Во всех своих бедах жители затопленных районов готовы обвинить энергетиков. Как работала в катастрофический паводок Зейская и Бурейская ГЭС, о низкой точности гидрологических прогнозов, кто на самом деле выигрывает от экспорта электроэнергии в Китай, - рассказал на брифинге журналистам председатель правления ОАО «Русгидро» Евгений Дод.
- Практически два месяца мы провели на Дальнем Востоке. С 17 июля у нас из Росгидромета пришло штормовое предупреждение. Хочу сказать, что в этой экстремальной ситуации очень хорошо поработали местные власти, прежде всего в Амурской области, Еврейской автономной области и в Хабаровске. Была очень быстро и оперативно развернута группировка МЧС при оказании помощи со стороны военных.
О слухах, что распространялись в интернете:
-Все домыслы надо, конечно, постараться достаточно спокойно и системно обсудить. Понятен тот психологический накал, который существует у людей, прежде всего у пострадавших от паводка. Всегда любому человеку надо найти крайнего, которого можно было - бы обвинить во всех грехах, и в первую очередь - своих. Потому что жаловаться Господу Богу на погоду — просто бессмысленно. И писать жалобу на начальника — тоже не будет имеет никакого эффекта.
О истоках паводка:
-Мы получили на Дальнем Востоке глобальный катаклизм. Впервые за историю наблюдений на огромной территории, включая наш Дальний Восток и северо — восток Китая, выпала за 1, 5 месяца годовая норма осадков. Почему это произошло, есть достаточно глубокие обоснования со стороны Росгидромета. Это и глобальный антициклон, который больше месяца стоял над Японией, не давал воздушным массам выходить в Тихий океан. И соответственно те аномальные осадки, которые одномоментно выпали в регионе.
О прогнозах погоды:
-Основная проблема, которая сейчас существует: мы не научились серьезно прогнозировать погоду. Более — менее точный прогноз есть всего лишь на три дня вперед, и с погрешностью 50 на 50 — будет дождь или нет — есть на неделю. Прогноз погоды более, чем на неделю, имеет под собой научную базу, но вероятность его исполнения «плюс — минус километр». Поэтому изначально не было возможности спрогнозировать аномальную ситуацию, которая сейчас развивается на Дальнем Востоке.
О ситуации в Китайской Народной Республике:
-Причем, надо понимать, что ситуация в Китайской Народной Республике, по нашим сведениям и Росгидромета, по сведения правительства, еще жестче и еще хуже, чем в Российской Федерации. Китайцы большинство данных своих секретят, но понятно, что там серьезные человеческие жертвы. Понятно, что там разрушения более глобальные, в том числе большие потери по сельскому хозяйству, промышленности и жилищно — коммунальному хозяйству. Потому что восточнее Благовещенска, с китайской стороны, там тоже низменность, и, соответственно, там большие затапливаемые территории.
О паводке на Колыме:
-Практически одновременно с проблемой паводка в Амуре, мы получили такую же историю на Колыме. Фактически в течение двух суток изменилась приточность с двух тысяч кубов до двадцати тысяч кубов. Там не было глобального риска крупных потерь в экономике и в народонаселении, в связи с тем, что там просто плотность населения небольшая. Там была другая проблема, у нас там строится Усть - Среднеканская ГЭС, мы там два агрегата запустили, но это первый пусковой комплекс, плотина не выведена на проектную отметку. А тут пропуск такого аномального паводка, повторяемость которого, по расчетам всей науки - 0, 1%, фактически - один раз в тысячу лет. Станция сделала все возможное, вплоть до применения дедовских методов, когда вокруг станции фактически был построен обводной канал для того, чтобы не получить перелив через гребень плотины и исключить затопление машзала. То есть отработали наши коллеги на Колыме очень хорошо.
Об особенностях русла Амура:
-У Амура порядка 40 % - это приток с китайской стороны. У нас только два зарегулированных стока — это Зея и Бурея. Остальные притоки — незарегулированны, то есть вода прямотоком идет в Амур. Амур - река великая, но она мелкая. Если вы посмотрите, шесть тысяч лет назад Амур тек строго с юга на север, новое русло в глобальном масштабе очень мелкое, а зона затопления, соответственно, большая, то есть - большая пойма. И эти наводнения случались всегда.
О работе ГЭС во время паводка:
-Зейское и Бурейское водохранилища точно были подготовлены к приему муссонного паводка в соответствии со всеми правилами и регламентами работ, которые нам утверждает Федеральное агентство по водным ресурсам. В мае и июне никаких прогнозов по аномальному паводку не было. С середины июля до второй декады августа, когда у нас были притоки по 9 - 11 тысяч кубов, у нас сбросы начались только 1 августа. Технологически мы можем сливать воду через водосбор только при достижении отметки 317, 5, что и было достигнуто к 1 августа в соответствии со всеми нашими положениями и правилами. Наша задача и ответственность — безаварийная работа гидроузла. У нас нет правил срабатывать водохранилище, набирать воду, мы в этом не компетентны, мы работает, как нам скажет Федеральное агентство по водным ресурсам. Второе. Загрузку станции, сколько нам вырабатывать киловатт в час, это тоже не наша задача, это нам дает системный оператор.
