В ночь на 16 августа прошлого года Антонов сбежал из “одиночки” коломенского СИЗО. И помогла ему — женщина-охранница.
Его зовут Андрей Антонов. Бандит-беспредельщик, летом прошлого года ожидал очередного приговора в камере коломенского СИЗО.
А ее зовут Наталья Ершова. Работала в том же СИЗО младшим инспектором охраны. Оба молоды и красивы. История Антонова и Ершовой — настоящий подарок сценаристам, вторая серия фильма “Тюремный роман”. Того самого, где прототипами Нееловой и Абдулова были знаменитый бандит Мадуев и очарованная им следачка Воронцова, передавшая любимому пистолет для побега.
ОХ и кутерьма поднялась в ночь с 15 на 16 августа прошлого года в коломенском изоляторе, когда дежурный увидел на мониторе фигуру, спускающуюся из окна третьего этажа!
Пока примчались во двор, беглеца уже и след простыл. Дежурный побежал в режимный корпус: “Где Антонов?”. Младший инспектор Ершова заметно растерялась: “В каком смысле? У нас все спят”.
Но дверь в медсанчасть была открыта. На полу валялся обломок ножовочного полотна (часть ножовки). В оконной решетке один прут выпилен, а другой отогнут, вниз свешивалась самодельная веревка.
Бросились по камерам. В “одиночке” Антонова под одеялом нашли скрученные вещи — вместо него самого.
Тюрьма загудела: побег! И кажется, удачный...
Первый срок Антонов схлопотал в 1991 году за серию разбойных нападений на квартиры в Подмосковье. Коломенский суд приговорил его к 6 годам лишения свободы в исправительной колонии усиленного режима с конфискацией имущества. Через 3 года Антонова перевели в колонию-поселение — он и там что-то отчебучил, и его вновь отправили в тюрьму, увеличив срок.
Освободился Андрей в 1998 году. Но в статусе законопослушного гражданина пробыл недолго. Сколотил себе банду и вышел на большую дорогу. В банде, кстати, числилась и девушка, учащаяся педколледжа, которая до сих пор в федеральном розыске.
Антонова интересовали люди с большими деньгами, но без охраны. Хорошей добычей считались экспедиторы, не брезговали и дальнобойщиками. Любили подстерегать клиентов пунктов обмена валюты. Братва отслеживала передвижение намеченной жертвы, затем нападала на нее в безлюдном переулке, била дубиной или трубой в оплетке по голове и забирала деньги.
Причем Антонов жестоко расправлялся не только со своими жертвами, но и с подельниками. Регулярно их поколачивал, особо строптивых подвешивал на дыбу и для острастки колол спицами.
Однажды команда поистратилась, и бойцы решили пойти на несвойственный им промысел. Ночью влезли в ювелирный магазин в Рязанской области и вынесли оттуда все подчистую.
Подвигов за антоновцами накопилось много, за главарем охотились сыщики Коломны, Егорьевска, Рязани и десятка других населенных пунктов Подмосковья.
Взяли его в Дмитрове в феврале 2000 года. На время следствия этапировали в СИЗО Коломны и как особо опасного преступника заперли в одиночной камере 2-го режимного корпуса. А его личное дело уже и так отличалось красной полосой, что значит “склонен к побегу, особо опасен”.
Как только за Антоновым защелкнулся засов тюремной двери, он сразу стал прикидывать, как ему из этого негостеприимного места поскорее смыться. Видно, разные были идеи... Во время обысков у него несколько раз изымали заготовки ключей от переходных решеток.
Но прошел целый год, а случай для побега все не представлялся. И 33-летний Антонов, подобно молодому орлу, в неволе совсем зачах. Ничто уже не радовало — ни телевизор в камере, который передали с воли верные друзья (сейчас это не возбраняется), ни любимые детективы, ни пахнущий красивой — прежней! — жизнью кофе. Ни лучшая подружка, черная кошка Катя, с которой он не расставался даже в бане. Интересно, а котам какие кошки больше нравятся: брюнетки или блондинки?
Сам-то Андрей, как настоящий полковник, на вопрос о подружках всегда отвечал одинаково: “Да”. В одной только Коломне живут 3 его любимые женщины, подарившие ему по дочке...
И тут в темном коридоре появилась женская фигура в камуфляже. Новенькая.
