— Давид Георгиевич, вы многие годы занимали пост главного кардиолога города и ввели в столичное здравоохранение ряд полезных инноваций, например догоспитальный тромболиз. Расскажите, в чем его практическая польза?
— Для начала объясню механизм возникновения инфаркта миокарда. Его предваряет атеросклероз сосудов, но даже с бляшками в сосудах сердца можно жить годами. Однако, если кровоснабжающий сосуд перекрывает тромб, происходит омертвение части сердца. И если убрать этот тромб своевременно, инфаркт существенно уменьшается, а в редких случаях не происходит вообще. Следовательно, чем быстрее принять меры, то есть растворить (ликвидировать) этот тромб, тем больше шансов у больного на благоприятный исход. В таких случаях нельзя терять ни минуты. Но пока человека с острым инфарктом миокарда довезут до больницы на «скорой», проходит 3, а иногда 4—5 часов. Мы пришли к выводу: растворение тромба надо начинать уже у больного дома, то есть вводить ему лекарство по месту вызова «03». И уже после начала такого лечения пациента везут в больницу. Сейчас эта система действует по всему городу, а к больным с сердечными приступами выезжают бригады, в составе которых есть врачи-кардиологи. Даже в США такого нет: там на «скоропомощные» вызовы выезжают специалисты, приравненные к нашим фельдшерам. У нас вообще прекрасная организация скорой медицинской помощи сохранилась еще с советских времен.
— В какие больницы сегодня везут больных с острыми инфарктами миокарда?
— Мы добились того, что эта категория больных сегодня в подавляющем большинстве случаев попадает только в специализированные медицинские учреждения, оснащенные высокотехнологичным оборудованием и имеющие возможность круглосуточно оказывать пациентам помощь с применением эндоваскулярной хирургии. Здесь больного сразу, минуя приемное отделение, отвозят в рентгеноперационную, делают коронарографию — исследование, позволяющее оценить состояние сосудов сердца. Обнаружив место нахождения тромба, хирурги восстанавливают кровоснабжение путем стентирования артерий. Такие операции выполняются для москвичей бесплатно. Только наш центр в прошлом году провел более 2 тысяч стентирований и более 3,2 тысячи процедур по восстановлению сосудов, из них примерно у 500 больных с острым инфарктом миокарда.
— Неужели такую дорогостоящую операцию, как стентирование артерий, сегодня делают бесплатно?!
— В Москве стентирование жителям города всегда проводилось бесплатно. Недавно один известный человек во всеуслышание рассказывал по радио, как якобы несколько дней собирал своему другу с инфарктом деньги на стенты. Такого просто не может быть, ведь при инфаркте миокарда ждать нельзя! Я, главный специалист Москвы по рентгенэндоваскулярной диагностике и лечению, могу сказать, что ни один врач не посмеет сказать больному с острым инфарктом миокарда, мол, собирайте деньги. Он на следующий же день уйдет из больницы! Вся острая высокотехнологичная медицинская помощь в Москве сегодня оказывается бесплатно, на это выделяется достаточно бюджетных средств.
— Какие стенты закупает московское здравоохранение: российские или импортные?
— Врач должен всегда быть объективным. Раньше отечественных стентов вообще не было, они появились на рынке пару лет назад, и мы встретили это несколько настороженно. Настороженность была обусловлена тем, что они не прошли в наших клиниках предварительной апробации, что обычно принято на практике. Мне говорили, что наши стенты — это ужас, и это усугубляло мои сомнения. Но российские производители выиграли тендер, и нам начали поставлять их продукцию. Вначале она нам не понравилась, были две неудачные операции. Однако теперь могу сказать, что мы ставим отечественные стенты уже несколько лет, и результаты неплохие. Другое дело, что пока мы не можем знать, какими будут отдаленные результаты. Важно же ведь не просто поставить стент, но и отследить, как он будет вести себя через два-три года, не зарастет ли? Вот западные точно зарастают редко, я в этом уверен. Конечно, наши производители просто обязаны выиграть в конкурентной борьбе у импортных: ведь чем дешевле будут стоить стенты, тем больше пациентов мы сможем пролечивать.
