Режим чрезвычайной ситуации на Алтае был введен 30 мая наряду с Хакасией и Тувой. Из берегов вышли несколько связанных между собой крупных рек: Обь, Бия, Чарыш, Майма, Катунь и Ануй. Но Алтай не прошлогодний Дальний Восток, а Обь не Амур. Топило здесь не так масштабно, да и не столь продолжительно. Для сравнения: на территории Дальнего Востока пострадавшими были признаны 168 тысяч человек, а на территории Сибирского федерального округа — около 12 тысяч. А раз признан пострадавшим, значит, можешь рассчитывать не только на физическую помощь властей, но и на денежные выплаты.
В реальности, по словам самих пострадавших, все далеко не так. В районе Барнаула с говорящим названием Затон пострадали частные дома и двухэтажные деревянные бараки, стоящие на невысоком в этом месте берегу Оби. Вода затопила подвалы, первые этажи, смыла урожай с огородов. Компенсацию пообещали всем, кого хоть как-то коснулся паводок.
— Губернатор вон сказал, что всем дадут, а в социальную службу пришли, нам и говорят: со второго этажа никому не положено, — возмущается пенсионерка Марина Иванова, выходя из темного подъезда затоновского барака. — А что у меня огород весь погиб — это не считается! За спасибо тонули!
В это время на площади Затона губернатор края Александр Карлин терпеливо отвечает на вопросы журналистов. Он уверяет, что деньги получат даже те, «что с огородами». Полиция, стерегущая подходы к площади, отгоняет заплутавших коров и особо возмущенных граждан.
— А чего нельзя-то? — как танк прет на лейтенанта полиции пожилой барнаулец. — У меня гараж! Спрошу только, будут ли платить.
— Нельзя. Чуть позже вам все расскажут, — полицейский заворачивает возмутителя спокойствия назад.
Минимальная компенсация, установленная для пострадавших, — 50 тысяч рублей. В дальнейшем по решению районных чиновников и для отдельных групп граждан она может быть увеличена. Пока же минималка. Ее получит и 80-летняя жительница пригорода Лидия Михайловна. Сидя на тесной кухоньке в пару квадратных метров в одноэтажном бараке, она вспоминает, как пришла большая вода, и часто повторяет: «Кому я, к черту, нужна?»
— Никто нас не предупредил. Вода поднялась, я думала, что утону. Вечером было. Частник на лодке меня вывез. Никого у меня больше нету, одна я. Кому я, к черту, нужна? Загляните в подпол, все плавает. Денег пообещали, 50 тысяч, не знаю, когда теперь выплатят. Их и на ремонт-то не хватит. Хорошо еще спасатели помогли с утра — во дворе прибрали, — вздыхает пенсионерка.
На обоях в квартире соседей Лидии Михайловны вода оставила отчетливую линию — около 50 сантиметров от пола. Принимая во внимание примерно такую же высоту крыльца барака, получается около метра. Такой же высоты ватерлиния на стене частного дома по соседству. Хозяйка, пригласившая внутрь, просит смотреть под ноги — от пола в доме остались только поперечные лаги. Доски покрытия сушатся во дворе. Но даже неплотницким взглядом видно, что они годятся только на дрова.
— Вот только в прошлом году новую кухню купила, — сетует хозяйка. — Сейчас постараемся просушить тепловой пушкой дом. Что дальше будет, не знаю. Компенсацию нам с мужем начислили 100 тысяч. На все про все вряд ли хватит.
Однако не все признанные пострадавшими действительно пострадали. Всегда есть те, для кого война — мать родна. Мошенники. На страдающем почти каждый год от паводка Алтае они прописаны в самых затопляемых районах, а по факту живут в других местах, но компенсацию требуют. Другие берут у спасателей вещи первой необходимости и втридорога продают их оставшимся в затопленных домах людям. Способов борьбы с ними почти нет. Это неискоренимое зло, как и само наводнение.
С последними, если можно так выразиться, очагами паводка МЧС еще борется в отдельных населенных пунктах Алтая. Почти круглые сутки откачивается вода, доставляется гуманитарная помощь, люди вывозятся в пункты временного размещения. Работы, по словам главного военного эксперта МЧС России Эдуарда Чижикова, еще много.
— Аварийно-восстановительные работы будем проводить до тех пор, пока в каждом пострадавшем доме нам не скажут, что больше не нуждаются в нашей помощи. А до тех пор сильно сокращать федеральную группировку на территории Алтайского края мы не будем, — отметил Чижиков.
