“Пошел сегодня в обменник, а там долларов нету, совсем нету”, — беседуют зрители в фойе калининградского “Театра на Бассейной” перед началом спектакля “Человеческий детеныш” Санкт-Петербургской академии театрального искусства. В этом театре на окраине Калининграда, где стоят старые, по-европейски уютные домики, проходит, пожалуй, самая необычная из программ “Балтийских сезонов” — “Будущее театра”, калейдоскоп выпускных спектаклей лучших театральных вузов страны. “Если они у нас не посмотрят, то где они это увидят?” — говорит генпродюсер фестиваля Давид Смелянский.
“Человеческий детеныш” — это, конечно, Маугли. Спектакль мастерской Руслана Кудашова из Питера совместно с питерским же Большим театром кукол — зрелище без слов. Артисты общаются телами, рычанием, глазами, запахами. Маугли играют три актера. Маугли маленький — крошечный малыш, попавший в дикий, страшный мир джунглей. Маугли постарше — парень, который ощущает, как его мускулы наливаются силой, парень, убивший Шер-Хана и ставший царем зверей. Маугли созревший, жаждущий любви. Ну и, конечно, звери. Один из самых ярких образов — тигр Шер-Хан в исполнении Анатолия Гущина. Перекатываются мускулы, низкий рык, тяжелая поступь... Актер сумел уловить нечто звериное настолько остро! Зритель забывает, что тигр — на самом деле просто человек на четвереньках.
— Всегда, когда актеры всерьез пытаются играть животных, кажется, что это для детей. Но у вас получилось нешаблонно, оригинально. Что вы для этого делали? — обратился “МК” к исполнителю роли Шер-Хана.
— Во время работы над ролью мы наблюдали за животными, для этого ходили в зоопарк. Я внимательно смотрел за тигром. Ну и, конечно, занятия акробатикой. Пытаешься поймать пластику, дыхание животного. Мы пытались по максимуму отойти от стереотипов, связанных с Маугли.
Следующий спектакль “Будущего театра” — “Не все коту масленица” по Островскому Школы-студии МХТ, постановка Аллы Покровской и Сергея Шенталинского. В главной роли Константин Райкин, в остальных ролях — студенты его курса. В продвинутой Москве одна фамилия Островского, равно как и Чехова, вызывает зевоту. Здесь же гений драматурга и высокое актерское искусство, которое демонстрируют как сам мастер, так и его студенты, отлично сочетаются, а главное, зрители ушли в восторге. Но Константин Райкин... Зрители ждут его выхода на сцену как манны небесной. Его миллионщик Ахов — это воплощение завета Станиславского. Если герой злой, ищи, где он добрый. Почему он такой скупой? Так ведь жалко денег-то, сами понимаете, жалко, деньги же! Когда он бегает за красавицей Агничкой, у него в глазах первая брачная ночь так и стоит, так и стоит. Ноги дрожат, между ними стул зажат, в глазах старческое сладострастие горит — блеск. Роль сыграна смачно, со вкусом, даже сказать — с острым перчиком!
