МК В ВОСКРЕСЕНЬЕ На заре ХХ века мир представлялся еще совсем новым — не были изобретены ни унитаз, ни тюбик для зубной пасты, ни карманный фонарь. Сотни вещей не имели названия и на них приходилось показывать пальцем. Каждый год в мире происходили революционные потрясения. Сначала открыли лекарство от дифтерии, потом изобрели карманный фонарик, который весил не менее трех килограммов, потом появилась застежка для одежды — прообраз будущей молнии. Наступающую эру вещизма довершило изобретение канцелярской скрепки. Это был предел мелочности человеческого гения. Операция "Белые зубы" Сколько лет складному зонтику — примерно 200. Очкам — 700. Джинсам — около 150. Сколько лет зубному тюбику? Почти сто. Да-да! То, что кажется данностью последних двадцати—тридцати лет, на самом деле старо, как бабушкины перчатки. В последнее десятилетие XIX века, когда, как и сейчас, все человечество со страхом ожидало приближения нового столетия, некий скромный английский техник, мастер Джозеф Бойл V получил высокое назначение — стал начальником производственного участка упаковочной фабрики на окраине Лондона. Представьте себе нервный шок, который он испытал. Нервные движения руками, которые он непроизвольно совершал, присутствуя на важных совещаниях, складывая в разных комбинациях тончайшие листы алюминия, натолкнули его на мысль о создании металлической трубочки с одним запаянным концом, в которой можно хранить различные мази. Так на свет появился прообраз современного тюбика. Что привело к длинной цепи новых феноменальных открытий. Кому-то из предприимчивых менеджеров упаковочной фабрики пришла в голову мысль набивать тюбики зубным порошком, что повлекло за собой превращение порошка в густую вязкую массу. Так изобрели зубную пасту. Затем мысль технологов упаковочной фабрики стала более низменной. Они задумались о ногах. Точнее, о ботинках. Придумали, что гуталин можно продавать не в коробочках, которые открываются и мажут, а в тюбиках. Происшедшая технологическая революция оказалась не менее значимой, чем случившаяся 17 лет спустя в России. Бунт унитазов Патент на производство тюбиков принес Бойлу деньги, но не славу. Сестра мистера Бойла, влюбленная в некоего инженера Томаса Причарда, передала своему возлюбленному технологию скручивания алюминиевых листов в трубочки, а он перепродал изобретение, выдав его за свое. В Английской счетной палате были зарегистрированы два первооткрывателя одного и того же предмета. Украв изобретение, Причард имел наглость прийти затем к Бойлу и просить руки его сестры. Оскорбленный ученый пригрозил незадачливому любовнику физической расправой. Спасаясь от навязчивого опекунства, влюбленные уехали в Центральную Африку. Там, любуясь водопадом Виктория, Томас Причард додумался до идеи многоступенчатого слива, что привело к изобретению прототипа сливного бачка — главной детали современного унитаза. Окрыленный Причард возвращается в Лондон и регистрирует свое изобретение. Это становится неплохим капиталовложением. А также устраняет все препятствия для брака между ним и сестрой мистера Бойла. В довершение кто-то из предприимчивых журналистов придумал рекламный слоган для унитазов: "Вы дергаете за веревочку, мы делаем все остальное". Однако изобретение сливного бачка чуть не привело к бунту в британских колониях в Индии. Тогдашний губернатор провинции Шандернагор, узнав о последнем чуде цивилизации — изобретении унитаза со сливным бачком, повелел оснастить им свой губернаторский дворец. До этого роль унитазов исполняли ночные горшки, которые за белыми выносили слуги-индусы, принадлежащие к низшей касте — "грязных неприкасаемых". Через пару месяцев после появления унитазов в Лондоне триста роскошных "ночных ваз" доставили во дворец ретивого губернатора. Индусы-ассенизаторы подходили и тревожно их осматривали. А сахибы радовались, не подозревая, какое будущее им готовит любовь к гигиене. Спустя несколько часов после установки сантехники губернатору доложили, что в городе наступила паника. "В чем дело?" — поинтересовался озадаченный губернатор. "Беда, — доложили ему. — Вы оставили без работы практически всю низшую касту индусов. Им стало не за кем выносить горшки. Белые сахибы пользуются унитазами. Город ожидает волна народного гнева". Надо было что-то срочно предпринимать. Легче всего отказаться от цивилизации... Но как выкинуть триста роскошных унитазов? Оказавшись в затруднительном положении, губернатор за ночь пришел к соломонову решению. Под страхом наказания он запретил белым людям спускать за собой воду в унитазах. Отныне за них это должны были делать индусы из касты ассенизаторов. Таким образом, все вернулось на круги своя. Сто инкубаторов для младенцев Тем временем мисс Бойл