Поправки в Конституцию сенаторы приняли с лёта. В повестке дня вчерашнего заседания Совета Федерации значился 31 пункт, поэтому на обсуждение изменений в Основной закон не стали тратить слишком уж много драгоценного сенаторского времени. На то, чтобы продлить полномочия президента до 6 лет, а Госдумы до 5, ушло минут пять, еще столько же потребовалось, чтобы обязать правительство ежегодно отчитываться перед нижней палатой парламента.
Процедура выглядела бы совсем уж рутинной, если бы председатель Комитета СФ по конституционному законодательству Алексей Александров не отметил, что законы такой особой важности сенаторы рассматривают впервые за 15 лет существования палаты. “Чтобы принять поправки в Конституцию, за них должны проголосовать не меньше 3/4 палаты”, — напомнил он сенаторам.
— А что произойдет, если проголосуют меньше? — уточнил сенатор Вячеслав Новиков.
— Уверен, этого не произойдет, — ответил Александров.
— Я тоже, — согласился Новиков.
В вялых прениях выступили сенатор Жамбалнимбуев (от Агинской Бурятской думы), отметивший, что частые выборы вносят в жизнь сумбур, и сенатор Сударенков (Калужская обл.), который посетовал на то, что правительству… тяжко будет каждый год отчитываться перед парламентом: “Не перегрузили бы правительство лишними отчетами, они и так постоянно отчитываются”, — посочувствовал он обитателям Белого дома.
Поправки в Конституцию приняли почти единогласно. Против продления полномочий главы государства проголосовал только один сенатор, против отчетности правительства — тоже один. Воздержавшихся не было, но в голосовании по срокам полномочий участвовало на 2 сенатора больше, чем по вопросу об отчетности. Голосование было открытым, однако фамилию того, кто был против, в Совфеде пока не называют, говоря, что это “внутренняя информация”.
Другие вопросы повестки дня обсуждались более живенько и детально. Например, прежде чем назначить Валентина Александрова судьей Высшего арбитражного суда, его изрядно помучили вопросами о том, как бывший токарь, сторож, милиционер и пожарный дошел до вершин судебной власти.
