Очередной, XIII съезд КПРФ шел два выходных дня. Сенсаций он не принес: Геннадий Зюганов не выказал никаких намерений покинуть свой пост, а его коллеги по партии не сделали ни одного намека на раскол. Правда, Геннадий Андреевич решил “бить” президента его же риторикой — медведевскую концепцию “четырех “И” он предложил заменить на “программу трех “Д”… А еще на съезде каждый желающий мог пополнить казну левых, прикупив комсомольский билет и даже наградной знак с удостоверением, подписанным товарищем Зюгановым.
Сцена зала в гостинице “Измайлово” покрыта кумачом, повсюду коммунистическая символика, президиум сидит в несколько рядов, и над ним гордо возвышается бюст Ленина. В зале кроме наиболее выдающихся коммунистов России представлен практически весь социалистический интернационал — дружественные делегации прибыли из 83 стран мира.
По традиции перед выступлениями руководитель партии Геннадий Зюганов вручил партбилеты новым членам КПРФ. Спектр тех, кто решил разделять тяготы и невзгоды коммунистической борьбы, оказался необычайно широк — студенты и аспиранты, воспитательница из детского сада, гендиректор коммерческого предприятия, летчик, Герой России, слесарь, водитель, охранник и даже целая семья из трех человек, которая решила вступить в КПРФ в полном составе.
После этого Геннадий Зюганов обратился к делегатам съезда с программным докладом, который затянулся на два с лишним часа. Лидер КПРФ отметил, что вместо программы четырех “И” (инвестиции, инновации, институты, инфраструктура), “правящая группировка” проводит в жизнь программу трех “Д” — деиндустриализация, депопуляция и дебилизация.
Лидер коммунистов сделал особый упор на то, что капиталистическая система переживает кризис, и задача партии — “выдать такой политике свидетельство о полном и окончательном поражении”. После этого оратор несколько поменял тональность и начал говорить довольно парадоксальные вещи: рабочий класс уменьшился, снизился уровень его квалификации, он перестал быть силой, на которую можно опереться. Крестьянство деклассированно, а офисный пролетариат (оказывается, есть и такой) лоялен действующей власти. Все эти определения сопровождались требованиями усилить работу с каждой социальной группой, но при этом нетронутыми, а значит, самыми благонадежными остались только пенсионеры.
Геннадий Андреевич прошелся по конкурентам: заявил, что КПРФ не собирается превращаться в социал-демократическую партию. Дескать, это и без того соглашательское направление в политике еще пуще дискредитировано в России “теми, кто пытался выступать от его имени” — тут оратор упомянул лидера “эсеров” Сергея Миронова. “Любые варианты, связанные с утратой идентичности нашей партии или ее растворением в других организациях, совершенно недопустимы”, — сказал Зюганов как отрезал. Сам он тоже не намерен “растворяться” и следовать медведевскому завету о ротации в партиях. “Преемников выдвигают лишь слабые руководители”, — витийствовал Геннадий Андреевич. Впрочем, по его словам, омолаживать партию все-таки надо: “Мы поставили задачу: примерно 40% руководящего состава на местах должны занимать коммунисты моложе 40 лет. Мы намерены максимально сочетать зрелость и опыт старых кадров с задором молодых”.
“Зрелость и опыт” еще не означают “выносливость”: к исходу второго часа выступления Зюганов, очевидно, утомился — начал глотать буквы и целые слова. Его сменил первый зампред партии Иван Мельников, который обрисовал новую коммунистическую программу — она именуется “20 шагов к достойной жизни”. К слову, программа, предлагаемая заклятыми врагами коммунистов — правыми, — предусматривает более длительный кросс и называется “300 шагов к свободе”. Квинтэссенция обновленной программы выражена в цитате: “Речь не идет о том, чтобы вернуться назад, а о том, чтобы двигаться вперед, к обновленному социализму, очищенному от ошибок, заблуждений прошлого”. Правда, как водится в программах всех партий, сводилась вся она в основном к лозунгам.
Докладчики сменяли один другого с такой скоростью, что рябило в глазах — впрочем, очередность также была строго выверена: председателя ставропольского ОПК сменял представитель объединенных левых в ПАСЕ и представитель кипрских социалистов, за которым опять следовал русский народный делегат… Выступления иностранцев мало чем отличались друг от друга, в беседах с журналистами они, как правило, говорили то же самое, что и на трибуне. Китайский товарищ У Чжэнь Цзюнь сообщил, к примеру, что Россия — “великий сосед, тесный партнер” и важная роль в развитии сотрудничества между нашими странами принадлежит КПРФ. Десятью минутами раньше он говорил то же самое со сцены.
А тем временем в фойе шла бойкая торговля сувенирами. Любой желающий мог приобрести самые настоящие медали — наградной знак “90 лет революции” с удостоверением, подписанным Зюгановым (150 рублей). Среди журналистов какое-то время обсуждалась возможность вписать в удостоверение (графа с данными обладателя была не заполнена) Амана Тулеева и отправить медаль в Кемерово — глядишь, сутяжный губернатор растрогается и отзовет свой иск “о защите чести…” почти на миллион рублей, который уже начал выплачивать Зюганов из невеликого думского оклада.
Здесь же можно было за 25 рублей купить удостоверение комсомольца СКМ — между прочим, номерной документ. Самим комсомольцам, которые также присутствовали на съезде, происходящее не нравилось, но они предпочитали не вмешиваться в коммерческие дела старших товарищей. Кто-то из них, явно стесняясь журналиста “МК”, буркнул: “Вот отсюда и берутся “мертвые души”.
