Женщина позвонила сразу после Нового года:
— Помогите найти невесту моему отцу. Ему 72-й пошел. Дом у него хороший, приусадебное хозяйство 16 соток. А поговорить не с кем, все новогодние праздники один куковал. Может, приедет к нему какая-нибудь бабулька?! Пусть даже бездомная, с вокзала...
Подмосковная деревенька Насоново лежит на холме. С четырех сторон света окружена она огородами. Картошка, капуста, морковь — на каждом склоне свой овощ.
Летом здесь шумно, отдыхают дачники. Осенью — наемные рабочие собирают урожай. А с декабря по апрель — словно вымерло все, лишь над пятью крышами еле-еле дымок вьется.
Дядя Ваня в Насонове — человек известный. Вылитый детектив Коломбо, такой же сухонький и сутулый, только чуток постарше. Ни минуты не посидит на одном месте: то дорогу от снега расчистит, то в сарае копошится. Телевизора дядя Ваня не признает, а радио у него недавно сломалось. Наглый кот Бакс да рыжий кобель Чубайс — вот и все стариковские собеседники.
В прошлом у дяди Вани счастливая семейная жизнь с женой Верочкой. После войны он с ней сошелся, когда сильный пол в дефиците был. Хоть по паспорту “молодая” и старше жениха, и “из интеллигентов” — работала бухгалтершей в совхозе, — а прожила с простым скотником Ванечкой сорок лет душа в душу.
— Как мама слегла с инсультом, папа за ней десять лет ухаживал, — рассказывает дочь Лена. — И утку подносил, и переворачивал, чтобы пролежней не было. Да все напрасно, больше мама не встала.
Схоронив жену, дядя Ваня сильно сдал. Не мог он и дальше оставаться в большом доме под Рязанью, тосковал очень, попросил дочку перевезти его поближе к столице, к внукам.
— Но и из Москвы мы с мужем тоже не наездимся. На машине сюда часа полтора и обратно столько же — глядишь, выходные и пролетели, — вздыхает Лена. — 31 декабря с места сорвались, привезли деду новогодний “подарок” — фургон распиленных дровишек. А он на крылечке плачет. Понимает, что не можем остаться.
— Хоть бы ты, дочка, мне невесту нашла, — еще осенью попросил дядя Ваня. — Моих лет женщину, молодая-то мне ни к чему. Мы бы с ней вместе в магазин поселковый ходили, Бакса с Чубайсом кормили. А вечером она бы мне носки вязала, а я бы щи хлебал — кра-а-асота!
Присмотрелись к местным бабушкам. Нашли одну — приличную, одинокую, с пенсией. Впору сватов засылать, да невеста заартачилась: “Как мой дед умер, я сама себе хозяйкой стала. Хочу — на печи лежу, хочу — пироги кушаю. Не желаю на старости лет никому опять подчиняться!”
— Это только кажется, что у нас много одиноких и несчастных старушек, которые хотят с кем-то скрасить свою старость, — рассуждает Лена. — На самом деле перемены им не нужны, многие привыкли перед окнами сиднем сидеть и не рвутся снова замуж.
Следующим этапом Лена дала в газету брачное объявление. Опять мимо: “Нам звонили номенклатурные работницы на пенсии. Видно, что женщины шибко культурные, читают газеты. Им с папой будет скучно. Он ведь грамоте плохо обучен, да и к разговорам о высоком не привык. Пришлось отказать...”
Претендентки на руку и сердце дяди Вани — все больше молодые “сорокалеточки”, с малыми детьми. Кто-то корыстно интересовался размером пенсии будущего мужа, кто-то — получением возможного наследства.
— Наконец одна из невест уговорила нас отвезти ее к папе на смотрины, — разводит руками Лена. — С Украины женщина приехала, еще в соку, ручищи как два арбуза, чуть на порог — и за работу. Весь огород нам перекопала. Еле выпроводили...
— Почему же не подошла?
— Дак она замуж была готова в обмен на российское гражданство. И дом под Рязанью тоже переписать на нее потребовала, — возмущается Лена.
Теперь последняя надежда дяди Вани — отыскать в Москве бездомную старушку. Из тех, кто попался на крючок мошенников, отдал им свою квартиру и остался без кола и двора.
— Мы ей пристанище дадим, ни в чем не обидим. Ей даже за землей смотреть не придется. На это есть я, — вторит отцу Елена. — Только обязательно напишите, что женщина нужна не моложе шестидесяти лет. Можно, конечно, и не бомжиху, но обязательно покладистую и простую, чтобы папа ее не смущался! С недавних пор со здоровьем у него плоховато. Как-то рубил на зиму дрова и попала заноза в глаз, пришлось вставлять искусственный хрусталик.
В ожидании суженой дядя Ваня смастерил деревянную скамейку под вишнями, сплел из лозы вместительную корзину, чтобы летом вдвоем с любимой за грибами ходить да соловьев слушать.
Ну а Старый Новый год придется дедушке пока справлять в одиночестве. Хотя мечты о тихом семейном счастье его ни на минуту не покидают. Не простые мечты — эротические: “Остеохондроз, зараза, замучил. Взяла бы моя бабка меновазин да мне им спину натерла. Ну и я ей, в обратную. Так бы и поладили!”
Потенциальные невесты могут писать в редакцию. Обещаем передать послания лично в руки дяде Ване.