Работа оказалась тяжелой. 20 камер на этаже, и в каждой — страшные глаза. Иногда ее оставляли одну на весь корпус — во время ночных дежурств запирали снаружи. Как-то зэки взбунтовались и стали кидать в нее через окошко “кормушки” все что было: ножницы, чашки, тарелки.
Сначала все казалось диким. А потом привыкла и научилась на многое не обращать внимания.
Змей-искуситель из “одиночки” на втором этаже чего только не делал, чтобы привлечь это самое внимание хорошенькой охранницы. То требовал поговорить с ним “за жизнь”, то звал “на чашечку кофе”, то просил заменить перегоревшую лампочку. Рисовался: “Вы меня за сколько охраняете? За 2 тысячи? Да вы с ума сошли! У меня побольше выходило, хотя я никогда не работал и не собираюсь”. Или вздыхал: “Устал, хочу домой. Но, похоже, еще не скоро...”
Высокий парень с огромными ручищами. Отлично развит физически. Всегда чист, ухожен, каждый день “качается”. И это в тюряге, где некоторые не моются месяцами.
И вежливый-превежливый: “Девушка, извините, пожалуйста, вы не могли бы подойти к камере 6.0?”
Наталья сопротивлялась долго. Что было потом?
Следователь по особо важным делам Коломенской прокуратуры Александр Френк говорит, что ему это не интересно. “Личные отношения” — и все тут. Уже одним только этим нарушены все мыслимые и немыслимые инструкции. И заинтересованность охранницы в побеге прослеживается слишком явно.
Во время обыска в сумочке Ершовой нашли целую пачку записок от Антонова, в которых он наряду с хозяйственными просьбами типа принести программу ТВ или мелки от тараканов писал нежные стихи и объяснялся в любви “дорогой Машеньке”.
Кроме того, как явствует из дела, Наталья поддерживала отношения с родственниками Антонова. А однажды по его просьбе отнесла записку потерпевшей. В ней Антонов требовал, подкрепляя это угрозами, чтобы женщина на следствии все отрицала.
— В своих первых показаниях Наталья Евгеньевна призналась, что периодически выпускала заключенного Антонова на 3-й этаж “прогуляться”, — говорит следователь. — Правда, по ее словам, арестант всегда был рядом с ней, они мирно беседовали и ни о какой подготовке к побегу речи не шло. И еще Ершова обмолвилась, что видела у него ключи. Почему же тогда ничего не предприняла?
— Этот побег был бы невозможен, если бы не предательство Ершовой интересов службы, — соглашается замначальника по оперативной работе коломенского СИЗО Дмитрий Овчинников. — Учреждение серьезно охраняется. Камера этого заключенного всегда была под особым контролем, и, если бы не предательство, сбежать он не смог бы.
Скорее всего Наталья сама передала Антонову ключи от его камеры и медсанчасти и потом оставляла открытой “кормушку” — окошко в двери камеры, через которое арестантам передается пища. А уж Андрей, протянув руку с ключом через эту дыру, открывал камеру снаружи. Следственный эксперимент показал, что это возможно.
Вероятно, Антонов сразу после этого шел в медсанчасть на третий этаж, открывал ее и распиливал ножовочным полотном прутья решетки. По всей видимости, на это ему понадобилось несколько дней. Санчасть — не камера опасного преступника, и проверяют ее не так тщательно. Тем более если заговорщики чем-нибудь замаскировали место распила, например, хлебным мякишем, смешанным с кирпичной крошкой или золой. Подвоха никто и не заметил.
А в ночь с 15 на 16 августа, в дежурство Ершовой, Антонов, как обычно, открыл свою камеру, зашел в санчасть, закрепил жгут, сплетенный из тряпок, и спустился с 3-го этажа. Тут его как раз засек дежурный, но было поздно. Как раз под окном санчасти расположена пристройка, поэтому беглецу, с его-то физической подготовкой, с этой приступочки было нетрудно перемахнуть через забор, опутанный колючей проволокой.
На уши была поднята чуть ли не вся милиция Подмосковья и соседних областей. Посты выставили на дорогах, автовокзалах, железнодорожных станциях. Началась проверка адресов, связей, вплоть до случайных знакомых преступника. Затрачены были колоссальные силы, но все, казалось, тщетно. “У него одна дорога, а у нас — тысяча”, — разводили руками сыщики.
В СИЗО, едва отошли от чрезвычайного происшествия, усилили всю охрану, разобрали инцидент подробно с каждым сотрудником.
