CМИ сообщали, что мальчик скончался в машине богородицкой «скорой», куда его доставили представители центра. По многочисленным предположениям, беда произошла именно в этом центре. Тульские власти тут же заявили, что ни о каком московском ребцентре на территории села Кузовка они знать не знали, там был просто частный дом, где жили какие-то люди с какими-то детьми. Появились версии, что в этом таинственном доме мучили, избивали и ставили опыты над детьми с психическими отклонениями.
Однако убитые горем родители мальчика неожиданно встали горой за его предполагаемых мучителей и убийц. И чем дальше продвигается расследование, тем неумолимее свидетельства сторон расходятся в разные стороны.
Версия врачей
Как рассказал «МК» главврач богородицкой «скорой» Виктор Смирнов, 3 февраля в 18.00 мужчина и женщина на частной машине с московскими номерами привезли на их подстанцию мальчика 8 лет. Мужчина представился его отцом и сообщил, что ребенок подавился при еде. Дежурный врач «скорой» Роберт Миллер осмотрел ребенка и констатировал смерть. У мальчика не было пульса, зрачок не реагировал на свет, а на лице и шее ребенка были синяки и следы от ушибов. Доктор сообщил отцу, что мальчик мертв. Однако мужчина отказался верить и принялся самостоятельно делать мальчику искусственное дыхание рот в рот. Врач предложил мужчине и женщине проехать с телом ребенка в реанимационное отделение при местном морге, чтобы убедиться, что его спасти нельзя. В реанимационном отделении зафиксировали смерть мальчика. А мужчина и женщина, привезшие тело, вернулись на подстанцию «скорой», сели в свою машину и уехали. Как сообщают в «скорой», на следующее утро тело ребенка было переправлено в областной судмедморг.
Вскрытие показало, что смерть мальчика предположительно наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы. Также у следствия появились подозрения, что смерть ребенка наступила от действия электрошока. Началось следствие. Юристы предположили, что ребенок пострадал в реабилитационном центре в селе Кузовка Богородицкого района. Выяснилось, что Андрей проходил социальную реабилитацию в «Инновационном образовательном центре» — это некая некоммерческая организация, зарегистрированная в Москве. Стало известно, что учредителем и руководителем фонда является некий Владимир Матвиевский. По одной из версий следствия, данный гражданин писал диссертацию на тему детского аутизма, которым страдал Андрей.
Версия родителей
Мать и отец Андрея, Ирина и Вадим, возмущенные дезинформацией, хлынувшей в СМИ, сообщили, что их сын умер через двадцать минут после того, как его передали врачам в больнице Богородицка. Причем, с их слов, Андрей продержался почти час на искусственном дыхании, которое ему делал сам отец, пока вез в больницу, не дождавшись «скорой». А Владимир Матвиевский и его жена Людмила (именно она привезла вместе с отцом Андрея в больницу) в настоящее время находятся вместе с ними в Москве.
— Я никуда от следствия не скрывался. Сейчас я оказываю супругам всяческую поддержку, — сообщил сам Владимир Матвиевский.
По словам родителей ребенка, Следственное управление СКР по Тульской области отказывается ознакомить и выдать им результаты судмедэкспертизы тела их сына. Мама и папа погибшего ребенка утверждают, что Андрей был жив, когда его передали врачам, и у него не было никаких травм.
Они рассказали «МК», что их сын действительно проходил социальную реабилитацию в тульском филиале московского «Инновационного образовательного центра» в селе Кузовка. У родителей погибшего имеется видеозапись того, как врачи и педагоги занимались в этом заведении с маленькими пациентами, которых было около 30 человек. На момент несчастья Андрей находился там уже более полугода, причем при нем неотлучно был его папа Вадим — он не работал, полностью посвятив себя восстановлению сына. Мама мальчика Ирина приезжала в Кузовку из Москвы раз в неделю.
По словам папы Андрея, несчастье произошло на его глазах: во время полдника ребенок поперхнулся и закашлялся, потом стал задыхаться. Пока один из взрослых старался помочь ребенку, Людмила Матвиевская звонила в «скорую», но не смогла дозвониться. Вадим вместе с Людмилой повез ребенка в медпункт Кузовки, однако там никого из врачей не оказалось. Но из медпункта удалось вызвать «скорую» из богородицкого райцентра.
Отца удивило, что врач приехавшей «скорой» предложил ему положить задыхающегося ребенка назад, а сам сел спереди рядом с водителем. Всю дорогу именно отец, а не врач, пытался помочь ребенку, несколько раз делал ему искусственное дыхание.
