Женщина в ударе
Наталья Рагозина: “Один фанат мне написал: я готов стать вашей грушей!”
На днях в Германии состоялся матч-реванш россиянки Натальи Рагозиной против кенийки Конжестины Ачиенг. Не зная предыстории этой встречи, можно подумать: ну встретились и встретились… Мало ли их в женском боксе встречается. Но, во-первых, таких встреч в женском боксе действительно мало. Во-вторых, как ни крути, а Наталья Рагозина — звезда мирового бокса, обладательница семи чемпионских поясов. И, в-третьих, в июле этого года они уже встречались. Тогда Наталья, конечно, выиграла, но не слишком уверенно. После объявления результата боя в россиянку полетели посторонние предметы, и зал не смолкал от свиста и улюлюканья. В общем, все решили, что история на этом не закончена…
И вот в немецком Магдебурге Наталья поставила-таки жирную точку противостояния со скандальной кенийкой, выиграв у нее без вариантов, единогласным решением судей. После боя чемпионка, а теперь об этом можно говорить без сомнений, ответила на вопросы корреспондента “МК”.
“Валуев меня зарядил энергией”
— Как бы вы оценили свой бой?
— Один из лучших. У меня было много поединков, которые я заканчивала досрочно, нокаутом. Но здесь я показала — как выросла за последние два года.
— Ваша встреча с Ачиенг в июле и этот бой получились очень разными…
— Я считаю, тогда я была психологически не готова. А здесь была готова полностью: и физически, и психологически…
— Перед боем вы спарринговали с Николаем Валуевым...
— Вообще перед этим боем все было не так, как тогда, в июле. Я морально настраивала себя: надо ее побить! Все-таки мне уже 32 года. И я подумала: если этот бой проведу хорошо — продолжаю карьеру, если же плохо — заканчиваю. И к Коле Валуеву я поехала специально, чтобы сил набраться. Мы с ним дружим, и когда я приехала, он меня зарядил энергией. Очень хороший человек, я его очень люблю. И вообще, здорово так потренировались.
— То есть спортивный элемент все же присутствовал?
— Конечно! Колин тренер Алексей Зимин провел мастер-класс. А с Колей был такой спарринг, который на боксерском сленге называется “пятнашки”. Кстати, Колю обыграть не так легко. Он очень быстрый. И это притом, что я была на пике формы: и скорость, и реакция на уровне… А все равно не удавалось Колю достать. Он очень изменился. И кто скажет, что Коля — не боксер, просто ошибется. Я думаю, Холифилду придется туго.
— Поедете в Цюрих на бой Валуев — Холифилд?
— Обязательно! Надо Колю поддержать.
“Я же чемпионка мира, а мне звонят и угрожают…”
— Ачиенг очень агрессивно вела себя до боя. А после - чуть ли не на шею вам бросалась.
— Действительно, она вела себя неадекватно. Но я могу сказать одно: то, что она вышла против меня — за это я могу сказать ей только “спасибо”. Именно она вызвала во мне такую мотивацию. Психологически она меня сломала в первом бою: бросалась с кулаками, дрались не раз... Я принимала это близко к сердцу. Это была моя ошибка.
— А перед первым боем к вам действительно приходили какие-то люди, угрожали?
— Да-да… Это было намного серьезнее, чем вы думаете. Они меня доставали так, что я — в слезы. Звоню тренеру, плачу и думаю: “Господи! Что же происходит? Я же чемпионка мира, а мне звонят и угрожают…” Тренер меня успокаивал: “Наташа, все нормально будет”.
— Простите за нескромный вопрос: а где была ваша служба безопасности?
— Знаете, это было перед боем, в гостинице. Какое-то неуважение к чемпионству. Я с таким первый раз столкнулась. Сколько помню, соперницы меня уважали. Мы здоровались, и не было такого, чтобы они бросались на меня с кулаками, говоря при этом, что я никто и зовут меня никак. Ачиенг делала вид, как будто мне мои пояса принесли на блюдечке, а я даже в ринг не выходила.