— Достаточно ли в городе специализированных клиник, которые проводят высокотехнологичные операции для сердечников с учетом огромного количества больных?
— До начала программы модернизации оснащенных рентгеноперационными клиник в городе было 13, однако уже в этом году их количество будет доведено до 20. Я могу с полной ответственностью заявить, что этот материально-технический потенциал абсолютно достаточен, чтобы полностью удовлетворить потребность города. В 2012 году московские клиники провели более 7 тысяч стентирований, это 80% от потребности. Остальное закрыли федеральные центры. Но наша задача — чтобы москвичи обеспечивались городской медициной. И уже в этом году это случится благодаря модернизации, которая стала очень большим и положительным явлением для города. Слава богу, сегодня Департамент здравоохранения столицы возглавил Георгий Натанович Голухов, много лет проработавший главным врачом и прекрасно знающий все наши чаяния и беды. При этом он весьма коллегиален и демократичен, часто советуется с нами по самым разным вопросам.
А вообще я считаю, что XXI век станет веком эндоваскулярных технологий — они скоро все чаще будут заменять традиционные полостные операции. И если пока эти методы лечения в большей степени применяются в кардиологии, скоро без них не остается ни одна область медицины. Очень большой потенциал их использования в онкологии (сейчас уже ставят стенты при раке пищевода, бронхов); гинекологии (уже применяются при лечении миом), урологии (проводят стентирование почечных артерий). И еще я жду тех дней, когда станут возможными доставки нанолекарств к пораженным органам и тканям.
— Известно, что в вашем центре родилось немало уникальных лечебных методик. Например, в прошлом году вы начали проводить операции на клапанах сердца у пожилых людей. В чем их новизна?
— При поражении какого-либо сердечного клапана нарушается вся сердечная деятельность. У пожилых людей выражены атеросклеротические процессы, и атеросклероз поражает аортальный клапан: иногда он сужается до диаметра волоска. Это тяжелая трагедия для всего организма: люди чувствуют слабость, задыхаются. Но самое неприятное, что людям преклонного возраста (от 80 и старше) противопоказаны операции с искусственным кровообращением. Наши западные коллеги разработали новый очень эффективный метод — эндоваскулярное протезирование аортального клапана: через бедренную артерию вводится устройство, которое достигает сердца. Далее специальный баллон разрушает клапан и восстанавливает кровообращение. Но кровоток идет в обе стороны, поэтому на втором этапе операции вводится специальный протез — искусственный клапан, который восстанавливает нормальную функцию сердца. Сегодня такие операции делает несколько клиник в стране, в том числе клиника академика Р.С.Акчурина. Но наше ноу-хау заключается в следующем: одновременно мы проводим больным стентирование сосудов сердца (как правило, в таком возрасте эта процедура необходима почти всем пациентам). То есть на одном операционном столе мы заменяем клапан сердца и устанавливаем стенты. Экономится время, сокращается лучевая и эндоваскулярная нагрузка, снижается время пребывания пациента на койке. В прошлом году мы сделали 15 таких операций, а сейчас уже 20. Сегодня мы абсолютные лидеры в этом вопросе и будем продолжать накапливать этот опыт — слава богу, благодаря модернизации мы можем покупать искусственные клапаны, которые стоят несколько десятков тысяч долларов. В этом году мы представим доклад о проведенных нами уникальных операциях на ежегодном кардиологическом форуме в Париже. Я считаю, что у этого метода — огромные перспективы. Ведь во всем мире сейчас идет старение населения, а значит, количество пациентов, которым необходима такая помощь, будет постоянно расти.
— А о чем вы рассказывали на этом форуме в прошлом году?
