Накануне 25 января, Дня святой Татианы, корреспондентов “МК” осенила идея: найти семью, в которой была бы не одна, а целых три именинницы Татьяны, в прошлом или настоящем — студентки.
Коллеги-журналисты отнеслись к затее скептически: вычислить в Москве семью из трех Тань, да чтобы все были студентками... Такого, мол, не бывает. Но мы верили: святая Татиана нам поможет. И не ошиблись: нам позвонили представительницы сразу нескольких династий Татьян! В конце концов мы остановили свой выбор на семье Дмитриевских, в которой оказалось аж четыре (!) Татьяны. Причем все они не только тезки, но и коллеги. Что интересно: имена дочерям в этой удивительной семье давали исключительно мужчины — и каждый раз счастливые отцы нарекали новорожденных девочек Татьянами. Девочки вырастали и, в свою очередь, выбирали одну и ту же профессию...
История первая: Укротительница верблюдов
Татьяна Терентьевна, 82 года: “В начале 40-х я училась в Гурьяновском нефтяном техникуме и попала на практику на юг Казахстана. Там геологи искали нефть, так необходимую во время войны. Мне выделили для поездок на буровые вышки верблюжью упряжку и возницу. Подъехали мы как-то к железнодорожному переезду. Верблюды — очень трусливые животные. Услышал наш “корабль пустыни” паровозный гудок, страшно испугался и рванул вперед огромными скачками. Возница слетел на землю, а я вцепилась обеими руками в бортики, глаза закрыла, думаю: все, конец — или разобьемся насмерть, или под поезд попадем. Кое-как поймала вожжи, натянула — верблюд стал притормаживать. Тут я соскочила с тележки, схватила его под уздцы, держу крепко-крепко. Верблюду это, видимо, не понравилось, он начал плеваться. И вот стою я, вся оплеванная, а выпустить уздцы боюсь: вдруг опять понесется? Подбежал возница, стал на верблюда кричать — досталось и ему. В конце концов общими усилиями кое-как успокоили верблюда и добрались до места. Конечно, вид у нас был еще тот: все в верблюжьей слюне и в песке... Еле потом отмылись. Но с тех пор я перестала верблюдов бояться и управлялась с ними одна”.
История вторая: Как списывают академики
Татьяна Венедиктовна, 62 года: “В конце 1950-х я училась в Институте нефти и газа им. Губкина на геологоразведочном факультете. Ломать голову над выбором профессии мне не пришлось: все детство кочевала с родителями-геологами по Союзу. Профессия геолога-разведчика тогда считалась очень престижной и даже романтической: тайга, палатки, песни под гитару у костра... В одной группе со мной занимался Толя Дмитриевский. К учебе он относился легко, схватывал все на лету, но сидеть на лекциях и семинарах не любил. А я, наоборот, училась прилежно, посещала лекции, тщательно все записывала. И Толя частенько просил меня дать списать конспекты, особенно перед сессией. В результате на экзамене он получал “пять” за ответ, а я — всего “четыре”. Наши совместные занятия потом переросли в брак. Теперь Анатолий Николаевич — академик РАН, директор крупного института. Но вот я думаю: что бы он делал без моих конспектов?..”
История третья: Таня и танки
Татьяна Анатольевна, 31 год: “По семейной традиции я тоже стала студенткой Губкинского института, училась на том же факультете, что папа и мама. На третьем курсе у меня не сложились отношения с преподавательницей математики. Все думали, что мне легко сдавать, потому что папа работал в институте, а мне, наоборот, было очень трудно: ко мне всегда придирались! Математику я сдавала пятнадцать раз! Приду, отвечу одну тему, а преподавательница спрашивает: “А эту тему вы знаете?..” — и отправляет учить.
Как-то во время практики мы шли по Военно-Грузинской дороге, изучали строение Кавказских гор. Взобрались на горный перевал, на самый верх. Погода в горах меняется очень быстро: только что было солнце — и вдруг тучи. Мы очутились как раз внутри облака, как будто в киселе. Справа — горы, слева — пропасть, руку протянешь — пальцев не видно... Местные кавказцы нам предлагают: “Садытэсь, дэвушки, атвезем!..” Пришлось соглашаться: самим в таком тумане дорогу точно не найти. Поехали. Джигиту, который нас вез, видимо, очень хотелось перед столичными студентками покрасоваться — понесся он со страшной скоростью. Автомобиль — громадный “МАЗ”, который и на обычной-то дороге не в каждый поворот впишется, а тем более на горном “серпантине”. Куда едем — не видно, сплошная серая каша за стеклом. Несколько раз просто чудом успевали повернуть: колеса уже зависали над пропастью. А абрек на дорогу не смотрит, повернулся и болтает с нами, замуж зовет... То ли в шутку, то ли всерьез говорит: “Вот увезу вас к себе в аул, что будете делать?” Я впереди сидела — схватилась за “баранку” и стала сама рулить, пока он развлекался разговорами. Так, “в четыре руки”, и доехали.
Перед пятым курсом проходила стажировку во Франции, а это был 1991 год — случился путч. Мне французы говорят: у вас переворот. “Да не может такого быть!” — “А ты телевизор посмотри”. Смотрю телевизор — танки! Французы говорят: оставайся у нас, мы тебе политическое убежище дадим. Нет, говорю, я вернусь домой. В общем, уезжала на практику из Советского Союза, а вернулась уже в другую страну — в Россию”.
История четвертая: Отчего дрожит бабушка?
Татьяна Сергеевна, 21 год: “Рассказывают, что когда я родилась, как меня только не хотели назвать!.. Но дедушка с папой поехали в загс и без разговоров оформили как Татьяну. Когда нам звонят и спрашивают “Татьяну Дмитриевскую”, мы долго выясняем, которую именно. Я правнучка Татьяны Терентьевны, внучка Татьяны Венедиктовны, а Татьяна Анатольевна — моя тетя, сестра отца. У нас у всех еще и голоса одинаковые. В сессию звонят: “Ну что, занимаешься?” — “Занимаюсь”, — отвечает бабушка. “Дрожишь?” — “Да, — говорит, — дрожу, учитывая, что я бабушка...” Или мои однокурсники попадают на тетю: “Как ты — после вчерашнего?..”
Я тоже учусь в “Керосинке”. На третьем курсе был случай... Ой, сейчас бабушка будет ругаться! В общем, я ходила на все лабораторные по химии, а на лекции ни на одной не была. Вели разные преподаватели, а потом наш лектор уехал в командировку. На зачет я опоздала, захожу, вижу: сидят двое мужчин. Спрашиваю: кто может принять зачет? Вот, говорят, у вас немец примет. “Немец? А что, разве русского преподавателя нет?” — “Да он же вам лекции читал!..” Оказалось, что это фамилия у преподавателя такая — Немец.
В моей учебе уже нет такой романтики, как у бабушки или тети. Нефть и газ сегодня стали выгодным товаром. Менеджмент, финансы... Выглянешь в окно института, а на стоянке — одни иномарки. А то, что дедушка академик, — ничего хорошего. Кому-то это, может быть, и помогает, а мне... Одному преподавателю дед сказал: ставь ей “двойку”, как бы она ни отвечала! Вот и стань после этого отличницей...” В этой необыкновенной семье 25 января — день особый. Мужчинам приходится покупать сразу четыре букета цветов. Матриархине семьи — Татьяне Терентьевне — сегодня исполняется 83 года. “МК” сердечно поздравляет всех Татьян с днем ангела! А вместе с ними — и всех студентов: прошлых, настоящих и будущих.
