Заключенный прошлой весной контракт русского отделения суперлейбла “Universal” с дуэтом “Тату”, в котором вроде прозрачно намекалось на воплощение поющих нимфеток и на Западе, тоже можно было б простебать, как бахвальные узоры вилами на воде. Но — из неангажированных источников дошел вот до “Мегахауса” слушок, что американские важные дяденьки-продюсеры, миллиардеры действительно писают кипятком от наших малолеток в школьных гольфиках. Сам Билл Роуди (основатель мировой сети MTV) побросал давеча на церемонии VMA-2001 (где “Тату”, помнится, получили приз как “лучший артист из России”) аппетитно-толстопопых Бритни Спирс и Дженнифер Лопез и спустился из VIP-ложи, чтобы усесться с русскими малышками “Тату”. Энергичная Юля Волкова тут же взяла дядю в оборот, заобнимала, зацеловала — порозовевшему от удовольствия миллиардеру пришлось даже закрываться от назойливых камер (чтоб чего совсем уж скабрезно-педофиличного не наснимали).
Чтобы избежать кривотолков, удостовериться в серьезности намерений и степени возбуждения западных воротил от проекта “Тату”, “Мегахаусу” как беспристрастному арбитру было предложено абсолютно эксклюзивно поприсутствовать на записи англоязычных композиций дуэта в городе Лондоне. В начале прошлой недели девочки были транспортированы на туманный остров. А следом вылетели и мы.
В переулках Портобелло.
В Манчестере была первая серия “англоязычных пыток”. Там писали версию “Я сошла с ума” для германского рынка. В Лондоне будут заниматься только “американским продуктом”. Как сделать его удобоваримым для янки — знает добрый дядюшка Тревор. Седовласый Trevor Horn — один из лучших британских саунд-продюсеров (имеет, кстати, премию “Грэмми” как лучший продюсер года). Делал песни для Эроса Рамазотти, Гэри Барлоу, Boyzone, Брайана Ферри, Тины Тернер, Шер, “рулил” звук Марку Алмонду, Simple Minds и Pet Shop Boys. На “русских артисток” дядюшка поглядывает настороженно: “Батюшки, совсем ведь детишки! Во внучки годятся!” “Внученьки” куксятся: поселили-то прямо напротив студии, в неплохой квартирке, но без горячей воды в душе и с ледяными батареями (англичане, блин, экономы!). Студия тем временем наполняется лощеными дяденьками в кашемировых пальто — из Лос-Анджелеса прилетела вся верхушка “Interscope Records” (американского отделения “Universal”). Будут контролировать весь процесс. Хотя цель этой записи — не слишком важная: сделать вокальные англоязычные наброски “Нас не догонят”. Доводить до ума трек все равно придется уже в Лос-Анджелесе. Но — дяденьки скрупулезны и наблюдают за каждым движением, отслеживают каждую ноту, взятую девчонками. Лена Катина худо-бедно изъясняется по-английски (все-таки — спецшкола позади), Юля-Джулия не знает ни слова, запоминает звучание иностранных фраз на слух (благо слух-то музыкальный). Делать два дела: старательно петь и к тому же правильно выговаривать, не коверкать слова — довольно непросто. Девочки быстро устают и психуют. “Блин, Ваня, голос у меня какой противный, сиплый! Ну не получается совсем!”
У Вани Шаповалова — продюсера и папочки-основателя проекта “Тату” — свои серьезные проблемы. Приходится яростно биться за креатив, за “татушный”, лесбийский “мессидж”. Иностранцы почему-то норовят исправить в текстах основополагающие фразы. В “Я сошла с ума” главную строчку “Мне нужна она” заменили на просто “Это была наша любовь” (“I Lost My Mind, It Was Our Love” — судите сами). В “Нас не догонят” местоимение “нас” хотят вот подменить на “меня”: “They’re Not Gonna Get Me”. Но Ваня упорно бьется и добивается. Доказывает суть концептуального “Need Her” (нужна она) и “Us” (нас).