— Странно, откуда у Ачиенг такая мощная поддержка вдруг возникла? В Германии так много кенийцев?
— На первый бой приехали из другого, параллельного клуба ее… собратья, что ли, тренеры, которые когда-то готовили и меня. Они знали, как я боксирую, двигаюсь. Я могу сказать только одно: своими успехами многих раздражаю. Я — абсолютная чемпионка мира, всего добилась. Ну и, как обычно бывает, люди завидуют успешному человеку и стараются всячески помешать. Вот такие готовили Ачиенг. Когда я вышла в ринг, в углу стоял парень, наш бывший соотечественник. Я глазам не поверила… После боя он подошел, извинился, говорит: “Наташ, мое дело просто было вазелином помазать, водичку дать”. Сказал, что человек подневольный, ему приказали, он пошел… Суть в том, что люди, которые со мной вместе тренировались, общались, потом выходят против меня же — каково это психологически?
“До того как проводят бои в Европе, нам еще далеко”
— Немецкая публика очень переменчива. После первого боя вас освистывали, после второго вам аплодировали. Вас это не обижает?
— Нет, первый поединок был в Западной Германии. Там больше любят бедных несчастных африканцев, чем русских, которые приехали и чего-то добились в своей жизни. Конечно, меня эта публика невзлюбила. Когда я выходила, они свистели, топали, гремели… Потом я выступала в городе Магдебурге, в Восточной Германии, где я добилась наибольшего успеха в своей жизни, выступая за немецкий клуб. И там люди аплодировали и мне, и Ачиенг. Они знали, что я сильнее, и они меня любят. Они уважали обеих. А в первом бою народ откровенно против меня болел. Я не проиграла тот бой, я его выиграла, но очень неуверенно. Чтобы одержать победу, Ачиенг надо было меня нокаутировать, потому что я чемпионка мира.
— Не возникало желания провести бой в России?
— Возникало. Но до того как проводят бои в Европе, нам еще далеко. Разумеется, хотелось бы драться перед своим зрителем. Правда, все мои фанаты в Германию приезжают, здесь за меня болеют.
— А вы на тренировках в парах с мужчинами часто стоите?
— Последнее время только с ними и стою. И с тренером, и с ребятами… Это спарринги больше на отработку, потому что если мужчина нормально по мне приложится, то мне мало не покажется. С мужчинами вообще вредно стоять, потому что техника меняется. Однако необходимо, чтобы потом легче было с девчонками разобраться. Поэтому ребята помогают работать, и я им за это очень благодарна. А то спарринг-партнерши в последнее время отказываются приезжать. Ой, не знаю почему… Наверное, боятся, что я буду сильно бить. В общем, надо спросить у них.
“Давай, мама, давай!”
— Ребенок мой, представляете, ночью болел за меня. Сестра рассказывала, сидит перед телевизором и кричит: “Бей ее, бей! Давай, мама, давай!” И когда я приехала (по телевидению же не показали награждение), он спрашивает: “Мамочка, скажи, а тебе пояса-то отдали?”
— Вообще, хочу отдать в футбол. “Динамо”, например… В бокс пойдет, если только сам захочет. Я, честно говоря, не хотела бы. Все же в мужском боксе удары посильнее будут.
— Да, нас у родителей четыре девочки и мальчик. Все друг друга поддерживаем, а как без этого? Это же моя семья. Ольга вон с Ваней моим сидит. Татьяна привела меня в спорт. Я ей до сих пор очень за это благодарна. Она сама довольно успешно занималась легкой атлетикой, но потом предпочла учебу и карьеру, а я осталась. И, конечно, большая заслуга моих родителей, что они меня с детства приучили к спорту.
— Мама до сих пор против. Вот последний бой, она хоть и видела, что я выигрываю, а все равно плакала. Волнуется! Мама, когда узнала, что у меня будет бой с Лейлой Али — тогда она еще не отказалась от своих титулов, — говорит: “Наташенька, ну скажи, пожалуйста, неужели нужно драться с Лейлой Али? А нельзя просто с ней дружить?” Я ответила: “Мы сначала подеремся, а потом будем дружить”.