По приезде в больницу Богородицка отец и Людмила обнаружили только медсестру, которая показала, куда положить ребенка, и больше не подходила. Когда врач наконец нашелся, он попросил отца ребенка удалиться. Тот выполнил просьбу, так как, по его мнению, на тот момент самое страшное уже было позади: мальчик хоть и с затруднением, но дышал, порозовел.
Примерно через 20 минут доктор вышел к ожидавшему его отцу и сообщил, что ребенок умер. Когда Вадим вошел в палату, где лежал Андрей, он увидел, что малыш не был подключен к аппарату искусственного дыхания, хотя такая процедура жизненно необходима в случае попадания в трахею посторонней частицы.
Теперь родители и близкие мальчика полагают, что в богородицкой больнице Андрею не была оказана никакая профессиональная помощь. Они привезли тело сына в Москву и хотят провести альтернативную комплексную судебную экспертизу, чтобы установить истинные причины смерти. Однако, по их словам, следователи не дают им направления на эту процедуру.
— Говорят, что могут выдать не раньше чем через месяц! — возмущается Вадим. — Но это же возмутительно! Мы хотим похоронить сына!
Центр, которого не было?
Родители упорно твердят, что реабилитационный центр никак не виновен в смерти их сына.
— Ребенок мог подавиться где угодно и при каких угодно обстоятельствах, — сказала «МК» мать мальчика Ирина. — Но если бы ему была своевременно и грамотно оказана медицинская помощь, он бы остался жив. Вместо этого был распущен слух, что мальчика привезли в больницу уже мертвым, к тому же со следами побоев. Нас возмущает эта ложь.
А главный подозреваемый — руководитель центра Владимир Матвиевский — тем временем составил официальное заявление. В нем говорится: «В связи с тем, что в СМИ активно обсуждаются обстоятельства смерти мальчика, который якобы проходил лечение на территории Инновационного образовательного центра, считаю необходимым заявить, что данные утверждения не соответствуют действительности, так как центр находится в Москве и не осуществляет деятельность в селе Кузовка Тульской области».
На вопрос, где же тогда находился перед смертью Андрей, родители говорят, что дочь Матвиевского Настя, близкий друг их семьи, просто организовала в своем частном доме центр помощи детям с аутизмом. Но этот центр нигде не был зарегистрирован и не имел лицензии.
«В селе Кузовка находится частный дом моей дочери Анастасии, — говорится далее в заявлении Матвиевского. — На территории этого дома Настя и ее однокурсники организовали клуб для семей с аутичными детьми. Они предоставляли помощь по социальному уходу и адаптации семьям. Это место, где родители могут обменяться опытом помощи своим детям. Деятельность клуба осуществляется в соответствии с законодательством, которое не предусматривает лицензирования, так как детям не оказывается ни медицинская, ни другая специализированная помощь. Дети находятся под постоянным присмотром своих родителей. Последние полгода Андрей вместе со своим отцом находился у Насти в гостях. Случившееся — большая потеря для всех нас. С этой семьей нас связывают близкие дружеские отношения. Случившееся мы восприняли как свое личное горе. Мы приносим родителям Андрея Ирине и Вадиму свои самые искренние соболезнования. Мы скорбим вместе с вами — от себя лично, своей семьи и коллектива центра».
* * *
Родителям, пережившим такое горе, трудно не верить. Но как быть с фотографией тела мальчика, на которой его лицо явно покрыто синяками, кровоподтеками и ушибами?
Я задаю этот вопрос папе Андрея:
— Вадим, вы говорите, что в последний раз живым своего сына видели, когда заносили в операционную богородицкой больницы?
— Да, в тот момент у Андрюшки было совершенно чистое лицо. Щечки и губки уже порозовели. Разве что под глазками могли быть какие-то покраснения, он их часто тер...
— Но откуда тогда взялась фотография мальчика с изуродованным лицом?
— Наверное, ее сделали позже. А вообще я не знаю, я не видел этой фотографии. Мне сейчас не до этого, если вы понимаете...
Выразив глубочайшие соболезнования и извинившись, обращаюсь и к осиротевшей Андрюшиной маме:
— Ирина, где вы были, когда с вашим сыном произошло несчастье?
— Я была в Москве. Мне сообщили на следующий день.
— Что вы скажете о фотографии, на которой он явно избит?
— Скажу, что все свои вопросы обращайте к врачам. Здравоохранение в нашей стране находится в самом плачевном состоянии, вот и все.
Что ж, нам остается только надеяться, что следствие прольет свет на это страшное происшествие.