Назавтра — по расписанию ужин с вице-президентом концерна “Universal”. А сегодня вот тянут на ужин с Энрике Иглесиасом, прилетевшим в Лондон на съемки. Юля с Леной страшно не хотят, но идут — такие тусовки тоже важны для контракта. Энрике приветлив. Сразу отвешивает Юле комплимент (правда, сомнительного свойства): “Девчушка похожа на мексиканскую актрису из мыльной оперы!” — “А мне говорили, что я на Лайзу Миннелли похожа!” — пожалуй, обижается Волкова. Иглесиас тем временем активно переключается на продюсера Ваню: “Ой, какой симпатичный! Похож на телеведущего из Сан-Франциско! С тобой можно поближе познакомиться?”. Да уж, девчушки-“татушки”, ясный перец, не Энрикин формат. Пока знойный красавец строит глазки русскому Ивану, Лена с Юлей вдвоем сбегают из пафосного ресторана в загадочную лондонскую ночь.
“Мегахаус” тем временем добирается до “фирмачей”. И начинает доканывать Мартина Кузербаума, вице-президента “Interscope Records” по международному маркетингу:
— Почему американский подлейбл “Universal” так бурно заинтересовался проектом “Тату”?
— Сперва впечатлила чисто музыкальная сторона: необычная смесь попса и качественной электроники. А когда к нам прислали клипы — они сильно удивили. Стало понятно: в этом проекте есть нечто особенное, что может заинтересовать американский рынок.
— Хм, по-моему, ваш рынок сложно чем-то удивить?
— Да, американский рынок настолько насыщен, что очень сложно пробиться новому артисту. Для этого он должен быть действительно уникален. “Тату” — это, конечно, музыка для тинейджеров, так же как Бритни Спирс, “Backstreet Boys” и т.д. Но у последних — музыка не настоящая, целлулоидная, она не отражает реальных чувств подростка. А “Тату” поют о тинейджеровских переживаниях в такой естественной, сырой, непричесанной манере, что это не может не трогать, не цеплять.
— А шокирующая сторона — две малолетки питают друг к другу лесбийские чувства — сыграла роль при заключении американского контракта?
— “Тату” позволяют заглянуть за кулисы подростковой жизни, коснуться того, что обычно прячется, что не лежит на поверхности. Подростковая лесбийская любовь здесь выглядит как демонстрация юношеского максимализма. И это убедительно.
— Клипы “Тату” в Америке будут крутиться на русском языке. Это не отпугнет ваших тинейджеров? Ведь русский для них — полная тарабарщина, не испанский и даже не немецкий...
— Конечно, с русским языком очень сложно работать. Чтобы добиться успеха в Америке, необходимо петь по-английски. Поэтому девочки и перепевают сейчас свои хиты. Но видеоклипы настолько качественные, что грех их переснимать под язык: рискнем и пустим их на русском, но — с английскими титрами.
— Так же было с первыми видео “Раммштайн”, которые шли в Америке на немецком, с титрами...
— Самая популярная песня “Раммштайна” в Америке была “Du Hast”, потому что эти два немецких слова-рефрена легко запоминались, просто врезались в память американцам. Но следующий альбом “Раммштайна” уже провалился, не продался. Из-за немецкого. Постоянный, стабильный успех в Штатах требует английского. Когда девочки прилетят в Лос-Анджелес, мы тут же пошлем их на ускоренные курсы английского. Поскольку сразу надо будет давать интервью американской прессе. Я знаю, что в России они вроде как нечасто дают интервью, но в Америке, если ты не общаешься с журналистами, — ты ничто, не станешь звездой никогда.
— Будут ли купюры в клипах “Тату”?
— В “Нас не догонят” придется вырезать пляжную фотографию маленькой голой девочки. Да, там — обнаженные гениталии... Это очень серьезно — это обвинения в пропаганде педофилии, в детской порнографии. В Америке нас затаскают по судам.
— Мартин, ты первый раз с русскими дело-то имеешь?
— Да, но мне очень нравится. Давно я так, с ходу, не влюблялся в иностранный проект.
— А с кем еще работал?
— С кучей народа: с “Limp Bizkit”, со Стингом, с Брайаном Адамсом, Доктором Дрэ, Эминемом... С какими европейцами? Ну, за последние пять лет примерно лишь пять европейских артистов добивались в Штатах хоть какого-то успеха... Сейчас я параллельно занимаюсь новозеландской рок-группой “Zedd” и итальянским тенором Алесандро Софино.
— Ну и какие шансы у наших “Тату”?