и Томас Причард поженились. В скором времени молодая женщина ждала ребенка. Однако он родился раньше времени. Ее брат побежал сломя голову за доктором, но сломал себе ногу. Ребенка удалось спасти. В тот год в Лондоне придумывали сложную конструкцию — первый инкубатор для вынашивания младенцев. Католические журналисты писали, что у Бога отняли право на чудо рождения. Теперь даже детям понятно, что младенцев приносят не аисты, а вынашивают в своем чреве искусственные механизмы. Общество впервые озабочено мыслью о создании киборгов — биороботов — помеси человека и машины. Пророчество Фрэнсиса Бэкона наконец осуществилось, и человек, считавший себя когда-то существом намного ниже, чем ангелы, вдруг оказывается одновременно повелителем и слугой природы. Теперь оставалось наблюдать, сможет ли один актер одновременно исполнять две роли. Жертва эскалатора Вслед за изобретением унитазов со сливным бачком в Лондоне начинают действовать первые эскалаторы. Они обслуживают электрическую подземку, длина которой всего пять километров. Католическая пресса сравнивает эскалатор с дорогой в ад. Первая самодвижущаяся лестница оказывается очень шумной. Самое трудное — заставить пассажиров на нее становиться. Дамы падают в обморок. Первым камикадзе, отважившимся воспользоваться эскалатором, руководство компании выплачивает денежные пособия — по нескольку гиней. Однако охотников пользоваться новинкой по-прежнему мало. Если бы не скандал вокруг эскалатора, возможно, он так и не прижился бы. В течение месяца лондонцы живо следили за шумихой, развернутой в прессе вокруг эскалатора. Полы платья некоей дамы, имя которой в истории не сохранилось, зацепились за зубчики механизма, в результате чего с нее содрало юбку. Дама подала в суд на руководство метрополитена за моральное оскорбление. В свою очередь, метрополитен подал на нее в суд за оскорбление общественной морали. Дело в том, что адвокаты ответчика умудрились доказать, что потерпевшая была женщиной легкого поведения, что, по их мнению, повлияло на механизм, который "содрал" с нее юбку. Желая доказать, что она права и ее платье не имеет никакого отношения к нравственности, дама начала писать по инстанциям. Спустя какое-то время ее фотографии, напечатанные в газете, попались на глаза одному механику — работнику уже известной нам упаковочной фабрики, производящей тюбики. Молодой джентльмен захотел познакомиться с жертвой "эскалаторного терроризма". Первое свидание оставило у обоих благоприятное впечатление друг о друге. Во время второго дама пожаловалась на огромное количество бумаг, с которыми ей приходится иметь дело: бумаги разлетаются в разные стороны или путаются страницы. Поклонник придумал, как можно исправить ситуацию. К сожалению, история не сохранила его имени. Однако сохранила его изобретение. В мировом канцелярском делопроизводстве произошла сенсация — влюбленный джентльмен изобрел скрепку. А влюбленная "жертва эскалатора" выиграла судебную тяжбу. Чикагский павильон В апреле 1893 года под ржание лошадей и пьяное завывание ковбоев открылась знаменитая Чикагская выставка. Жителей Америки знакомили с последними изобретениями ученых. В одном из павильонов свои новинки демонстрировал изобретатель Уильям Хэдауэй. Дородный мужчина с огромной бородой и длинными пальцами, похожими на паучьи лапки, с блеском продемонстрировал собравшимся, как он выразился, "восьмое чудо света". Поставив перед собой металлическую подставку, привязанную длинным черным шнуром к такому же металлическому ящику непонятного назначения, он взгромоздил на него огромный чайник и всплеснул руками. Через шесть минут чайник начал урчать, затем тихонько присвистнул, и вскоре из его носика повалил пар. Ошарашенные чикагцы замерли, наблюдая, как безо всякого огня в чайнике закипает вода. Желающим разоблачить изобретателя довольный Хэдауэй капал на руку кипятком. Затем охваченные ужасом люди увидели, как ученый достал обыкновенную сковороду, привязанную длинным черным шнуром к таинственному металлическому ящику, бросил на сковороду яйцо, и через пять минут в ней зашкворчала яичница. "Вещи, они, как люди, если их рассердить — начинают кипятиться", — провозгласил мистер Хэдауэй с резким акцентом, выдававшим в нем жителя восточного побережья. Так впервые в мире была продемонстрирована работа электрочайника и электросковородки. А Хэдауэй заслужил славу уникального изобретателя. К нему моментально рекой потекли деньги, вернулась жена, оставившая его несколько лет назад в положении жалкого неудачника, и, более того, городской совет Чикаго провозгласил его почетным жителем города. Последствия изобретений Примерно в это же время французы широкомасштабно осваивают Индонезию. Туземцев завоевывают не