Мы отвечаем за безопасность. И категорически настаиваем, что надо благодарить персонал за то, что в эту аномальную ситуацию, в непроектных режимах, на станции не случилась ни одной аварии, ни одной остановки, ни одного отключения. И огромные слова благодарности нашим проектировщикам и строителям. При таком напоре у нас ни один критерий надежности по самой плотине, по фильтрации, не превысил тех ограничений, которые есть. Это были теоретические изыскания, теперь мы на практике это показали.
Если бы не было станции, в районе города Зея была бы вода в шесть метров в определенные дни, а по расчетам наших специалистов и Гидромета, было еще метра два в Благовещенске.
При достижении отметки 317, 5 были открыты водосливные затворы на уровень 4, 5 тыс. кубов. Хотя по правилам, по нормативам, которые мы должны были выдерживать, мы должны были выдерживать 7, 5 тыс. кубов для надежной эксплуатации сооружения. Комиссия по чрезвычайной ситуации, которая работала в каждодневном режиме, рассмотрела возможность и сократила нам эти сбросы до 4, 5 тыс. кубов.
Я настаиваю, что эта работа с середины июля до августа фактически дала силам МЧС развернуть и достичь того, что нет человеческих жертв. Вот эти две станции реально ситуацию спасли. Это надо совершенно четко и осознанно понимать.
О «жадности» «Русгидро»:
-Все эти разговоры, что жадное «Русгидро», что начало копить воду, чтобы потом дороже продать электроэнергию в Китай, можно спокойно и корректно списать на психологическую ситуацию.
«Русгидро» от экспорта в Китай ничего не зарабатывает. У той модели, которая сегодня существует, весь профит достается не «Русгидро», а идет на снижение тарифа для населения на семь территорий Дальнего Востока. К сожалению, объем экспорта в Китай таков, что это снижение не такое осязаемо. Это порядка 2 — 3 копеек. Но мы с этого ничего не получаем. У нас нет никакой мотивации копить воду, сбрасывать, тем более, не мы все это регулируем. Если сейчас остановить экспорт в Китай, мы от этого ничего не потеряем.
Об основном риске, который энергетики не могут допустить при эксплуатации станции зимой:
-Зейская станция не приспособлена для работы с открытыми водосбросами в осенне — зимний период. Напомню, после аварии на Саяно — Шушенской ГЭС, мы в зиму 2009 — 2010 годов работали на «Саяне» с открытыми водосбросами, сливали порядка 3 — 3, 5 тыс. кубов. И получали огромный айсберг внизу водосброса. И какой это был риск для станции при работе в непроектном режиме. Поэтому сейчас мы вынуждены минимальным возможным объемом 4 — 4, 4 тыс кубов сливать воду, чтобы в зиму исключить обледенение на плотине. Иначе мы станцию можем потерять. Мы на этот риск никогда не пойдем. Поэтому станция делает все возможное для минимизации сбросов, но при сохранении надежности гидроузлов. И если будет катастрофа на Зейском гидроузле, данное наводнение покажется «детским садом» по сравнению с тем, что может произойти.
О ситуация по Бурейской станции:
-Там все полегче. Там меньше водохранилище. То есть, если Зейское — многолетнее, Бурейское — сезонное. Соответственно у Зеи запас воды был больше. Мы будем рассказывать и показывать всегда, в том числе по поручению президента и следственному комитету. Мое мнение, то, что возможно, все было сделано. Важно было достигнуть безаварийной работы.
О запрете строительства в зоне подтопления и строительстве берегоукреплений и дамб в крупных городах и поселках: :
-Президент правильно указал на запрещение застройки в зоне потенциального подтопления. Это старая история. Люди стараются жить поближе к воде. Там земля дороже, опять же — эстетика и красота. Но опять же есть ограничения. Это связано с тем, что реки у нас бурные, и соответственно риски затопления всегда существуют.
-Если говорить про вещи системные, то надо возвращаться к идеологии Советского Союза по строительству гидроузлов для создания дополнительной емкости по аккумулированию стока в Амур. Это очень дорогие мероприятия. Поэтому сейчас абсолютно правильные решения были и в Хабаровске, и во Владивостоке, что Академия наук вместе с Федеральными органами исполнительной власти должны проанализировать все изменения климата и что надо делать по данному региону, в том числе думать и о строительстве необходимых гидроузлов. Это вопрос стратегический, не сиюминутный. Как вы уже знаете, мы строим Нижне — Бурейскую станцию, что даст дополнительно около 4 километров по воде. У нас в программе развития есть Нижне — Зейская ГЭС. Остальные станции — в более далекой перспективе, потому что строительство гидроэлектростанции — это не дешевое удовольствие.
О проверке, которая назначена по указу президента:
-В указе президента сказано: проверить гидротехнические сооружения. Их в Амурской области - 156 штук. В «Еврейке» - 15, в «Хабаре» - 50. Это в основном сельскохозяйственные дамбы, плотины, которые работают в основном, как накопители воды. В здешних краях много выращивается сои, риса, кукурузы. Часть из этих сооружений — бесхозные, за которыми по большому счету нет собственника.
Два крупнейших из гидротехнических сооружений — это Зейская и Бурейская станция. Нас легче и интересней проверить: большая станция, большая ответственность. Работа уже начата. Мы полностью сотрудничаем со следственным комитетом. Все действия компании четко регламентированы и с точки зрения водного и энергетического баланса, с точки зрения и безопасности. Мы — маленький винтик в огромной машине.
