляда-театр”: царское дело

Зачем Буратино скрещивать с Высоцким?

Уральский драматург и режиссер с еропейской известностью Николай Коляда, работающий для взрослой аудитории и поражающий ее своими театральными провокациями, неожиданно изумил Первопрестольную своими детскими спектаклями.

Во всяком случае, его сказки “Морозко” и “Кот, дрозд и петушок” имели на прошедшем уже фестивале “Гаврош” огромный успех.

О том, что сегодня нужно в театре детям, а театру от детей, с Николаем Колядой беседовал обозреватель “МК”.

На театральной лестнице — половики, вязаные салфетки. Ручная работа и предметы народного промысла еще во внесценическом пространстве намекают на то, что и театр, привезенный из Екатеринбурга, точно такой же — ручной работы, домашний, особенный. Это понимаешь, когда вместо звонков сам Николай Коляда (джинсовая куртка, тюбетейка на голове) предлагает три раза спеть “Пусть всегда будет мама”. А вместо строгого актерского голоса за кадром отключить мобильные телефоны просит сипатый детский голосок.

— Это наш Арсентий объявляет, — поясняет мне за кулисами Николай. — Он сын нашей актрисы. На родителей детский голос действует безотказно.

Но вот среди осеннего выходного дня начинается зимняя сказка “Морозко”. Половину малой сцены занимает старый буфет. Вокруг него и кипят сказочные страсти. Бедную падчерицу, добрую и пригожую Настеньку, любят все, даже ледяной Морозко, а капризную Акулину терпеть никто не может — злая и жадная.

Актеры “Коляда-театра” не представляются: вот, мол, я — злая мачеха, а это вот, мол, несчастная падчерица с тихим голосом. Фирменный стиль театра — как в жизни — присутствует и в детских спектаклях. Артисты текст пересыпают шутками, присказками, играют как будто для себя, а вовсе не наигрывают, не нагнетают. Может, поэтому дети сразу включаются в действие, реагируют на каждую реплику. Сорок пять минут сценического действа пролетают незаметно.
После спектакля мы беседуем с Николаем.

— Мы были на многих фестивалях в нашей стране. И видели, что люди, которые их организуют, в основном хотят заработать денег. А тут, мне показалось, люди искренне заняты тем, чтобы в детском театре появились настоящие спектакли для детей. Чтобы они не пугались, чтобы они понимали: театр — это интересно, это праздник, игра. А не для отчета перед чиновниками. И потом, чудесная атмосфера — все тебя любят, все для твоей работы делают, надо — чаем напоят, накормят. Такое неформальное отношение к приезжим театрам из глубинки в столице редко встретишь.

— Ты работаешь для взрослых, и понятно, какие для них сегодня нужны спектакли. А какие нужны для детей?

— Крайне простые, крайне честные, искренние и понятные. Без режиссерских заморочек, когда я смотрю спектакль и понимаю, что автор озабочен глобальными проблемами, на обычной сказке концепции строит. Я помню, видел на одном фестивале “Буратино”. Так там между мизансценами пел почему-то Высоцкий. Театр для детей сегодня — это простые истории или игра со зрительным залом.

— В Москве устойчивое мнение, что детские спектакли должны иметь дорогой вид. Должны дорого стоить.

— Совсем необязательно. Вот в “Морозко” у меня есть шкаф — он с моей кухни. Но он дает особую атмосферу. Так же как и снежная машина, а она недорогая, всего семь тысяч рублей. Костюмы у нас старые, из других театров, но мы их перешили, постирали, и артисты прекрасно играют.

И вот тут самое главное — у меня в детских спектаклях играют не студенты, а первачи. Самые лучшие должны работать в сказках.

— Почему ты — взрослый автор, режиссер, начал ставить детские спектакли?

— Между прочим, мы открылись в 2003 году спектаклем “Карлсон вернулся”. И играли его для детей из детских домов. После спектакля чай для них устроили. Нас собирать их никто не заставлял — мы сами. Ты спросила, почему я ставлю детские спектакли? Черт его знает! Нравится мне это. Заметь, мы — частный театр, не репертуарный. Это репертуарный театр должен заниматься детьми с утра до вечера.

— Наши взрослые театры и звездные артисты как раз так не считают. Взрослым — взрослое, детям — “кесарево”, извини, детское.

— Понимаю: не царское это дело. А это, между прочим, самое что ни на есть царское. Ты сама вспомни, когда первачи играли в сказках — в кино и в театре, — это же был восторг. Рина Зеленая в роли Черепахи, Мартинсон — Дуремар!!!

Если бы первачи играли для детей и не считали это “не царским делом”, то потом бы в театр приходили не уроды, как сейчас. Которые всех посылают, громко разговаривают по телефону. Неприятно. А кто виноват?

Из Москвы Коляда и его театр уехали в Челябинск на фестиваль “Камерата” — совсем не детских спектаклей — и получили там первую премию. С чем мы его и поздравляем!

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру