По мнению авторов письма, следствие не учло ряд важных обстоятельств. «МК» спросил экспертов, убедительны ли доводы коллег командира сгоревшего «Суперджета» Дениса Евдокимова, которого Следственный комитет России обвинил в катастрофе, унесшей жизнь 41 человека.
Следователи пришли к выводу, что пилот совершил грубую посадку, в ходе которой самолет несколько раз ударился о полосу, что привело к разрушению конструкции и пожару.
По мнению заступившихся за Евдокимова пилотов, следствие не рассматривало иные версии, кроме версии вины пилота. Поэтому, якобы, не были установлены причины катастрофы и обстоятельства, способствующие наступлению тяжких последствий, а также полный круг причастных лиц.
Вину летчика его коллеги считают недоказанной. Их не устраивают «аномально короткие сроки» расследования – меньше года. Предварительное следствие было завершено до публикации окончательного отчета Международного авиационного комитата и да завершения ряда исследований.
В письме отмечается, что следствие, якобы, не учло факт попадания молнии в самолет, из-за чего самолету пришлось вернуться на аэродром вылета. Как известно, Евдокимов утверждает, что после удара молнии оборудование на борту частично отказало, ему пришлось перейти в режим ручного управления, а самолет его плохо слушался.
В качестве одного из вопросов, требующих изучения, авторы письма называют, например, разрушение шасси после посадки и повреждение им топливного бака. Возможная причина – конструктивный недостаток и несоответствие самолета сертификационным требованиям.
Еще один довод в оправдание Евдокимова авторы обращения увидели в том, что полет на тренажере «Суперджета» «не соответствует поведению» воздушного судна.
Наконец, считают авторы обращения, есть вопросы к действиям сотрудников противопожарной безопасности и органов управления воздушным движением.
«Считаем, что необходимо вернуть дело на доследование», - делают вывод авторы обращения.
Однако не все авиаторы, согласны с такой позицией. Так, пилот одной крупной авиакомпании на условиях анонимности указал «МК» на явные нестыковки в рассуждениях об обстоятельствах трагедии 5 мая 2019 года.
-Попадание молнии в самолет – хоть и редкое, но прогнозируемое явление, - сказал собеседник «МК». – Говорить о том, что все электронное оборудование должно работать после удара молнии – не правильно. Такой гарантии не дают ни «Боинг», ни «Эрбас». Потому что не возможно заранее спрогнозировать место попадания молнии и силу напряжения. Поэтому производители рекомендуют по возможности обходить грозовые облака. Евдокимов этой рекомендацией пренебрег.
Дальше. Даже если удар молнии действительно был, никакой катастрофической или авариной ситуации на борту не было. Самолет продолжал полет. Да, уже не в автоматическом режиме, а в ручном. Но это штатная ситуация, которая отрабатывается на тренажерах.
Эксперт напомнил, что и сам Евдокимов, когда сообщил диспетчеру о своем решении вернуться на аэродром вылета, сказал, что на борту ничего серьёзного, просто возвращаемся. Если бы он выдал другой доклад, то наземные службы, в том числе пожарные машины, были бы заранее приведены в готовность.
Команду бортпроводников командир тоже не предупредил, что самолет его плохо слушается, он просто им сказал: возвращаемся. Зато сейчас, в ходе разбирательства, говорит о том, что самолет был неуправляем, что была куча отказов.
Не согласен эксперт «МК» и с претензиями в адрес тренажера, работа с которым, якобы отличается от действий в реальном самолете:
-Любой тренажер отличается от реального самолета. Задача симулятора – не научить летчика летать, а дать ему средство для подготовки к экстремальной ситуации, помочь в понимании принципов пилотирования, отработать распределение внимания, действия при отказах, управление ситуацией и ресурсами экипажа. До Евдокимова сотни пилотов занимались на этом тренажере и десятки из них в реальных полетах, когда им пришлось с автопилота перейти в режим Direct Mode (ручное управление. – «МК»), сажали самолеты без перегрузок, И все они посадили самолет безопасно.
По мнению собеседника «МК», рассуждения о том, что конструкция самолета должна была выдержать сколько угодно приземлений с перегрузкой в пять единиц – верх непрофессионализма.
-Шасси не разрушилось ни при первом касании, ни при втором. Если бы пилот после второго касания, когда самолет подбросило вверх, ушел на второй круг, трагедии бы точно не произошло. Но потом был третий удар, разрушение стойки, пробившей топливный бак, и затем – пожар. Почему самолёт должен выдерживать последовательные чрезмерные перегрузки? Этого никакая конструкция не выдержит.
Почему авторы обращения не пишут, что Евдокимов игнорировал все рекомендации руководящих документов на случай вынужденной посадки? Он не готовился к возврату как положено, не читал брифинг, карту проверок при заходе на посадку. У него сработала сигнализация о «сдвиге ветра», он ее проигнорировал. Разогнал скорость выше посадочной. После этого взмыл на высоту, с которой уже надо было уходить на второй круг. Но он этого не сделал.
На мой взгляд, проблема была в излишне самоуверенном командире воздушного судна с недостаточными навыками пилотирования, управления ресурсами экипажа. Он сам говорил, что ничего страшного, помощь не нужна, что кабину к эвакуации не надо готовить. А сейчас вдруг у него виноваты все вокруг, кроме него самого.