— Эта группа слишком хороша, чтобы не попробовать продать ее в Америке. По крайней мере, лично я заключил пари на то, что американские подростки поведутся на Лену и Юлю.
Сексуальность лимонных долек.
Понимает ли сам “скандальный проект” суть своего “феномена” для западного шоу-биза? Продюсер Ваня Шаповалов все расчетливо знает и всячески ратует за “шоковый мессидж”. А Лене с Юлей — по барабану. Им хочется быть просто отвязными девчонками: убежали вот в английскую ночь (к неожиданно обнаружившимся в Лондоне друзьям-мальчишкам), накурились (без присмотра), нахохотались, натусовались — легли спать в пять утра.
В одиннадцать в студии — смотрятся, как выжатые лимонные дольки. Рассерженный Ваня прессингует: “Почему голос-то мертвый, почему — никакая? Не надо было шляться где попало по ночам!” Эмоциональная Юля от крошечного наезда сразу растирает слезы по щекам. Дядюшка Тревор растроган, как, впрочем, и остальные американцы в кашемире: “Ну — ничего. Пускай пойдут поспят!” Волкова, чтоб доказать работоспособность и состоятельность, орет в микрофон что есть мочи и совершенно срывает голос. В таком осипшем состоянии тем не менее пытается перед “Мегахаусом” рассуждать по-взрослому.
— Вас самих-то это прикалывает: лондоны, лос-анджелесы, 12-часовые перелеты, строгие иностранные дяденьки-менеджеры, квартирки без горячей воды?.. Или гораздо приятнее в родных Саратове с Челябинском, где толпы ревущих фанатов, номера люкс... Где вы — звезды, а не неумелые русские девочки?
— Заграница нам нравится, хотя здесь — бешеный, сумасшедший труд: по 12 часов на студии. Никаких местных красот практически не видим.
— Самим понятно, зачем тратите сейчас столько сил?
— Чтобы стать международными звездами!
— А что это, по-вашему, значит?
— Это когда тебя знает весь мир. И Челябинск, и Лос-Анджелес, и Гамбург... За границей еще почему лучше: все намного профессиональнее. Студии, аппаратура — суперуровень. Не то что в Москве, где на студиях качество такое же, что и дома на караоке сесть попеть...
— Как думаете, почему все эти серьезные американские дяди так заинтересовались “феноменом” “Тату”?
— Потому что проект хороший. И в России он — на первом месте. И мы — талантливые. И Ваня — снимает хорошие клипы и делает для нас хорошую музыку. Еще людей задевает наша энергия: все эти западные звезды такие загруженные, а мы — легкие, подвижные. Ну и возраст. Мы же — две маленькие девочки!
— Когда мои знакомые музыканты приезжают в Лондон, стараются урвать время, чтобы походить по музыкальным магазинам, клубам, концертам — максимально впитать прогрессивную атмосферу самой продвинутой столицы мира! Вы чего впитали?
— Каких пластинок нельзя сейчас найти в Москве?
— Хм, очень многих. Easy listening, джаз, авангард, моднейшие клубные новинки...
— Ну, все диски, которые нам нравятся, мы сразу и в Москве покупаем. И Стинга, и “Скорпионс”, и Бритни Спирс... Жаль, что не сходили здесь в музей Мадам Тюссо, в Тауэр, в Музей естественной истории. По музеям бы пошлялись, а вот на концерты вообще не тянуло!
Спагетти Мадонны, Земфирины песни.
В последний день сидеть на студии приходится в две смены, до упора, часов до 10 вечера. Зато — все получается как надо. То ли — “татушки” отдохнули, то ли — их просто прет. Дядюшка Тревор довольно забивает в компьютер десяток вариантов вполне приличных девичьих вокальных партий. Будет из чего в Лос-Анджелесе окончательную версию “They’re Not Gonna Get Us” (“Нас не догонят”) собрать. Кстати, стартовать в Штатах в начале апреля хотят именно синглом “Нас не догонят”, что очень расстраивает Шаповалова:
— Теряется стартовый мессидж, ломается. Неправильно. Надо бы, как в России, — с “Я сошла с ума” начинать.