ружьями, а чудесами цивилизации. Держа в руках два железных бруска, белые люди переходят от хижины к хижине в туземном селении, и охваченные ужасом люди видят, как металлические тазы, котелки, щипцы и жаровни, подаренные им белыми, поднимаются со своих мест, а гвозди и винты отчаянно стараются вырваться из потрескивающих от напряжения досок. Так жители Индонезии впервые знакомятся с магнитом. Его влияние на бытовую цивилизацию невозможно переоценить. "Предметы, уже давно и безнадежно потерянные, вдруг возникали именно там, где их до этого больше всего искали, и беспорядочной гурьбой устремлялись за волшебными брусками". А в это же время в американском сенате изобретатель "Форда" Генри Форд произносит классическую фразу: "Вещи — тоже живые, надо только уметь разбудить их душу". Как Бога лишили его привилегии Перенесемся на европейский континент. Ученый Рентген начинает на практике широко использовать X-лучи для исследования внутренностей человека. Это было самым серьезным ударом по теологии. Человек лишил Бога его главной привилегии — видеть свое творение насквозь. По этому поводу в среде католических священников разразилась паника. Теологи всерьез заговорили о разврате, который несет цивилизация. В преддверии ХХ века, когда инженер Эйфель строит в Париже свою знаменитую башню, Зигмунд Фрейд вводит в массовое сознание слово "психоанализ". Открытие великого доктора ознаменовало полный крах романтической любви. Благодаря стараниям Фрейда "трагедия Ромео и Джульетты" сведена к простому сексу. Отныне видимыми считаются не только внутренности человека, но и его мысли. Параллельно этим открытиям компания "Кодак" выпускает первую массовую партию фотоаппаратов. Кто-то из находчивых менеджеров придумывает рекламный слоган (похожий на тот, что использовали при рекламе унитазов): "Вы нажимаете на кнопочку, мы делаем все остальное!" Вороны против дирижаблей В 1900 году граф Фердинанд фон Цеппелин строит первую гигантскую гондолу, насыщенную легким газом, — прообраз современного дирижабля. Начинается эра воздухоплавания. Уникальный летательный аппарат поднимается в воздух и три часа болтается над поместьем графа, после чего взрывается. Причиной трагедии послужила птица, протаранившая клювом легкую оболочку гондолы. Так начинается эпоха массового истребления птиц воздушными машинами. Впрочем, на человечество это не подействовало удручающе, скорее, наоборот. Человек почувствовал возможным не бояться собственной тяжести, которая оказалась меньше его возможностей. Это было грозным признаком наступающей "эры нарциссизма". "На площадке танцевальной..." В 1899 году в Парижской палате мер и весов патентуется странное устройство, изобретенное Эмилем Берлинером, — большая деревянная коробка весом около двадцати килограммов — первый граммофон. В качестве записывающего устройства используются покрытые воском пластины, по которым со скрежетом ползает игла. Так начинается эпоха домашнего танца. Ученые-утописты прогнозируют наступление эры танцплощадок. Однако о феномене адских дискотек никто не в состоянии помыслить. Пригласить свою любимую на бал кажется анахронизмом. Примерно в это же время ирландский писатель Брэм Стокер пишет свое самое удачное произведение "Дракула" — историю титулованного вампира, которая становится одной из самых популярных в следующем столетии. Только в кино роман экранизируется рекордное число раз — 157. В том же году в парижских банках устанавливают первые платные телефоны-автоматы для богатых клиентов. Это резко сокращает расстояния, превращая их не более чем в иллюзию. А на реках Бонанза-Крик и Юкон, в Клондайке, один из охотников обнаруживает золотой песок. Обеспокоенный искатель посылает находку в Филадельфию. Пройдет ровно год, прежде чем полученный положительный результат даст старт одной из самых трагичных и романтичных историй Северной Америки — началу Золотой лихорадки. В один и тот же год умирают изобретатель динамита Альфред Нобель и поэт Поль Верлен. Смерть Верлена становится первым скандалом грядущего ХХ века — внимание публики сконцентрировано на характере отношений Верлена с Артюром Рембо. Поэты учатся создавать скандалы как прецедент грядущей славы. А смерть Нобеля знаменует начало славной истории премии его имени, которая к концу ХХ века составляет примерно 1 миллион долларов. В это же время на знаменитой Нижегородской ярмарке демонстрируют первую в России пролетку без оглобель. Ее создатели — морской лейтенант Егор Яковлев и владелец каретных мастерских инженер Петр Фрезе — впервые представляют публике одноцилиндровые двигатели мощностью в 2 лошадиные силы для первого русского автомобиля, который прозвали "безлошадным экипажем". Начинается ХХ век — грядет столетие вещей.