— Мы презентовали коллегам еще одну уникальную технологию. Это тоже сочетанная операция для пожилых людей. В ее процессе хирурги восстанавливают сосуды и устраняют порок сердца. Дефект межпредсердной перегородки (это патологическое сообщение между полостями сердца, т.е. дырочка в сердечной перегородке. В норме она должна зарастать сразу после рождения, но у данных больных этого не происходит) мы раньше оперировали только хирургически. Но сегодня в мире придуманы специальные закрывающие устройства для этих дефектов — операции по их установке проводятся во многих клиниках страны. Но мы пошли дальше. Мы делаем такие операции у взрослых пожилых людей, и уже этим отличаемся от многих (как правило, такие вмешательства выполняют детям). Но самое главное — одновременно с закрытием дырочек мы проводим стентирование артерий. Сегодня таким образом прооперированы уже 6 больных.
— Давид Георгиевич, достижения столичной медицины ценят в мире?
— В октябре у нас был симпозиум, посвященный 15-летнему юбилею нашего центра. За ходом операций у больных острым инфарктом миокарда, которые проводили наши специалисты, в этот день наблюдали известные зарубежные коллеги. И вот после этого уважаемый кардиолог Энтони Н. Де Мария написал статью в самом авторитетном кардиологическом журнале American College of Cardiology, где признался, что был поражен методиками, которые у нас применяются. Вот что он пишет: «Хирурги действовали не просто в соответствии с имеющимися стандартами, они использовали технологии, которые еще не применяются в США». Я не буду утверждать, но за всю историю этого журнала я не припомню в нем ни одной публикации о России, и тем более хорошей. Я думаю, что эта статья — наглядное свидетельство признания наших успехов. Проблема в том, что лечение острого инфаркта миокарда эндоваскулярными методиками (а это стенирование, ангеопластика) у нас в стране все-таки еще не достаточно распространено.
— Доктор Энтони Н. де Мария рассказывал в своей статье об операции внутри сосудов сердца, на которую даже получен патент. В чем ее новизна?
— В процессе этой операции у больного с острым инфарктом миокарда восстанавливается кровоток, вводятся препараты, блокирующие процесс распространения инфаркта, проводится стентирование артерий, а у части больных — еще и удаляются тромбы. Это тоже наше ноу-хау.
— По закону сегодня любой гражданин России с полисом ОМС может обратиться к вам за помощью. Поток пациентов в связи с этим нововведением к вам вырос?
— К сожалению, ни одна из тех высокотехнологичных методик, о которых я рассказывал, в систему ОМС не входит, вся эта помощь оказывается только за счет средств московского бюджета и только москвичам. Вот, например, исследование коронография в систему ОМС включено, а стентирование сосудов — нет. А у меня в центре 93% больных получают высокотехнологичную помощь — стентирование, шунтирование и протезирование клапанов сердца.
— Вроде как Минздрав собирался переводить в систему ОМС всю высокотехнологичную медицинскую помощь как раз с 2013 года?
— Собирался. Но ни я, ни другие врачи до сих пор не знаем, что будет. Уже март на носу, а ничего не известно. А вообще-то у нас неполноценная система ОМС.
Находясь в длительной командировке в США, я достаточно неплохо изучил их систему страхования. И вот там, когда больной только заходит в дверь медицинского учреждения, работает калькулятор. Считается все: от туалетной бумаги до сложной операции. Любая таблетка, клизма, прием врача — все заносится в компьютер. И все это оплачивает страховая компания. Когда у нас будет такая система ОМС, не нужны будут ни квоты, ни бюджетные деньги. Точнее, бюджетные деньги должны выделяться на крайне дорогие лечебные процедуры, такие, как, например, пересадка сердца. И вот если такая система заработает у нас, поверьте, довольны будут все: и врачи, и пациенты.
СПРАВКА "МК"
Московский научно-практический центр Интервенционной кардиоангиологии — пионер во многих инновационных медицинских технологиях. Здесь впервые в России начали применять эндоваскулярные методы лечения для сердечно-сосудистых больных. Сегодня центр стал признанным лидером в РФ по лечению острого инфаркта миокарда путем малотравматичных хирургических вмешательств. Каждый москвич при необходимости сегодня может получить здесь высокотехнологичную медицинскую помощь, причем даже такую, аналогов которой нет ни в России, ни в мире.