Ваня Шаповалов, экс-психиатр из Саратова, вообще не очень доволен течением процесса “американизации”. Янки сильно лезут в его “креатив”, нарушают “концептуальность” проекта. Ваня — парень с многочисленными и очень подвижными “тараканами” в голове. Любит порассуждать о путях к бессмертию, о роли первого сперматозоида в ходе истории! Но “Мегахаусу” он, пожалуй, симпатичен: уверенностью в своих идеях и неподдельной романтичностью, невзирая на прожженный цинизм.
— Почему только два рынка: Германия и Америка? Англия — в стороне?
— То, что работает в Америке, работает и в Англии. То, что срабатывает в Англии, — не работает в Америке. Это проверенная формула. Успех “Тату” в Германии я, кстати, не гарантирую. А по Америке все понимаю: там расчет на сильный образ. В мире сейчас — жуткая нехватка образов. Особенно — в Восточной Европе. Хотя, кстати, Польша, Чехия, Словакия, Болгария, Румыния — это серьезный рынок. Легальных копий альбома “Тату” (на русском языке) только там было продано 700 тысяч экземпляров. А по всей России мы приближаемся к миллиону экземпляров. Так что рынки сопоставимы. Но, разумеется, это не Америка, где даже при провале продастся полмиллиона пластинок.
— То есть вы все равно заработаете?
— Конечно.
— Тинейджеровских музыкальных и телевизионных образов в Америке — навалом. В чем уникальность образа “Тату”?
— Он — новый. Человечество вообще спасется только за счет нового. Старое не уводит от смерти. Новизна — путь к бессмертию. Новое — это первое. Если ты не новый — ты не первый. А если ты не первый — то не играешь никакой роли.
— Стоп, стоп, если без философских задвигов: “Тату” — образ, которого еще не видела Америка?
— По утверждению “Universal”, такого образа весь мир не видел — андрогинный (лесбийский) секс в таком возрасте, ярко выраженное подростковое либидо.
— Насколько я знаю, такой двусмысленный образ был тобой почерпнут из Интернета, после многочисленных посещений порносайтов?
— Я сам туда особо не лазил. Но услышал, что статистика посещений порносайтов все больше скатывается по возрасту туда...
— В детскую порнографию?
— Ну да. Отсюда и концепция, из гипертрофированного спроса на подростковый секс...
— А при чем тут лесбийские страсти?
— В “Тату” была сначала одна девочка, потом я взял еще одну. Должны были родиться некие отношения, объясняющие, почему их — две... Мне бы знаешь, чего хотелось? Чтоб Юля с Леной перепели Земфирину “Прости меня, моя любовь”. У них бы очень сильно вышло.
— Говорил с Земфирой?
— Ее директор сказала: пока артист живой — зачем ее перепевать?
— Сейчас, кстати, готовится целый альбом кавер-версий “Мумий Тролля”. Можете там чего-нибудь перепеть. “Девочка”, например, не греет?
— На фиг не надо. Энергетика не та у “Мумий Тролля”. Энергетика тридцатилетних. У Земфиры — лет на семь меньше. И Земфира — явление-то поярче, чем “Мумий Тролль”.
— Про возрастную энергетику. Ты когда “Тату” нашел, им было сколько?
— Тринадцать.
— Сейчас — шестнадцать. Через два года будет восемнадцать. И что? Рассыплется образ-то.
— Уже есть концепция на пять лет вперед.
— То есть до двадцати одного года можно смело фигачить? Но для американского рынка повзрослевшие лолиты-“татушки” ведь потеряют главную привлекательность — сексуальность на грани фола?
— У них как раз этим по закону можно только с двадцати одного года заниматься. Так что и в Штатах года на три “Тату” точно хватит.
...Девочки упаковали сумки и трогательно прощаются с англо-американскими дяденьками. Завтра — в Москву, через три дня — уже в Лос-Анджелес. Чувствительная Юля чуть ли не повисла на шее у саунд-продюсера. У дядюшки Тревора от умиления даже запотели очки: “А еще говорят, русские — мафия! Вот они какие — русские-то! Не расстраивайся, Джулия, увидимся в Лос-Анджелесе!”
Да уж, в LA все будет по серьезке. “Тату” по прилете попадают в руки продюсерской команды, слепившей незабвенный лик Мэрилин Мэнсона. Так что — трепещите, фанаты...
