После долгого перерыва замечательная актриса Алиса Фрейндлих вновь появилась на московских кинопросторах. На днях она закончила съемку в двухсерийном фильме “Женская логика” (режиссер Эльдор Уразбаев), где сыграла роль, прежде ей несвойственную, — детектива. Ежедневно рано утром из Армянского переулка (там в гостинице остановилась актриса) ее забирала киношная машина и только ближе к полуночи привозила обратно. Нам удалось встретиться с ней лишь за час до отхода дневного поезда “Аврора”.
— Когда-то у меня бывали такие съемки, что я по шесть ночей в неделю проводила в поезде. Вечером в Ленинграде играла спектакль, а оттуда — сразу на поезд, с которого очень часто сразу ехала на студию. Помню, когда ночевала дома, часто ударялась лбом о стенку: думала, что в купе еду, и вставала не в ту сторону.
— Расскажите о фильме, в котором вы сейчас снимались.
— Это детектив, а я играю такую русскую мисс Марпл, позаимствованную у Агаты Кристи. Она увлекается детективами, зачитывается, но не до конца: отрывает последние страницы и пытается сама разгадать финал. При этом она сама влипает в истории — сначала как понятая, а потом и участница криминального сюжета. Его же и раскручивает. Мою героиню зовут Ольга Петровна. Я придумала ей характер, но поскольку я актриса театральная, а не киношная, сейчас не могу сказать, что из этого получилось.
Самое интересное, что сначала сценарий назывался “Легкая походка”, поскольку моя героиня — балерина на пенсии. Поэтому она должна была быть легкой, изящной, подвижной, мобильной. Как мальчик. Когда мне позвонили из Москвы и предложили этот сценарий, я сидела в гипсе — летом я очень жестоко сломала ногу, и гипс у меня был до сих пор (рукой показывает значительно выше колена. — М.Р.), ходила на костылях. Как только я прочла название “Легкая походка”, спросила звонивших: “Вы издеваетесь?” Поэтому название сменили на “Женскую логику”. Вообще, в первое время непросто было ходить, я хромала.
— В том, что ваша героиня балерина, нет случайности. Ведь, насколько мне известно, вы готовились в детстве стать балериной.
— Я не готовилась, я хотела. Но когда надо было начинать, случились военные годы, а потом уже было поздно. Так что и в жизни, и на экране балетная судьба не состоялась. Может, и не случайно все это.
— Прежде вам приходилось играть в детективах?
— Нет, и ролей следователей, криминалистов тоже не было.
— А делать что-то необычное, стрелять например, не приходилось?
— Не стреляла и резких телодвижений не совершала. Самое необычное? Ну разве что очки в первый раз надела, какие в жизни ношу. Нет, в “Служебном романе” — это не очки были. Так, одна оправа.
— Раньше вы очень много снимались. Потом возникла пауза. Длинная?
— Да, я очень долго не снималась. Может быть, лет восемь. Это не значит, что мне не предлагали. Предлагали, но на то время пришелся, что ли, период увядания кино, и начал вызревать телевизионный кинематограф. Рязанов предлагал мне пару раз работу у себя в картинах, но тогда у меня были в БДТ (Большой драматический театр имени Товстоногова. — М.Р.) премьеры. Ждать меня Эльдар Александрович не мог, а я не могла отказаться от ролей.
— Сколько у вас сейчас спектаклей в репертуаре?
— Сейчас мало. Сначала ушли те спектакли, которые были связаны с моими партнерами — Владиславом Стржельчиком и Евгением Лебедевым . Поэтому сейчас у меня четыре названия.
Топтаться на месте — это ужасно, поэтому в первую же паузу между “Макбетом” и “Калифорнийской сюитой” возник спектакль “Гори, гори, моя звезда” — на поэзии Серебряного века и русского зарубежья. И еще “Осенние скрипки”, который мы сделали с Романом Виктюком . Это такой экспериментальный спектакль с двойной декорацией, с двойной командой: в Питера одна, в Москве другая, и только мы с Басилашвили не имеем дублеров.
На этих словах русская мисс Марпл заторопилась — через полчаса должна была быть машина, а вещи еще не собраны. Прошлогодний перелом никак не отразился на ее быстрых движениях и легкой походке. Стало ясно, что авторы будущего сериала явно поторопились со сменой названия. Фрейндлих по-прежнему легка, изящна и прекрасна.
