Школа о двух концах
Хорошо ли в обычной альма-матер ребенку-инвалиду?
Третьеклассники Маша и Олег сидят вместе за партой, но не могут подружиться. Сосед то и дело дергает Машу за косички, вскакивает, выкрикивает с места. Десятилетняя школьница не знает, как вести себя с одноклассником, хотя в курсе, что мальчик болен. Его диагноз — гиперактивность.
Эксперимент по совместному — инклюзивному - образованию здоровых детей и инвалидов длится в Москве три года. Но специалисты до сих пор не пришли к однозначному мнению — вреда от него больше или пользы. Здоровое общество должно относиться к своим неполноценным гражданам как к равным. Но от подобного сосуществования могут страдать и обычные ребята, и инвалиды.
Какой вариант обучения выбрать для своего “особенного” ребенка, родители решают сами. Но в каждом из них есть плюсы и минусы.
Обучение в интернате
Плюс: Для неполноценных детей — это свой мирок, где они ничем не отличаются от одноклассников. Им не приходится терпеть насмешки и в то же время можно получить необходимое общение.
Минус: Ребенок-инвалид когда-нибудь вырастет, и ему все равно придется вращаться в обществе. Но, не познакомившись с обычными сверстниками в детстве, выстраивать отношения будет очень проблематично.
Надомное обучение
Плюс: Малыш постоянно находится в привычной комфортной обстановке, для него не существует проблем с передвижением до школы.
Минус: Круг общения сужается до родителей, близких родственников и учителей. Выросшим в четырех стенах сложнее всего будет реализовать себя в жизни.
Инклюзивное образование
Плюс: Ребенок приобретает необходимые навыки общения с обычными людьми. Стремясь компенсировать свою неполноценность, он делает большие успехи в учебе.
Минус: Жестокое обращение со стороны сверстников может развить у психологически травмированного своей инвалидностью ребенка комплекс неполноценности. Или, наоборот, особое отношение педагогов отрицательно скажется на характере такого ученика.
“Особенные” дети
За время эксперимента к инклюзии присоединилось 12 школ. Для инвалидов детства интегрированное обучение — это реальный шанс научиться жить в большом мире, общаться, почувствовать себя полноценным человеком.
— С точки зрения воспитания совместное обучение неполноценных и здоровых детей — дело полезное как для одних, так и для других, — считает Константин Зискин, ректор Института психоанализа. — Первые не оказываются в изоляции. Здоровые же видят не похожих на себя сверстников и сочувствуют им.
Маша видит, что у одноклассницы Веры нет ножек и девочке очень трудно передвигаться даже в коляске. Маша жалеет Веру, приносит ей воды на перемене, помогает собрать учебники в портфель. С определенной долей уверенности можно сказать: Маша вырастет хорошим человеком. Однако в этом большая заслуга ее родителей, они воспитали в дочери умение сочувствовать и сопереживать. Хорошо, если ребенку с ограниченными возможностями на пути будут попадаться только такие люди…
Юлия Бессонова, директор школы №518 — участницы проекта, сама передвигается в коляске. В то время, когда Юлия была ученицей, никакого интегрированного образования не существовало, и ей приходилось обучаться на дому.
— Я была заперта в четырех стенах и очень из-за этого переживала, — признается директор инклюзивной альма-матер. — Нельзя поступать так с инвалидами!
По словам Юлии, самый счастливый период ее жизни — это студенческие годы в педагогическом университете. Именно там она получила настоящее общение, нашла хороших друзей.
Когда набирался первый интегрированный класс в школе №518, некоторые родители здоровых детей отказались участвовать в эксперименте. Другие, наоборот, вели своих чад именно в этот класс, чтобы воспитать в них милосердие. Сейчас в нем учатся дети с разными диагнозами: ДЦП, аутизм, геперактивность, врожденный порок сердца. Этих учеников в школе называют “особенными”, слова “инвалид”, “неполноценный” — под запретом. И если обычные дети учатся по классической программе, то “особенным” преподают только ее часть.
При этом, несмотря на усеченность обучения, люди с ограниченными возможностями, словно компенсируя свою неполноценность, часто добиваются успехов в учебе или общественной работе. Им нужно превзойти своих, вроде бы более хорошо подготовленных к жизни товарищей. Но есть у этой медали и другая сторона…
“Я ее боюсь, она может закукарекать”
— В параллели со мной учится одна странная девочка. На переменах она внезапно может закукарекать, замахать руками или громко заорать нечеловеческим голосом. Меня это пугает, ведь не знаешь, чего от нее можно ожидать, — рассказывает пятиклассница Катя Морозова. — А другие ребята издеваются над ней, толкают ее, дразнят и доводят до слез.
Это еще одна проблема интегрированного обучения. Не все юные школьники понимают, что такое жестокость, и подчас сами ее проявляют. Оттого-то некоторые мамы и папы неполноценных детишек с осторожностью относятся к инклюзиву — не хотят, чтобы уже существующий комплекс неполноценности усугублялся насмешками ровесников. А родители здоровых ребятишек, в свою очередь, считают, что именно у их отпрысков сосуществование с инвалидами может развить похожие комплексы.
— Я бы не хотела, чтобы мой сын учился вместе с детьми с ограниченными возможностями. Моему ребенку нужно получить полноценные знания и обеспечить себе будущее. А “особенные” дети оттягивают на себя очень много внимания учителя, — поделилась Александра Геннадьевна, мать одного из первоклашек.
Звание “особенный” заставляет ребенка думать, что он действительно чем-то выделяется среди сверстников и должен получать больше внимания и поблажек. Жалость и постоянная помощь сверстников приводят к выводу, что весь мир ему должен за то, что он незаслуженно обижен природой. По мнению Констатина Зискина, такие дети часто вырастают эгоистами.
Для того чтобы преподавать “особенным” детям, педагогу нужно пройти переквалификацию, научиться правильно выстраивать взаимоотношения в классе. В первую очередь учителям снимают страх и жалость к инвалидам. Объясняют, что нельзя создавать атмосферу снисходительности, ведь обучение “особенных” детей — это не благотворительный акт.
— Спешить с повсеместным переходом на инклюзивное образование не стоит, — говорит Константин Зискин. — Для этого нужно полностью изменить весь учебный процесс. Отправлять сегодня такого ребенка в обычную школу — все равно что обучать плавать методом выбрасывания из лодки, да еще и без спасательного круга. Поэтому повсеместное инклюзивное образование — это перспектива далекого будущего.