Взяли Антонова 9 января (через 4 месяца) в Твери, в квартире, которую он снимал вместе с двумя новыми знакомыми-уголовниками. Его сдал горожанин, который вспомнил фото бандита в газете и строки об обещанной награде в 3 тысячи долларов.
...Стандартная “хрущевка” в центре Коломны. Дверь открывает невысокая молодая женщина со светлыми волосами до плеч и огромными голубыми глазами. Узнав, зачем я пришла, испуганно хлопает ресницами. Вздыхает: “Меня ведь уже назвали “криминальной баронессой”...” Долго не соглашается говорить вообще ни о чем. Сразу, отчаянно: “Меня никто не хочет понять! Я не совершала того, в чем меня обвиняют!” Андрея называет только по фамилии.
В то дежурство было много странностей. На ночь в корпусе остались две дамы (в изоляторе, как и по всей России, плохо с сотрудниками мужского пола). Они заметили, что свет в том дворике, через который позже сбежал Антонов, не горел.
После полуночи застучали в одной из камер в противоположном от антоновской “одиночки” конце коридора. Вроде как у одного из сидельцев эпилептический припадок. И полчаса Наталья не могла отойти от этой камеры. Теперь говорят, что вызов был ложный, отвлекающий внимание охраны.
В 1.30 обе контролерши услышали захлебывающийся лай собаки. Напарница спустилась посмотреть: пес как будто увидел кошку.
А уж после 3 часов дежурный прибежал, закричал: “У нас побег!” Они с напарницей с испугу даже разревелись.
Наташа на вид такая спокойная и уютная — как подушечка на диване, которая лежит там всегда и без которой себя не представляешь.
Записки с объяснениями в любви? Что ж, зэки пишут их всем подряд. Наталья курит одну сигарету за другой — пачка тает на глазах.
— Это после Каширы?
Ершова горько усмехается:
— После Каширы вся голова седая и нервы истрепанные. А курить так стала после всей этой истории. Я, честно говоря, просто устала. В Кашире я уже ко всему была готова. Я ж сотрудник МВД, а посадили в общую камеру... А уж как мы с дочкой друг без друга страдали. Мама привезла мне Лерочкину фотографию, я ее спрятала подальше. Не могла на нее смотреть.
Перейти к вопросам об их отношениях с Антоновым непросто.
— Он подлым оказался, — выпаливает Наташа. — Сажает в тюрьму женщину — кто он после этого?
Скорее всего Антонов пообещал Наташе бежать хотя бы не в ее дежурство. Но выполнять свое обещание не собирался: другой инспектор мог в 5 минут перечеркнуть все его планы.
— Все правильно, — грустно улыбается Наташа. — Как в личном деле написано, так и есть: жесток и очень опасен.
Наташа не хочет признаваться, что хоть чуточку, но была неравнодушна к арестанту из камеры 6.0. Я ее понимаю. У нее скоро суд. И если ее посадят на несколько лет, то что будет с ее 9-летней дочкой Лерочкой, у которой больные почки? Сейчас Наталье Ершовой хочется одного: чтобы весь этот кошмар закончился.
А если бы она встретилась с Антоновым вновь?
Теряется:
— Я... Я бы хотела только посмотреть ему в глаза. И еще я бы спросила: что ты сделал? как ты мог?
Наташа отворачивается и быстро закуривает очередную сигарету.
Мне кажется, она вот-вот заплачет.
Конечно, Антонов — не Мадуев. По легенде, тот не только дерзкий бандит, но и благородный разбойник — мог с извинениями вернуть украденное, оставив в придачу букет цветов. А Антонов не останавливался ни перед чем, его жертвы после традиционного удара по голове навсегда оставались инвалидами.
Мадуев умер недавно в зоне от сахарного диабета. Но сокамерникам говорил, что никакой любви у него со следачкой не было, а помогала она ему за деньги. Бывший питерский следователь Воронцова отмотала свой срок от звонка до звонка. Сейчас на свободе. Вспоминает ли она Мадуева с ненавистью?
Наверное, все романы за решеткой несчастливы одинаково...
Наталья с ужасом ждет суда. Она не признает своей вины, но все же соглашается, что Антонов ее использовал.
Андрей снова за решеткой, теперь в Серпухове. Через несколько месяцев к его сроку за разбои (доказано 15 эпизодов) суд прибавит несколько лет за дерзкий побег.
Мадуев много раз бежал из тюрем, из одних только “Крестов” — трижды. У Антонова еще все впереди. Ведь хорошенькую и жалостливую охранницу можно найти везде.
