ВИКТОР МЕРЕЖКО: — На прошлой неделе со мной произошел удивительный случай. Ко мне в машину пытался забраться новый русский.
Я ехал на своей машине домой и попал в пробку. И чтобы проехать дворами, мне пришлось перестроиться в крайний правый ряд. А двери машины были почему-то незапертыми. И вдруг с тротуара в мою машину начинает залезать какой-то человек. Весь в золотых цепях, в синей рубашке, с огромными сумками. Я смотрю и ничего не могу понять. Он приоткрыл дверь и спрашивает: “Ты Мирошниченко?” Я говорю: “Мирошниченко, Мирошниченко. Но куда ты лезешь?” Он, верно, не расслышал моего ответа и продолжает: “Слушай, Мирошниченко, я тебя знаю и люблю. Я очень пьяный — отвези меня домой”. Я сказал, что никуда его не повезу, и быстро захлопнул дверь, заблокировал ее, но окошко не поднял. Начал трогаться, но этот товарищ ухватился пальцами за стекло и пытается его сломать. Я нажал на газ и уехал. А этот тип остался стоять на тротуаре и кричать: “Мирошниченко говно, подлец. Простого работягу подвезти не захотел...”
ЛАРИСА РУБАЛЬСКАЯ: — Этим летом я пошла купаться на наше дачное озеро. Не мое лично, но рядом с домом. И там меня в руку сильно укусил слепень. Я поймала его и хотела выбросить в воду. Но как только я поднесла руку к озеру, оттуда вынырнула рыба и прямо из моих рук выхватила зловредную букашку. Это было так неожиданно, что я даже растерялась!
ВЛАДИМИР КАРА-МУРЗА: — Каждый год мы со школьными друзьями отправляемся в байдарочный поход. В этом году мы решили пройтись по берегу Волги. Поздно ночью, даже правильнее сказать — ближе к утру, мы улеглись в палатку и заснули. А на углях оставили котелок с водой и заваркой для утреннего чая, а то, что ночью будут заморозки, мы не учли. И представляете, когда мы проснулись, в котелке образовалась большая ледяная чайная глыба. Как говорится, вот и попили с утра чайку!
ЛЕОНИД ЯРМОЛЬНИК: — Лето для меня — это весьма опасное времяпрепровождение. Посудите сами: в огороде на голову падают недозрелые яблоки. Купаться на речку не хожу — есть бассейн. Но и в нем плаваю только потому, что если утону, то родственники быстро меня выловят. На рыбалку тоже не хожу — комары и у бассейна заедают. Даже в лес по грибы не хожу: ресторанов, где можно отравиться не только грибами, и так хватает...
ЛИОН ИЗМАЙЛОВ: — В прошлом году я с Ларисой Рубальской выступал на гастролях в Карловых Варах. Перед началом концерта я вышел к публике. Как и положено, раздались аплодисменты, но не очень дружные. Я сказал: “Что-то вы не очень дружно хлопаете. Я ожидал большего. Сейчас я зайду за кулисы, а потом вернусь. Встретьте артистов как надо, дружно”. И пошел. И вдруг из зала раздается противный голос: “Когда вы вернетесь, можете здесь уже никого не застать!”
ПЕТР ФАДЕЕВ: — Однажды летом я возглавил следственную бригаду по поиску и поимке особо опасного преступника.
Дело было в начале 80-х в пионерлагере. У нас прошел слух, что в лесу, недалеко от территории, орудует опасный преступник по кличке Фишер. Мы с ребятами быстро собрали отряд и ночью, тайком от вожатых, выходили в лес и искали следы преступлений: сломанные ветки, бычки от сигарет. Надо сказать, что это было действительно очень страшно: одни в лесу, ночь, еще вожатые перед отбоем подогревали страсти рассказами о злодеяниях таинственного Фишера.
Конечно, никакого Фишера мы не поймали, и я спустя несколько лет все забыл. Но недавно в вашей газете я прочел большой материал о серийном убийце, которого действительно называли Фишер. И оказалось, что все свои жертвы он выслеживал в тех краях, где был наш лагерь. Когда я все прочел, мне стало не по себе: а вдруг он и нас мог убить...
МИХАИЛ ГРУШЕВСКИЙ: — Однажды летом я стал настоящей порнозвездой!
Я совершал круиз по Средиземному морю, и у нас была остановка в Барселоне. Ни с кем не сговариваясь, вечером половина нашего корабля оказалась в местном порнобаре. Причем, кроме наших туристов, там никого не было. Сначала на сцене выступали какие-то танцовщицы, но работали с неохотой, все делали как-то вяло, и народ начал скучать. Тогда я вылез на сцену и прочитал голосом Ленина лекцию о том, что в такой бар мог зайти только “политическая проститутка Троцкий”. Закончив выступление, я сел за столик.
Вдруг на сцену поднимается ОНО. То, что когда-то было мужиком, а теперь вроде как баба. И ЭТО затаскивает меня на сцену, где начинает передо мной извиваться с явно сексуальными намеками. Голосом Брежнева я сообщил публике, что “у коммунистов так быстро не встает”. Народ просто катался по залу. В итоге ОНО раздело меня до трусов. Конечно, во время нашего “спектакля” я как мог подыгрывал ему — изображал страсть и т.д. В конце концов я упал на колени и попытался скрыться от него ползком. Так мы бегали минут пять — я убегал, ОНО догоняло. В итоге ОНО меня настигло и оседлало. Но все закончилось вполне пристойно: ОНО ушло со сцены, а мы отправились на корабль.
АНДРЕЙ ПАНИН: — В начале лета меня очень сильно избили мои друзья... Правда, сделали они это совсем не специально.
Меня пригласили на детский фестиваль в “Орленок”. И там друзья предложили мне прокатиться на “банане”. До этого я никогда не катался на таком аттракционе, но, честно сказать, не очень-то и хотел: не люблю быть пассивным участником гонок. Но ребята сказали, что все “уплочено” и не хватает одного человека, то есть меня. Я уселся на “банан” самым первым, и когда аттракционщик сделал разворот, от которого “банан” переворачивается, все упали в воду. Все бы хорошо, но один мой товарищ, килограммов под девяносто, ударил мне ногой по зубам, а второй, тоже килограммов под сто, залепил пяткой в ребра. Вот так и покатались...
